Река, тишина и мягкое покачивание лодки. Над водой поднимается туман. Свитый кольцами, он похож на дыхание могущественного божества. Я сижу на вёслах. Пробудившееся от ночного сна солнце посылает сквозь пелену утреннего тумана на землю сияние, бледное и холодное…
Загадочная полупрозрачная пелена тумана порождает во мне воспоминания: знакомые голоса и родные образы улыбаются мне. Почти физически вдыхаю сладко-приторный дым от горящих поленьев в камине и ощущаю запах трав. Слышу голос матери, приёмной матери, её негромкое пение. Она смешивает снадобья и готовит отвары.
Ведьма – вот как её называли, хочу сказать, со всем уважением. Похвастаться такой мощной энергией и магической силой как у неё никто больше не мог. А ещё мама была добрая, хоть старалась казаться строгой и жёсткой.
Я слаживаю вёсла и пускаю лодку плыть по течению в ожидании клёва. Хоть Женька и старший брат, но я его ангел-хранитель – он об этом даже не догадывается. Я один из многих, посланных на Землю наблюдать за развитием человечества, но… Любовь – самая могущественная сила во всей Вселенной не подвластна даже Творцу. Иногда я сам себе задаю вопрос: Творец изобрёл любовь или всё же любовь изобрела Творца? Ради любви я отрёкся от бессмертия и остался на Земле. Любви, которая одних заставляет летать, других опускает на землю. Любви, из-за которой совершаются самые непредсказуемые поступки, которым нельзя найти объяснения.
Я не смог устоять и вот я здесь, но я не жалею. Я проживу совсем не ангельскую, но человеческую жизнь. Жизнь полную боли, разочарований и потерь, и вместе с тем полную счастья, радости и любви. Да, да, настоящей человеческой любви. Я умру в окружении любящих меня детей и внуков, но об утерянном бессмертии, дарованном ангелам, я совсем не жалею. Возможно, Высший Совет меня никогда не простит, но зато я имел возможность любить и быть любимым. Нет, рассказывать о своей любви я вам не буду, но расскажу о любви, которую человек может пронести в своём сердце всю свою жизнь. О любви, которая будет только увеличиваться вопреки преградам и расставаниям, вопреки боли и потерям…
Я проявил слабость – искушение оказалось слишком сильным… родить ребёнка, который вырастет и неосознанно полюбит меня. Оставаясь бессмертным ангелом, мне никогда бы не довелось познать этого. Я хотел узнать, как чувствует себя человек… которого любят. Быть любимым, несмотря ни на что… Я хотел родить своего ребёнка, своё продолжение, свою радость и гордость, своё счастье, как ещё ничего не хотел в жизни. Теперь он у меня есть – моя радость, моё творение, моя доченька.
Меня зовут Даниил. Имя моей дочери Дарья – «великий огонь». Она нефилим, могущественная ведьма, но я уверен, она никому не причинит зла. Она послана для радости, добра и справедливости. Она принесёт в этот мир волшебство. И я знаю, что не ошибаюсь в этом.
Даниил поднял руку, захватил пригоршней воздух, сжал в кулаке, покрутил и мягким движением послал в сторону дерева. Качнулись ветки, с них вспорхнули птицы. Мужчина улыбнулся и вновь погрузился в свои воспоминания.
* * *
За окном гостиничного номера бушевала буря. Орест забыл задёрнуть занавеску, как делал обычно, и спустить жалюзи. Поэтому, когда луна, яркая и полная оказалась против его окна и заглянула в него, её светлый взор пробудил Ореста. Была глубокая ночь, и, открыв глаза, Орест сразу увидел серебристо-белый и кристально-ясный диск. Луна была великолепна, но как-то слишком торжественна. Мужчина приподнялся и протянул руку, чтобы задёрнуть занавеску.
«Боже, какой вопль!»
Ночь, тишина и покой словно были разорваны неистовым, пронзительным, диким криком, пронёсшимся из одного конца гостиницы в другой.
Сердце у Ореста замерло, пульс, казалось, перестал биться; его вытянутая рука оцепенела, словно парализованная.
«Время пришло».
На верхнем этаже, над головой Ореста послышался топот ног. Кто-то с судорожной торопливостью кричал:
– Пожар! Пожар! На чердаке пожар!
Где-то распахнулась дверь. Кто-то пробежал, вернее – пронёсся по коридору.
Орест набросил на себя одежду и, дрожа от волнения, выбежал из комнаты. Постояльцы уже все проснулись. Из каждой комнаты доносились восклицания, испуганный шепот; дверь за дверью открывалась, выглядывал один, выглядывал другой; постепенно коридор наполнился людьми. Мужчины и женщины повскакивали с постелей. «Что же это?», «Принесите свечу!», «Где пожар?», «Куда бежать?» – доносилось отовсюду. Если бы не лунный свет, постояльцы оказались бы в непроглядной тьме. Все бегали взад и вперёд, собирались кучками, некоторые рыдали, другие едва держались на ногах. Смятение было неописуемое.
«Сейчас будет взрыв. Ты должен её вытащить», – прозвучал женский, почти детский голос в голове Ореста.
Орест нервно сглотнул и решительно направился вверх по лестнице на верхний этаж. Его била нервная дрожь. Это было его первое задание. Оно не было трудным, но нарастающее волнение, как бушующий ураган, переполняло молодого хранителя.
Орест быстро поднялся на верхний этаж, оттуда по винтовой лестнице на чердак. Пламя заполнило всё пространство помещения. Орест протянул руку к языкам пламени. Они были холодными. В центре бушующего пожара хранитель увидел автомобиль. Он, как в замедленной съёмке, казалось, неправдоподобно медленно переворачивался. К автомобилю бежали люди.
Орест, больше ни секунды не раздумывая, шагнул прямо в бушующее пламя и исчез. С ним исчез и огонь.
Дверь в конце коридора открылась, и появился хозяин гостиницы со свечой в руке. Он только что спустился с верхнего этажа. Одна из женщин торопливо подбежала к нему и схватила его за руку.
– Мы горим? – взволновано спросила она.
– Всё в порядке, всё в порядке! – закричал он.
Сделав над собой усилие, он добавил спокойно:
– Просто одной женщине приснился страшный сон – вот и всё. Эта особа нервная и неуравновешенная. Она приняла свой сон за пожар или что-то в этом роде и до смерти перепугалась. А теперь я попрошу каждого пройти в свою комнату. Мужчины, будьте добры, покажите дамам пример.
