1. Глава 1
Спорить с проклятым ботаном оказалось чертовски трудно. Только что успешно похоронивший свой проект доктор Трухан обнаружил новую возможность, вцепился в нее тощими ручонками и теперь изо всех сил старался доказать нам обоим, что девяносто первая лаборатория ни с того ни с сего вырастила самого настоящего псионика.
Как в игре.
– Хватит юлить, Крабов. Все равно ведь не отвертишься. Как работает твоя телепатия? Признавайся!
Само собой, признаваться я не собирался. От слова “вообще”. Более того, подобные заявления куратора откровенно меня нервировали и всячески стимулировали разыгравшуюся паранойю.
– Ты вообще сам понимаешь, о чем говоришь? Какая к чертям, телепатия? Сериалов новомодных пересмотрел на ночь глядя? Или от расстройства нервного крыша поехала? Лучше бы рассказал про комплексы, заставляющие тебя мечтать о задницах!
В ответ на эту искреннюю тираду очкарик согласно кивнул, но тут же спохватился и энергично мотнул головой:
– Комплексы здесь вообще не при чем!
– Ага, как же. Привык считать себя самым умным, а тут вдруг такие перемены. Мозги поплыли? Ощутил себя в метафизической заднице и решил попасть в самую настоящую? А теперь выкрутиться пытаешься за мой счет, тритон пупырчатый?
– Почему сразу тритон, – собеседник явно обиделся сравнению с земноводным. – Сам краб.
– А как тебя еще называть? Коброй, что ли? Это та змея, которая, типа, очковая. Подходит, согласен.
– Козел ты, Крабов.
– Пойми, док, ты неправ, – я сменил тон, постаравшись говорить тихо и вкрадчиво – будто медсестра, задумавшая вогнать в чье-то беззащитное полупопие десять кубиков сульфозина. – Существуй телепатия на самом деле, кое-кто давно бы от меня отстал, да еще и квартиру на прощание подарил. Ты сам из Москвы, кстати? Родственников много?
Ботан смерил меня напряженным взглядом и на всякий случай отодвинулся к стене. После чего всерьез задумался.
– Знаешь, Крабов, определенная логика в твоих словах, как ни странно, имеется, – спустя какое-то время неохотно признал он. – Вот только возникает забавный парадокс. Получается, если я продолжу настаивать на том, что у тебя прорезалась телепатия, то буду неправ – иначе ты с легкостью убедил бы меня в обратном. Но, если я соглашусь с твоими доводами, то сразу же появится вероятность того, что ты воздействовал на мой мозг и та самая телепатия все-таки есть.
– Тяжело быть слишком умным, да?
– Не очень. Но тебе этого все равно не понять, так что не забивай голову.
– Так что делать-то будем? Может, отпустишь меня играть, да и все?
– Придется, – с болью в голосе произнес куратор. – К начальству с таким все равно не пойдешь.
– Ну да. Скажут, мол, графомани всякой начитался, магию в реальной жизни ищет. Наркоман, типа, которому в психушку пора. Однозначно не поймут, короче.
– Вот именно. А жаль, жаль...
“Альтернатива” встретила меня нежными красками рассвета, звуками выстрелов и негодующим шипением питомца.
Возродился я там же, откуда очкастый Эдик меня выдернул – около самой границы бесконтрольной зоны, рядом с тайником, в котором лежали вытащенные из бункера ИММК.
Совсем неподалеку о чем-то громко разговаривали дежурившие на посту мутанты, метрах в тридцати к северу поблескивала глазами упитанная двухголовая корова, а дальше... дальше находились “Дети Атома”. Судя по всему, моим недоброжелателям удалось-таки запеленговать местоположение браслетов, вот только добраться до цели они так и не смогли – защищавшие рубежи города великаны недаром ели свой хлеб.
– Замечательно...
Сориентировавшись в пространстве и осознав, что прямо сейчас убивать меня никто не собирается, я достал бинокль, внимательно рассмотрел скучковавшихся возле машин игроков, а затем отошел в сторону своих зеленокожих друзей.
Впрочем, зеленокожими здесь оказались далеко не все.
– Гнусный мягкотелый человек, – с искренней ненавистью произнес обросший коротким розовым пушком гигант. – Начальник, позволь мне убить его?
Его более крупный и покрытый чешуей сосед с не менее искренним сожалением покачал головой:
– Нельзя. Грымз сказал, что он еще может принести пользу.
– Пока что он принес нам только боль и страдания!
До меня внезапно дошло, что почти все окружавшие меня мутанты в какой-то мере пострадали от распыленного над городом хитрого вещества. Разноцветные волосы, разнокалиберная чешуя, рога...
– Нет бы спасибо сказать, – поняв, что нужно срочно менять общественное мнение, я осуждающе ткнул пальцем в пушистого великана. – Вот ты, цыпленок недоделанный. Знаешь, сколько людей в большом мире удавились бы от зависти, глядя на твой образ? Знаешь, сколько юношей бледных со взором горящим тратят все свое время на то, чтобы превратиться в кого-то наподобие тебя и тем самым выделиться из толпы? Тоже, кстати, волосню красят время от времени. А то и петушиные хохолки выстригают для большего соответствия. Осознал, как тебе повезло?
Мутант в ответ на мои слова откровенно возмутился:
– Образ? Повезло? Индивидуальность?!
– Само собой. Индивидуальность – это же главный современный тренд. Не так давно миллионы людей вообще бороды ради нее отращивали.
– Миллионы? Чтобы отличаться от других? – Теперь в интонациях гиганта почувствовалось искреннее сомнение. – Врешь, человек.
Отчасти я был с ним согласен – когда несколько лет назад мой родной город ни с того ни с сего оказался наводнен абсолютно одинаковыми бородатыми метрогомосексуалами, это явление имело очень мало общего с какой-то там индивидуальностью.
С другой стороны, даже у такого нашествия обнаружились свои плюсы. Например, гопники с окрестных районов до сих пор считают его чем-то вроде милости добрых богов и говорят, что в те благословенные времена добывать крутые телефоны было гораздо проще, чем теперь. А уж про доходы парикмахеров и говорить нечего...
– Именно так. Посмотри на себя, фламинго ощипанный. Ты вообще хоть что-нибудь в современных трендах понимаешь? Нет? Вот и не выпендривайся. Тебе, можно сказать, авангардную одежку с недели высокой моды подбросили, а ты еще нос воротишь. Гордись!
– Э... хорошо...
– Слушай человека, Цыпленок, – согласно кивнул чешуйчатый мутант. – Ты теперь предмет зависти всех окружающих!
– Э...
– Давайте лучше съедим таракана, – неожиданно предложил еще один громила. – Он выглядит сочным.
После его слов все остальные совершенно волшебным образом забыли о моде, замолчали и перевели внимательные взгляды на непринужденно порхавшего возле меня Эдика.
Тот нервно пискнул, а потом начал осторожно смещаться в сторону выхода.
– Нет, его есть нельзя, – мне пришлось протестующе помахать руками. – Лучше бы вон туда посмотрели. Там враги!
– Это трусливые враги, – местный командир с сожалением отвернулся от моего питомца. – Они ходят слишком далеко.
