1. Глава 1
Кутаясь в изрядно поношенный кожух, я пританцовывала на мостовой от пронизывающего до костей предутреннего холода. Еще чуточку – и пойдет снег. Зима в этом году норовила вступить в свои законные права быстрее обычного, прогоняя прочь дождливую скучную осень.
Подняв голову, я посмотрела на затянувшееся черное небо. И не ошиблась: в воздухе начали кружить маленькие снежинки.
Сегодня был особенный день, что и стало причиной моего раннего пробуждения. Набирая темп, я старалась быстрее остальных прийти на площадь. Выбрать одно из лучших мест, где любил толпиться собравшийся народ.
Каждый год в конце осени в нашем небольшом городке Глэнси проводилась большая ярмарка.
Главным событием осеннего праздника было то, что из-за высокой магической стены, которая на протяжении столетий отгораживала чародеев от простых людей, приходила знать, наделенная магией. Там, с другой стороны, находился город-загадка – Вэнсия.
В этот день пришедшие из-за стены чародеи не только скупали рукодельный товар, принося прибыль, которая могла помочь большинству семей пережить зиму. Они еще и отыскивали самородков – тех людей, у которых имелась хоть капля магии. С каждым годом таких в городке становилось все меньше и меньше. Многие жители Глэнси, столкнувшись с пробуждением магии, отчаянно и старательно прятали судьбоносный подарок. Ведь никто не знал, что именно ждёт их за стеной.
Что происходило дальше с такого рода счастливчиками? Слухи ходили самые разные. Кто-то верил в светлое будущее и лучшую жизнь в мире чародеев, другие утверждали, что тот, у кого проснулась магия, за стеной больше не жилец. Разговоров было много, но, как правило, люди предпочитали верить в худшее, нежели в беззаботную счастливую жизнь.
Ветер разыгрался не на шутку, пытаясь сорвать с головы теплый шерстяной платок.
Натягивая его назад, я так увлеклась быстрой ходьбой, что и не заметила небольшую группу парней, шедших мне навстречу. Присутствие чужаков обнаружила, лишь когда врезалась в одного из них.
— Эй, дикарка, ты поаккуратней! Неужто ослепла?! – послышался за моей спиной уверенный и нахальный голос.
Парень же, в которого мне посчастливилось впечататься, промолчал. Когда я неохотно подняла голову, чтобы посмотреть, с кем с самого утра столкнулась, пальцы сами по себе разогнулись, и, сумка полная товара, упала на серые камни мостовой.
Угольно-черные глаза смотрели на меня с насмешкой и толикой любопытства, словно я была какой-то неземной зверушкой. Осматривая его с таким же любопытством, приподняла выше голову, в попытке лучше разглядеть парня, который был намного выше меня. Очередной порыв ветра все же сорвал головной убор, тщательно скрывавший мои длинные густые волосы.
— Ого, парни, да вы только гляньте, какая блондинка! Таких и у нас за стеной не встретишь! И пахнет так приятно: лавандой, – раздался за моей спиной все тот же голос.
Возвышающийся надо мной брюнет ловко поймал прядь волос, накручивая на палец. Принюхался, словно убеждаясь в словах товарища.
Парни явно развлекались, потешаясь над единственным человеком, попавшимся им на пути. Пересмешки небольшой компании ужасно раздражали, но я продолжала стоять неподвижно, дожидаясь, когда мой локон высвободится из плена длинных пальцев темноглазого брюнета.
Смеялись все, кроме него, он же продолжал пристально рассматривать меня, что-то прикидывая у себя в голове.
Догадка не заставила себя долго ждать. Вот же сатана, никак чародеи из-за стены?! Только что они здесь делают в такую рань?!
Разорвав затянувшееся переглядывание, я опустилась на колени, собирая изготовленные мной и моей тетей небольшие душистые кирпичики мыла.
Осмотрелась вокруг, надеясь, что товар не очень сильно пострадал. Каждый душистый брусочек был уникальным, поскольку делали его не только с любовью, но и тщательно подобрав все ингредиенты. В состав входили только природные компоненты, многие из них я собирала на полях весной и летом. Домашний мыловар мог воплотить в жизнь любые идеи. Ежегодная ярмарка, когда проходил отбор самородков, здорово поднимала нам с тетей бюджет, помогая провести почти безбедную зиму.
— Что это у нас тут? – веселился парень, которого мне довелось пока только слышать.
— Прошу прощения, – не узнала я собственный голос. Мое столкновение могло вылиться в ненужные проблемы.
— Не могу поверить, да эта дивная зверюшка умеет разговаривать! Может, ты еще и особенная?! Вот бы повезло, я бы тебя выбрал обязательно! – сделал он заключение.
В этот самый момент мое терпение лопнуло, словно большой мыльный пузырь, расщепляясь на мелкие светящиеся капельки. Такое поведение было недопустимо, даже если ты чародей и пришел из-за стены. Более того, здесь именно они оставались чужаками, а потому должны были уважать местных.
Тетушка не раз меня просила не связываться с чародеями и отпускала на ярмарку только с одним условием: мне нужно было нарядиться в ее старые вещи, волосы спрятать под шерстяной платок и как можно меньше попадаться на глаза пришедшим.
Откинув со лба прядь, я медленно развернулась, гордо вскинув подбородок, и ответила нахалу, который все это время стоял у меня за спиной:
— А я бы вас, сэр, не выбрала!
Блондин от моей наглости опешил. Его голубые глаза сверкнули холодным блеском. Дружки его, заметив выражение лица, громко засмеялись, окончательно вгоняя меня в краску.
Страшно было представить, что случится дальше, ведь надоедливый блондин от моего заявления буквально позеленел. Он сжал кулаки и, что-то тихо прошептав, разжал их, выпуская в мою сторону сильный порыв ветра.
Подумаешь, напугал! Зимой в Глэнси и не такие ветра бывали. Я выстояла и даже бровью не повела, продолжая бережно собирать душистое мыло.
— Гейл, прекрати немедленно! – прозвучал неожиданно приказ доселе молчавшего брюнета.
— Конечно, только потому, что следующий порыв ветра может оказаться фатальным для этой дикарки, – фыркнул парень и посторонился.
Я потянулась за последним кирпичиком лавандового мыла, стараясь не смотреть на брюнета, но его пальцы быстрее меня схватили брусочек, и парень тихо произнес:
— Это я возьму себе, ты не против?
Поднявшись на ноги, я в очередной раз посмотрела в его черные, как ночь, глаза и кивнула:
— Не против.
Конечно, кусочек лавандового мыла – это аж целых пять медных монет, на которые я могла бы купить упаковку муки, соли и сахара, но чародеи этого не знали. Им же не ведомы были ни голод, ни холод.
Подобрав платок, я быстро обмотала его, покрывая голову, и уже собралась пуститься в бегство, как цепкие пальцы брюнета ухватили меня за руку.
— Постой, держи, это за причиненное беспокойство и за душистое мыло…
Парень вложил мне в ладошку золотую монету.
