Геннадий Копытов - Акафист пионерскому лагерю

Акафист пионерскому лагерю
Название: Акафист пионерскому лагерю
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Акафист пионерскому лагерю"

«На дальней станции сойду,Трава по пояс,И хорошо с былым наединеБродить в полях ничем,Ничем не беспокоясьПо васильковой синей тишине»…Михаил Танич

Бесплатно читать онлайн Акафист пионерскому лагерю


© Геннадий Копытов, 2019


ISBN 978-5-4496-7126-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***


Торжественный, духовный Гимн советскому пионерскому лагерю!


По привычке, когда пишу о себе и событиях, в которых принимал участие, то все откровенно, до мелочей.

Это-осознание сверхответственности, как будто, заполняешь чистый лист своими деяниями и мыслями, самому Богу в Душу.


Да и разве можно быть безразличным и неправедным к месту, где ты любил, и тебя любили и ненавидели!?

Для меня это навсегда – «место силы» (как у Карлоса Кастанеды) и если хотите, сакральное место! Такие же, как спортзал и школа и, конечно же, беззаветный пионерлагерь «Березка».


***


Раннее субботнее утро в лагере. Солнце встает из-за сонной сырой стены

осин и лип.

Влажно и остро обволакивает запахом, свежескошенной травы…


Когда мы были поменьше, в такое утро, открыв глаза, обнаруживали на спинках наших кроваток, чистые рубашки, носочки и штанишки. Это значит, что сегодня приедет мама!

Я всегда удивлялся, когда же воспитатель и нянечка успевали, найти в чемоданчиках и разложить все наши вещички…


Баба Маня (тогда ее еще звали тетя Маша) – Хозяйка этих мест и наша Берегиня!

Ее небольшой дом был за территорией лагеря, прямо, напротив въездных ворот,

на границе леса и поля. Как у Бабы-Яги, на границе Нави и Яви.

Числилась она вторым сторожем и получала за это, от завода, микроскопическую зарплату.


С самых яслей, каждый вечер, она поила нас парным молоком, по 10 копеек за огромную кружку. Присматривала за нами, по просьбе наших родителей, на ясельных дачах.


Баба Маня вывела свою корову ЗОрю на прокошенный луг, на опушке бесконечного совхозного сада. Над ЗОрей, сразу же, завертелись оводы, зажалили ее. Зоря скучно жует траву, лениво отмахивается хвостом. Баба Маня, засунув, сухие ручки под фартук, смотрит укоризненно на Зорю…


Я выбегаю из ворот, равняюсь с бабой Маней и машу ей рукой. Она кивает мне и подзывает к себе.

Подбегаю к ней, глажу Зорю по голове и по нежному уху. Она дергает головой и беспокойно, переступает ногами.


– Геня, (баба Маша, так зовет меня с яслей) бегаешь?

Я киваю. Помоги с ребятками – сено поворошить и стог наметать под навес. ВО сколько, мотокосилкой, совхозные наваляли! Дочь из Москвы, с зятем, не скоро приедут. Погниет все… И дрова, наколоть на поленницу, надо бы… Мальчишек наших: Мишку, Валерку, Женьку позови. Вам, все одно, разминка и спорт!.. А вечером молоко пить приходите, так, без денег… Хотите, девочек своих приводите! Пусть тоже, парного молочка, попьют! Это ж, не помои магазинные!

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru


С этой книгой читают
Инквизиция. Какое страшное, беспощадное слово. За ним ужас, страх, безумство и треск вой костра на потеху черни. Уничтожение тысячи красивейших женщин – сделало европейцев умнее, добрее, сильнее? Отнюдь нет. И сейчас это особенно отражается на мужском населении Европы. Эта бессмысленная злоба навеки в них, как код деградации и безбожия, печать дьявола!
«На старой осине в глуши леснойЖил леший, глазастый и волосатый.Для лешего был он еще молодой —Лет триста, не больше. Совсем незлой,Задумчивый, тихий и неженатый…»Эдуард Асадов
Порою в простейшей, на наш взгляд, газетной картинке бывает столько избыточного реализма и символизма, а в реальной ситуации – полное отсутствие такового, что не разберешься, где сон, а где явь.
Смотрите и думайте, о чем пишете! Всегда!И никогда не делайте лиру из веника.Возможно, что это не требуется для электронной писАлки, но людям это жизненно необходимо.
История о взаимоотношениях с окружающим миром талантливого мальчика, страстно увлеченного литературой. Ситуация, в которую он попал, оказала сильное влияние на его характер, всю дальнейшую жизнь и судьбу.
«Красота – страшная сила, и про это рассказ Найденова. Известно, как воздействовала красота скульптур усыпальницы Медичи, сработанных Микеланджело: посетители забывали час и день, в которые они сюда пришли, и откуда приехали, забывали время суток… Молодая пара осматривает Константинополь, в параллель читая странички из найденного дневника. Происходит и встреча с автором дневника. Он обрел новую красоту и обрел свое новое сумасшествие. На мой взгл
Детские, ностальгические истории, произошедшие с автором в далёком леспромхозном посёлке в семидесятых годах прошлого века.
Избранное – дикий букет, не тронутый жёсткой рукой флориста: проза, поэзия, философия, эссе…Вы любите полевые цветы, поющее разнотравье? Останавливают ли вас жёлтые огни зверобоя и колючий шарм полевого синеголовника? Кружит ли голову ароматами восторга душистый горошек и трезвит ли терпкость вкуса горькой полыни? О чём размышляете, когда ветер гонит мимо вас рыжеющий шар перекати-поля?
Молодая журналистка Лена устроилась на столь желанную работу в модный журнал "Ночной гламур". Но что-то странное творится в редакции. Визитки этого журнала используются для таинственных убийств, а зловещий шантажист, похоже, затаился среди гламурных сотрудников.
Могут ли мертвые возвращаться с того света, чтобы отомстить своему губителю? Существует ли некая связь с потусторонним миром, или медиумы на спиритических сеансах просто обманывают доверчивых людей? Журналистке Лене и ее другу Митяю предстоит ответить на эти вопросы, рискуя собственной жизнью.
Три рассказа, несвязанных между собой сюжетной линией, но с похожими идеями о том, что даже у встроенного в систему человека всегда остается надежда на более осознанную жизнь.
Конец мая 1453 года. Вот уже два месяца длится великое противостояние между немногочисленными защитниками Константинополя и огромной турецкой армией, осаждающей город. В городе понимают, что, если турки отступят, это будет чудо, ведь оборона, которая пока держится, очень хрупка, а на исход дела может повлиять любой пустяк. Каждый, будь то юный Тодорис Кантакузин, мальчик Иоанн Сфрандзис или почтенная мать семейства Мария, своими поступками может