«Преследуя зло, вы не становитесь святыми. Оставьте зло. Смотрите на Христа, и это вас спасет»
преподобный Порфирий Кавсокаливит1.
****
Церковь земная, «воинствующая» с грехом, состоящая из людей, вошедших в ее врата, нуждается в некоторых единообразных правилах, регулирующих не только вероучение (догматы), но и ее внутрицерковную и межцерковную жизнь, взаимоотношения между частными лицами (мирянами), ими и священноначалием, порядок совершения богослужения, таинств, виды епитимий, налагаемых на христиан за нарушение церковного образа жизни, и т.д. (каноны). В массе своей они сложились еще в древние века, приняты всей Вселенской Церковью, как правила благочестия, и действуют по сей день.
Избирательное следование канонам по предмету их регулирования (мол, безусловны лишь те, какие касаются богослужения, а остальные – «по возможности») совершенно недопустимо. Да, как говорил еще великий русский богослов В.В. Болотов (1854-1900), «что полезно Церкви, то и канонично, настоящей законодательницей в конце концов является жизнь, а не каноны»2, но существуют правила, которые никак не могут быть проигнорированы без ущерба Церковной Полноте. Более того, даже в тех случаях, когда потребности Церкви вызывают необходимость пренебречь некоторыми канонами, сама целесообразность подобных экспериментов требует тщательной проверки, поскольку, как показывает история, нередко в подобных случаях даже мимолетная практическая выгода или необходимость зачастую носят вымышленный характер. В предлагаемой парадигме мы и начнем свое краткое исследование.
В течение трех лет в начала противостояния Константинопольского и Московского патриархов по вопросу юрисдикции Киевской митрополии и легитимности существования Православной Церкви Украины (ПЦУ), выяснилось, что раскол включает в свою орбиту все новых и новых участников. Как следствие, относительное затишье в межцерковных баталиях прореживается одиночными, но от того не менее знаковыми событиями, касающимися уже всей Кафолической Церкви.
Так, 29 декабря 2021 г., ввиду продолжающегося противостояния Московского патриархата с Константинопольской, Александрийской и Кипрской церквами, Священный Синод Русской церкви принял постановление, в котором сказано следующее:
«1. Констатировать невозможность дальнейшего отказа клирикам Александрийской Православной Церкви, подавшим соответствующие прошения, в принятии их под омофор Московского Патриархата.
2. Принять в юрисдикцию Русской Православной Церкви 102 клирика Александрийского Патриархата из восьми стран Африки, согласно поданным прошениям.
3. Образовать Патриарший Экзархат Африки в составе Северо-Африканской и Южно-Африканской епархий…» и далее по тексту.
История Вселенской Церкви знала, к сожалению, различные волнения и расколы. Но, нужно сказать, такого прецедента в ее истории еще не было. Поводом для этого решения, как известно, стали два события: признания ПЦУ Александрийским патриархатом и обращение 102 пресвитеров Александрийской церкви в адрес Московского патриархата с просьбой принять их под его омофор.
Недоумение вызывает уже первый пункт этого документа: чем была обусловлена «невозможность дальнейшего отказа» в удовлетворении заявлений африканских священников? Нарушением процессуальных сроков, предусмотренных для такого рода случаев? Но, как известно, никаких процедур по такого рода обращениям канонами не предусмотрено. Увы, документ не разъясняет этого положения, равно как и многих других, уже гораздо более значимых. В связи с полным неимением официальных разъяснений со стороны священноначалия, попытки отельных клириков канонически обосновать этот акт, заслуживают детального критического разбора3. Тем более, очевидно, что они носят согласованный характер и едва ли отражают только личное их мнение по данному вопросу.
Так, в одном интервью было поставлено два вопроса. Первый: «Может ли Русская Православная Церковь создавать свою юрисдикцию в Африке, когда Александрийский патриарх считает Африку своей канонической территорией?». И второй: «Может ли Русская Православная Церковь в настоящих исторических обстоятельствах принять клириков Александрийского патриархата без отпускных грамот от их архиереев?».
Ссылка интервьюируемого лица на то, что 6 канон I Вселенского Собора 325 г., указав на Александрийскую церковь, ограничил ее каноническую территорию лишь Египтом и Ливией, должна быть смело отнесена к числу анекдотов. В тот год не только Русского, но и Константинопольского патриархата еще просто не существовало. Кроме того, Отцы Собора употребляли географические термины с тем содержанием, которое было характерно для их времени, а не для XXI столетия. И основывались на административно-территориальном устройстве Римской империи, не догадываясь, что эти решения будут прилагать к политической карте мира наших дней.
В этой связи нужно напомнить, что в IV веке Египет являлся одной из провинций Восточной префектуры наряду с провинциями «Аркадия», «Августамника», «Фиваида», «Ливия Нижняя», «Ливия Верхняя». А изученная часть африканского континента, современные географические контуры которого, разумеется, были в то древнее время еще неизвестны, входила в состав префектуры «Италия и Африка» в качестве Африканского диоцеза и включала в себя «Проконсульскую Африку», «Бизацену», «Мавританию», «Нумидию» и «Триполитанию». Поэтому, попытка отождествить географические понятия нынешних лет и тех седых веков выглядит не просто забавно, но и попросту искусственной подменой понятий. Нельзя забывать и о титулатуре Александрийского патриарха, существующей уже более 16 веков. А она гласит, что он «патриарх Великого Града Александрии, Ливии, Пентаполя, Эфиопии, всего Египта».
Разумеется, границы патриархатов (которые, к слову просто не имели такого наименования в период I Вселенского Собора) не оставались неподвижными в течение этих двух тысячелетий. По мере расширения миссионерской деятельности каждая из патриархий (и уже существующих, и вновь образованные) создавала по факту новые епархии и приходы, становившиеся частью ее канонической территории. Кроме того, Византийские императоры: св. Юстиниан I Великий (527-565), Юстин II (565-574), Лев III Исавр (717-741), Михаил III (842-867), Василий I Македонянин (867-886) активно принимали участие в установление границ различных Поместных церквей, перераспределяя различные территории между ними. Да и в дальнейшем трудно было ожидать от живой Церкви, что такой подвижный вопрос, как ее канонические границы, останутся неизменными на протяжении почти двух тысячелетий.
Было бы нелепым также полагать, будто по мере исчезновения древних Поместных церквей в Африке (в первую очередь, многочисленной, блистательной и авторитетной Карфагенской церкви) сохранившиеся православные приходы веками оставались «ничейными». Как минимум, в них нужно было обновлять священнический состав, осуществлять текущее епископское управление и т.п. Никто и не оспаривает тот факт, что все эти тяготы в силу необходимости осуществлял Александрийский патриарх, который впоследствии многие столетия духовно окормлял эти приходы и поставлял в них пресвитеров. Так формировался правовой обычай.
