— Сейчас у нас по плану лекция о круизе и о правилах поведения... что-то там такое… Короче, не надейся, Софья, отсидеться не выйдет! Явка обязательна. Да и чего там-то бояться? Это же лекция! Не бал, не вечеринка. Можно на наручном компе поиграть, если скучно будет. Согнать нас туда они могут, но заставить слушать всякую нудятину — нет! — провозгласила Мотя, и лекция для Сони проходила именно под этим девизом, хотя она сама предпочла бы всё-таки выслушать и принять к сведению информацию.
Раз её сочли обязательным донести до всех пассажирок, значит, это зачем-нибудь нужно, правда?
Но Мотя так не считала. Потому и уселись они в последнем ряду. Правда, потом Мотя об этом немного пожалела — когда на сцену вышел "лектор", представившийся помощником капитана по работе с персоналом и гостями лайнера. Хотя они всё равно находились достаточно близко — ряды здесь были широкими, выгнутыми полукругом вокруг сцены, а слушательниц не так уж и много. Несколько сотен — это не тысячи!
— Хм… Карим Уладович, значит… — задумчиво протянула Матильда, глядя на высокого брюнета.
В лице его было что-то напомнившее Соне то ли о неукротимых степняках, то ли о пиратах… Разбойничье что-то было в этих узких раскосых глазах и разлетающихся бровях, хищное, не вязавшееся с "помощником капитана по работе…" — с тоской этой зелёной!
Помощник и пират в одном скуластом лице в свою очередь осматривал зал с непередаваемым выражением ироничной обречённости.
— Интересно, что же у него за фамилия, раз он предпочёл отчеством пользоваться… Или это и есть фамилия? Уладович… Усладович… Интересненько…
— Что ещё тебе интересненько, Моть? Ты чего? — встревожилась Соня.
Когда Матильда начинала чем-нибудь или кем-нибудь интересоваться, это неизменно ввергало её, а вместе с ней и Соню, если она оказывалась рядом, в какую-нибудь авантюру!
— Он же... помощник капитана… Серьёзный, как индюк на насесте! Скучный, как дятел в дупле!
Мотя фыркнула.
— Индюки не сидят на насестах! Они туда взобраться не могут. И удержаться.
— А если кто посадит, то сидят очень серьёзно и внимательно. Чтобы не свалиться!
Мотя зажала рот руками, чтобы не расхохотаться в голос. Соня заметила, что Карим Уладович уже обратил внимание на их переговоры и веселье и воззрился на подружек пронизывающим взглядом. Обречённость переросла в злое торжество, которое несколько скрашивало ожидание грядущих проблем и нервотрёпки от вечно проблемных пассажирок. Мол, вот, я так и знал: ещё одна партия безмозглых кур!
Лола, сидевшая рядом с Мотей, с интересом прислушивалась, стреляя чёрными глазами то на сцену, то на подружек. После посещения салона она, можно сказать, преобразилась. Уложенные с некоторой небрежностью пышные волосы действительно украшали её, оказавшись неожиданно красивыми. Более скромный макияж и одежда, не обтягивавшая соблазнительные формы, а, скорее, окутывавшая их, тоже сделали своё дело. Лола оказалась куда моложе, стройнее и привлекательнее, чем выглядела совсем недавно.
— Правила поведения на круизном лайнере предусматривают… — вещал Карим Уладович.
Мотя в это время осматривала собравшихся дам и нашёптывала Соне меткие комментарии, предусмотрительно включив свою любимую игрушку — гаситель акустических волн. Благодаря ему, Мотю могли слышать только соседки по сторонам, но не впереди сидящие, тем более, что проходы между рядами были достаточно внушительными.
— Да… — протянула она. — И где столько изголодавшихся по мужскому вниманию и при этом небедных женщин и девушек откопали…
— Ты ведь тоже здесь, — напомнила Соня.
— Для меня это отдых и приключение, — хмыкнула Мотя. — Подходящий мне мужчина ещё не родился.
В этот момент Соне показалось, что она как наяву снова видит усмехающегося и подмигивающего Амура с луком наизготовку, только на этот раз златокудрый красавец наметил жертвой Матильду. Соня зажмурилась и тряхнула головой, отгоняя наваждение.
— Строго запрещается… — рассерженной змеёй шипел Карим Уладович, растягивая "щща", и его зло прищуренные глаза готовы были испепелить нахальную Мотю, которая даже не пыталась сделать вид, что слушает.
Гаситель работал в одностороннем режиме и не препятствовал голосу помощника капитана.
— Нет, ты не подумай, что я их осуждаю! — отвечала тем временем Матильда, с небрежным лукавством посматривая на лектора. — Я их по-человечески и по-женски очень хорошо понимаю. Они на самом деле куда лучше тех, кто живёт под девизом "бери от жизни всё". Они хотят нормальную семью, любовь, детей… Это же прекрасно! Хотят жить не только для себя, а для близких. Удивляюсь просто… Наши мужики столько интересных женщин упускают!
— Доступ на прогулочную палубу номер пять, в жилой сектор номер пять и в ресторан "Южный бриз" будет перекрыт до прибытия на Ашенор-тай, поскольку…
Соня навострила уши, вернее, попыталась, но Мотя снова отвлекла её:
— Ну и зануда… Только и слышно: запрещено, заблокировано, не допускается… — Матильда закатила глаза, а потом показала Кариму Уладовичу язык.
— Моть… ты что творишь? — прошелестела Соня, наблюдая, как помощник капитана зеленеет от злости.
Теперь он смотрел только на зловредную пассажирку, вздумавшую его дразнить.
— Со стюардами и прочими работниками ругаться нельзя, значит, а с помощником капитана — можно?!
— А почему нет? — Мотя дёрнула плечом. — Он мне в суп плевать не станет. Вряд ли заявится для этого на кухню. И потом… ничего я такого не делала. Зевнула просто. Кто виноват, что эта "лекция" настолько скучная?
— Все эти повара и стюарды у него в подчинении! — попыталась напугать подругу Соня. Как всегда — совершенно безуспешно.
— Вот именно! — Матильда оживилась. — Думаешь, они этого занудного начальничка обожают все поголовно? Как бы не так! Наверняка терпеть его не могут! Так что… если узнают, что я ему насолила, будут меня любить, холить и лелеять.
Соня прикрыла глаза рукой и чуть слышно застонала. Когда на Матильду нападала вредность, её было не остановить! С другой стороны, это означало, что Мотя действительно заинтересовалась. Тех, кто был ей безразличен, она не дразнила, не бесила и вообще была сама вежливость и любезность. Ну, пока её не задевали, конечно.
Карим Уладович завершил обязательную часть и предложил задавать вопросы. Слушательницы оживились, Мотя поскучнела.
— Пойдём отсюда, Сонь.
— Так ведь ещё не кончилось…
— Обязательная часть уже завершена, так что вполне можно уйти. Или у тебя есть вопросы?
Соня вздохнула и помотала головой. Какие могут быть вопросы, если по Мотиной милости она всё прослушала?
— Только один: а можно повторить всё сначала для тех, кого скучающие подруги отвлекали?
