Алабама
Атланта
Сейлемские казармы
Центр репатриации
Когда они вышли из административного корпуса, Женя тихо спросила Эркина.
– Что с тобой?
– Ничего, Женя, – так же тихо ответил он.
Но его лицо сохраняло удивившее и даже напугавшее её выражение сосредоточенности.
– Сейчас пойдём возьмём вещи, – Эркин говорил медленно, словно прислушивался к чему-то, слышимому только ему. – Надо всё собрать.
– Да, конечно.
Эркин посмотрел на Женю, улыбнулся:
– Всё в порядке, Женя. Просто… нет, ничего, всё хорошо, – и тряхнул головой, словно отгонял что-то.
Эркин сам не понимал, что его тревожит, какая опасность рядом, он просто чувствовал, ощущал что-то неясное, а потому опасное, и готовился отстаивать себя и своих близких. А ведь ничего опасного вроде и не было. Разговаривали с ними, с ним и вежливо, и доброжелательно. Всё объяснили, повторили несколько раз. Маршрутка – плотная картонка с его ладонь, исписанная с обеих сторон – во внутреннем кармане куртки. Завтра утром, ещё до завтрака, продуктовая машина довезёт их до вокзала. Там надо зайти в комендатуру и получить пайки и билеты до границы. Город Рубежин. А значит, чтобы сдать бельё и койки коменданту, придётся совсем рано встать.
Эркин повторил это вслух. Женя кивнула.
– Конечно. Сразу после ужина ляжем.
В камере хранения они получили оба мешка, ящик с инструментами, ковровый тюк и узел. Эркин взял себе большой мешок, тюк и ящик, а Женя – мешок поменьше и узел.
– Уезжаете? – сразу окликнул их первый же встречный.
– Да, – счастливо улыбнулась Женя.
– Ну, удачи вам, дай бог.
– Спасибо, – кивнула Женя.
Так, под пожелания и приветствия они дошли до барака. Алиса ждала их, чинно сидя на своей кровати с такой невинной мордашкой, что Женя заподозрила неладное.
– Алиса, что случилось?
– Ничего, – сразу ответила Алиса и добавила: – Ничего особого.
– Ладно, – пообещала Женя. – Я с тобой потом разберусь. А сейчас не мешай.
В отсеке было тесно, не развернуться. И, недолго думая, Эркин взял Алису и посадил на свою койку.
– Правильно, – согласилась Женя. – И займись там чем-нибудь.
Пока Алиса кувыркалась и валялась, они перебрали и заново увязали тюк и узел, пересыпая вещи апельсиновыми корками. Эркин сделал на тюке лямки, чтобы можно было надеть его как мешок, а на узле подобие ручки. В дороге им быть не меньше четырёх суток. Женя уложила в маленький мешок всё, что может понадобиться в дороге.
– Женя, давай я печенья и… и сока схожу куплю.
– Бутылки тяжёлые, – с сомнением ответила Женя.
– Во флягу перельём, – сразу сказал Эркин. – Или просто воды из крана наберу. Пить-то захочется.
– Нет уж, лучше сок, – сразу решила Женя. – На ужин пойдём, там и купим. Вот, посмотри, Алисе уже мало, а ещё хорошее. И вот я простыню для Насти отложила. Хорошо?
– Хорошо, – кивнул Эркин.
Женя положила отобранное в опустевшую тумбочку и повернулась к Эркину.
– Переоденешься сейчас?
– Да, – он посмотрел вверх.
Женя понимающе кивнула.
– Я послежу.
Эркин отошёл вглубь отсека, повернулся спиной к Алисе и стал раздеваться. Занятая своей игрой, Алиса даже не обратила внимания на его действия. А Женя не могла отвести глаз от его сильного и гибкого тела, от мягко переливающихся под гладкой красновато-коричневой кожей мускулов, ловких движений. Господи, как же он красив!
Эркин заправил рубашку в джинсы, застегнул пояс и повернулся к ней. Улыбнулся.
– Я готов. Ты… тоже переоденешься?
– Да, – Женя не могла не улыбнуться. – И Алиску тоже переодену.
– Мне… выйти? – тихо спросил Эркин.
Женя удивлённо приподняла брови, не понимая. И вдруг улыбнулась и, потянувшись к нему, быстро поцеловала в щёку.
– Как хочешь, милый.
Эркин, словно задохнувшись, с секунду стоял, закрыв глаза.
– Здесь тесно.
Быстро, одним ловким гибким движением он снял с верхней койки Алису, посадил её на нижнюю койку, а сам забрался наверх и лёг ничком. Переодевая Алису и переодеваясь сама, Женя, поднимая голову, видела его блестящие глаза и улыбалась ему.
Закончив, Женя посмотрела на часы.
– Так, пойду к Насте и Зине. Эркин, посмотри за Алисой, хорошо?
– Хорошо, – кивнул Эркин.
Алисе очень хотелось заявить, что она уже большая и смотреть за ней незачем, да и та драка осталась незаконченной, но и открывающиеся перспективы привлекали. Когда за Женей опустилась занавеска, она предложила Эркину сыграть в щелбаны. Эркин рассмеялся и спрыгнул вниз. На кровати Жени лежали тюк, мешки и узел, и он сел на койку Алисы. Алиса немедленно забралась к нему на колени.
– Мамы нет, играем по полной победы, да?
– До моей победы? – уточнил Эркин.
Алиса вздохнула.
– Мне тебя никогда не обыграть. До моих десяти, ладно?
– Ладно, – согласился Эркин.
…Когда Нюся забежала в отсек взять себе яблоко на ужин, Эркин с Алисой были настолько увлечены игрой, что даже не сразу её заметили. А она, влетев в отсек, уверенная, что если там и есть кто, то никак не Эркин, так и замерла у входа, не в силах отвести глаз от его по-детски весёлого лица.
Эркин вскинул на неё глаза, и Нюся беспомощно затопталась, не зная, что делать и что говорить.
– Эрик, – Алиса недовольно нахмурилась. – Ну, ты чего?
Эркин отвёл от Нюси глаза и улыбнулся Алисе.
– Нет, ничего.
Они возобновили игру. И только потянувшись к своей койке, Нюся поняла смысл лежащих внизу узлов. Они уезжают. И… и она больше его не увидит, никогда. Нюся резко повернулась и выбежала из отсека.
…Счёт был уже сорок на шесть – Эркин всё-таки играл далеко не в полную силу – когда в отсек вошла Женя.
– А вот и я. Ну, как вы тут?
Алиса, сразу сообразив, что если сейчас прервать игру, то проигранные щелбаны останутся невбитыми, и шумно обрадовалась Жене. Эркин усмехнулся.
– Сорок на шесть. Тридцать четыре щелбана за мной, – и встал, сняв Алису с колен. – На ужин пора.
– Да, – улыбнулась Женя. – Пора. Алиса, одевайся.
Эркин взял свою куртку.
– Я в тамбуре подожду.
– Да-да, мы быстренько, Алиса, где ботики? Не вертись.
Казарма уже гудела шумом одевающихся и топающих по проходам людей. У входа в тамбур Эркин столкнулся с Тимом. И сразу сообразил, что не случайно, что Тим его ждал. И насторожился. Тим кивком поздоровался.
– Уезжаешь?
– Да, завтра с ранья.
– Так, вещей, значит, много, в руках не помещаются?
Эркин плотно сжал губы. Лицо его напряглось. Вот, значит, что… Женя от чистого сердца, а этот…
– А что? – медленно и очень тихо, почти по-камерному спросил он. – Чем ты недоволен? Мало дали?
Тим резко шагнул к нему. Теперь они стояли вплотную лицом к лицу.
– Слушай ты, погань рабская, мои в обносках ходить не будут.
– Слушай и ты, сволочь палаческая…
Эркин не договорил, увидев Женю, и выдохнул:
– Только вякни ей что, убью на месте.
