Пролог, в котором для девочки Маши всё только начинается
Всю неделю стояла чудесная, почти летняя погода. Папа обещал Маше, что в выходные они обязательно отправятся на рыбалку. Но в воскресенье с самого утра накрапывал дождь, и папа сказал, что клёва не будет. Маша полдня его уговаривала-уговаривала, пока всё-таки не уговорила пойти на реку. Ну, а чем ещё заняться третьекласснице хмурым майским вечером, не уроки же делать!
– Чур, сегодня ловим с моста! Папа, где рыбаки? Почему никого, кроме нас, нет?
– Потому что никто, кроме нас, не ловит при перемене погоды, – проворчал папа, насаживая для неё червяка на крючок.
– Вот и хорошо, – Маша забросила удочку, – нам больше рыбы достанется.
От убаюкивающего плеска воды девочка зевнула. Если всё время смотреть на поплавок, так и заснуть можно. Но вот на мосту появился пожилой человек – без удочки, в шляпе, да ещё и с сорокой на плече! – и Маша с интересом на него уставилась.
– Тра-та-та-та-та-та! – затарахтела сорока.
– Да понял я, понял, – отозвался человек, – щука, мост, закат, чего ж тут непонятного. Лети обратно, дорога-то дальняя.
Девочка хихикнула: вот смешной, с птицей разговаривает.
Сорока потарахтела ещё немного и улетела, чуть не сбив ему шляпу крылом.
«Цилиндр, – вспомнила Маша, – в книжках такие шляпы называются цилиндрами. Только в книжках они всегда чёрные, а этот цилиндр серый. Даже не серый, а такой… такой… как будто раньше был голубым».
Плащ странного человека своим цветом напоминал цилиндр, зато коричнево-жёлтый пятнистый рюкзак, висевший у него за плечами, выглядел совершенно новым.
– Уже закат? Или рано ещё для него? Куда же она запропастилась? – бормотал человек в шляпе, посматривая то на реку, то на покрытое тучами небо.
Девочка тоже посмотрела на небо, на воду, на свой поплавок… Поплавок! Где он?
– Папа, у меня поплавок утонул!
– Клюёт! Подсекай!
Маша дёрнула удочку, и в воздух взлетел пустой крючок.
– Где мой червяк?!!
– Испугался, что его съедят, вот и сбежал, – сказал папа. – Не переживай, сейчас мы прицепим тебе смелого червяка, который не боится никого, даже акулы.
– Ой… Папа, смотри… Что это? Кто это? Это акула?!!
Из воды торчала большая голова с зубастой пастью.
– Щука! – воскликнул папа. – Здоровенная щука!
Человек в шляпе подбежал к перилам. Глядя на рыбу, которая открывала рот, будто что-то говорила, он закричал:
– Где пропадаешь? Сорока обещала, что ты на закате будешь. А? Ничего не слышу…
Он повернулся к Маше:
– Будь добра, одолжи удочку!
– Держите, только у меня червяк уплыл.
– Да и пусть его… Эй, где ты там? – позвал он щуку. – Хватайся!
– Клюнула! – поразился папа. – Без наживки клюнула! Нет-нет, вы не торопитесь, тяните медленно, а то леска порвётся, или удочка сломается, она на такой улов не рассчитана. Погодите, сейчас я вашу добычу в подсачек возьму.
Вблизи рыба выглядела ещё больше. Человек в шляпе аккуратно освободил её от крючка и спросил:
– Что дома? Всё в порядке?
Девочка засмеялась: он не только с птицами, он и с рыбами разговаривает!
– Ох, не шпрашивай… – хрипло ответила щука, устраиваясь в сачке поудобнее.
Щука? Ответила? Маша потрясла головой и ущипнула себя за руку, а щука продолжала:
– Ох, гОре дома… гОре да беда…
– Будешь так говорить, взаправду беду накличешь, – сказал человек в шляпе. – Что случилось?
– Поежда к нам больше не ходют… Борода страшшает, мол, шкоро и дороги пропадут…
– Поезда? Почему не ходят?
– А то не жнаешь… Потому и не ходют, што Шкажошника нетути…
– Не выдумывай, тут не во мне дело. Как помощница моя поживает? Справляется ли?
– Молода ышшо твоя помошшница, молода да бештолкова… Вшё у ней наперекошяк… Коли не воротишша, пропадём мы беж Шкажошника… ох, пропадём…
Маша прекрасно знала, что вмешиваться в чужие разговоры невежливо, но нельзя же стоять рядом с говорящей рыбой – и молчать!
– Извините, а почему вы пропадёте? Без кого пропадёте? Без какого Шка-жош-ника? – спросила девочка, по слогам выговаривая трудное слово.
Человек в шляпе расхохотался, а щука обиделась.
– Мала ышшо меня передражнивать!
– Простите, пожалуйста, я не хотела передразнивать, это я просто не расслышала! Вы ведь та самая щука?
– Какая ышшо та шамая?..
– Из сказки про Емелю! Которая «по щучьему велению, по моему хотенью»>1! Да?!!
– Што надо-то?.. – вздохнула щука.
– Ничего не надо! Вот здорово! Вы что, в нашей реке живёте?
– Ишь, выдумала… Нешто рыбы тута живут?.. Не, я шюды ажно от Буяна приплыла…
Маша ахнула:
– Откуда?!! От Буяна?!! Вот это да! Я же про него знаю!!! «На море-океане, на острове Буяне»>2!..
Папа, который удивлялся происходящему, но тихо стоял в стороне, не выдержал.
– Остров, море… Дочка, о чём ты говоришь? Щука – это пресноводная рыба, она не живет «на море-океане».
– Был оштров, да шплыл… Много ш тех пор воды утекло…
– Воды утекло, а песка нанесло, – подхватил человек в шляпе, – песка нанесло, да лесов наросло… Был остров – стал город! Чудесный город на берегу реки.
– На берегу реки, – задумчиво повторил папа. – Должно быть, у вас там отличная рыбалка, если такие прекрасные экземпляры водятся. Где же он, ваш Буян? Далеко отсюда?
– Двешти вёршт… Шам шшытай, далеко али нет.
Маша подпрыгнула.
– Двести вёрст! Это как двести километров, только ещё больше! Папа, сколько времени нужно рыбе, чтобы проплыть двести вёрст? День? Или два?
– День, – папа пожал плечами, – или два. Зависит от того, с какой скоростью плыть: быстро или медленно.
– Быштро, медленно… Што я тебе – молодуха какая?.. Ох, штарошть – не радошть… Я напрямки плаваю… Энто по реке двешти вёршт… а по проходу – моргнуть не ушпеешь…
– По проходу? – Папа выронил удочку, и глаза у него загорелись. – По какому проходу? Я правильно понял, что существует проход, по которому за шекунду можно проплыть рашштояние в двешти вёршт? – от волнения он зашепелявил, как щука.
– И ты туда ж?.. Пошто меня передражниваешь?!!
Щука обиженно замолчала, а человек в шляпе улыбнулся:
– Чего только на белом свете не существует: и Буян, и проходы, и даже говорящие щуки.
– Говорящая щука – это уникальное явление, – торопливо согласился папа, – будь я биологом, обязательно бы заинтересовался. Но я, видите ли, астрофизик, и занимаюсь подобными проходами в космосе – так называемыми червоточинами, или кротовыми норами…Впрочем, неважно, как они называются, важно, что эти гиперпространственные тоннели демонстрируют свойства, аналогичные свойствам вашего прохода, то есть, позволяют довольно быстро попадать из одной области пространства в другую, удалённую от неё…
– Папа, – прервала его Маша, – ты очень непонятно разговариваешь.
– Извини, я только хотел объяснить, что никогда не сталкивался с червоточинами на земле, а не в космосе. Впрочем, я и в космосе с ними не сталкивался, но космос – он же далеко, он же… в космосе! А двести вёрст – это совсем рядом!
