Этим вечером выйти из комнаты всё же пришлось — во-первых, ужин никто не отменял, во-вторых, большого выбора у меня не было. Неизвестно, сколько придётся здесь проторчать, а, значит, неплохо бы обзавестись новыми, и полезными знакомствами, помимо нагловатой Аламеды Алкур. Кем-нибудь достаточно умным, чтобы многое знать об академии стихийников и достаточно вежливым, чтобы не задавать лишних вопросов.
Пока задача представлялась даже сложнее сдачи практических выпускных экзаменов без какой-либо магии.
Увы, в академии стихийников переходами между корпусами не озаботились и пришлось выйти из преподавательского общежития, обойти главное здание академии и пересечь большой двор со скамьями, небольшими фонтанами, работающим несмотря на выпавший снег, и любопытными студентами.
Хотя, справедливости ради, студент был только один. Студентка. Очень странная студентка. Успев походить по академии, утрясая бытовые вопросы, я заметил их форму — ту же, в которой встречал меня маг у ворот. Тёмная удлинённая рубашка с высоким воротом, плотно сидящие брюки, высокие сапоги и ремень с бляшкой, на которой изображалась эмблема факультета — горы, капля, пламя или спираль в зависимости от стихии.
Эта девчонка была другой.
Первым делом в глаза бросался защитный костюм из кожи укавираса* цвета тёмного изумруда — облегающие, как вторая кожа штаны и куртка, ворот которой доходил до самого подбородка. Почти такой же костюм, как мой для тренировок, только зачем он ей? Сапоги из того же материала поднимались выше колена, а подобие юбки — кусок плотной ткани, соединяющийся на поясе, там, где должна крепиться пряжка с эмблемой факультета, только усиливал странное впечатление.
Но и это не всё — руки стихийницы скрывали перчатки, а волосы… я прищурился и вгляделся внимательнее, думая, что показалось. Тёмные и длинные, с синими и красными прядями, они развевались на ледяном ветру. И казалось, что отвратная погода не беспокоила её вовсе — девчонка улыбалась какой-то мягкой и тёплой улыбкой. С этой же улыбкой она сняла перчатку и коснулась земли.
Они тут все сумасшедшие.
Покачав головой, я продолжил путь ориентировочно в столовую, но по земле под моими ногами прошла едва заметная дрожь. Взгляд помимо воли метнулся к стихийнице.
Перчатки снова скрывали обе её руки, а перед студенткой покачивался на ветру ярко-красный бутон розы, которого ещё мгновения назад не существовало.
Столовая оказалась огромной. Нет, не так — она была гигантской, раз в пять больше нашей академической. И выглядела во столько же раз безумнее.
Надежда, что стихийники хотя бы за столом вели себя прилично, не оправдалась — вокруг царил всё тот же гвалт, шумный смех и всё те же стихии. Губы сами собой презрительно скривились.
Одним только стаашем, даже не пользуясь магией, я обезвредил бы как минимум нескольких из тех, кто сейчас ерошил ветром волосы соседей по столу, баловался с маленькими земляными человечками и кипятил отвар в собственном бокале. Рука дёрнулась к поясу, где последние шесть лет висел жезл — главное оружие боевого мага, но… на мгновение сжав руку в кулак, я выдохнул и пошёл по проходу.
Да, учили нас отлично.
Видишь стихию? Сначала бей, а потом думай. Стихийника? Сначала скрути, а потом решай безумный он или может контролировать собственную магию.
Хмыкнув, я продолжил идти к возвышению со столами преподавателей.
Чувствовал ли взгляды в спину? Ещё как — преимущественно любопытные, но это пока. Слышал ли шёпот? Не без этого. Не таясь, разновозрастные студенты перешёптывались, гадая, кого им подбросили на этот раз. Зато преподаватели смотрели без восторга, точно зная, какие проблемы принесёт им моё назначение.
Я тоже знал — они боялись. Оттельберг — того, что меня подослали ему специально — отыскать все грязные академические тайны и сверить расходование императорских денег с присланными им отчётами. Остальные — реакции студентов, когда они поймут, что я не в теории, а очень даже на практике могу угомонить любого из них.
Интересно, сколько потребовалось бы времени, чтобы обезвредить ту лиерру во дворе?
Выделялись во всём этом безумии лишь двое — профессор Труберг, которая смотрела на меня с явным неодобрением и пришибленный, пытающийся стать незаметным, молодой маг за дальним столом.
— Дорогие друзья. — Со своего места поднялся Оттельберг, оглядывая зал отеческим взглядом. — Рад представить вам нашего нового преподавателя по контролю над стихиями — Рикарда Шалинберга.
Встав рядом с ректором, я повернулся и одарил зал бесстрастной улыбкой.
— Профессор Шалинберг — блестящий выпускник Академии контролируемой магии, — продолжил Оттельберг, когда стихли жидкие аплодисменты. — Боевой маг, не раз заслуженно отмеченный руководством своей академии.
По столовой пронеслись шепотки, студенты переглянулись. За спиной послышался смешок.
— И я искренне уверен, что невероятные успехи в боевых дисциплинах помогут профессору Шалинбергу установить тёплые и доверительные отношения с каждым из вас.
«Каждый» заметно помрачнел, я же продолжил слушать о своих достоинствах, за которые меня уже ненавидела половина академии.
— Некоторые личные магические обстоятельства заставили профессора сменить род деятельности, и я надеюсь, что вы отнесётесь к этому с пониманием, а профессор Шалинберг легко вольётся в нашу академическую семью. Добро пожаловать в Академию неконтролируемой магии!
Оттельберг повернулся ко мне с самым доброжелательным выражением лица. Я с понимающей усмешкой пожал крепкую старческую руку.
— Благодарю за гостеприимство. Уверен, что мы окажемся полезными друг другу, — повторил я его слова в кабинете.
Особенно Оттельберг — мне.
— Наверняка, — нервно улыбнулся ректор, правильно истолковав мои слова.
В последний раз бросив взгляд на мрачных уже студентов, я направился к столу. Единственное свободное место оказалось у того самого молодого профессора — если остальные разместились группами по четыре, он сидел в тоскливом одиночестве.
— Рик Шалинберг, — кивнул я, садясь рядом.
— Арек Вердебург, — дёрнулся он и едва не уронил со стола вилку. — Профессор Арек Вердебург, основы самопознания.
— Рад, — кивнул я, чувствуя на себе тяжёлые взгляды стихийников. — Кажется, я слышал ваше имя прежде.
— Имя? Ах, да. Да, конечно, — всплеснул руками Вердебург и всё-таки смахнул прибор со стола.
Извинился. Залез с головой под стол. Судя по звуку, с силой приложился о столешницу с той стороны. Сдавленно выругался. Вылез весь покрытый красными пятнами. И извинился ещё раз.
— Я… я преподавал в Академии контролируемой магии. Сначала практикантом, потом профессором, потом перешёл на боевой факультет, но почти сразу перевёлся сюда.
