STEPHEN CLARKE
1000 years of annoying the French
Copyright © Stephen Clarke, 2010
Cover design © Ruth Murray, 2012
© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2012
***
Стефан Кларк – британский журналист и писатель, однажды приехавший в Париж и таким образом определивший свою судьбу. Его книги – гремучая смесь типично британского юмора и сугубо галльской иронии: очень реалистично, очень метафорично и очень познавательно. Этот влюбленный во Францию британец чрезвычайно забавно – и совершенно по-французски – пытается уверить себя и нас в том, что нисколько не любит свою новую родину. Но каждый раз добивается противоположного эффекта!
«Французы рассматривают историю сквозь призму триколора и обвиняют бриттов во всех неудачах, когда-либо постигших Францию. Иногда они совершенно правы, но зачастую счастливо заблуждаются, и я попытался восстановить историческую справедливость.
Я отдаю себе отчет в том, что любая книга, которая представит взвешенный исторический анализ, вызовет у французов немалое раздражение. Поэтому прошу прощения, Франция, но тысячелетняя история взаимных обид еще не окончена…»
***
Стефан Кларк – британский журналист и писатель, однажды приехавший в Парих и таким образом определивший свою судьбу. Его книги – гремучая смесь типично британского юмора и сугубо галльской иронии: очень реалистично, очень метафорично и очень познавательно. Этот влюбленный во Францию британец чрезвычайно забавно – и совершенно по-французски – пытается уверить себя и нас в том, что нисколько не любит свою новую родину. Но каждый раз добивается противоположного эффекта!
«Французы рассматривают историю сквозь призму триколора и обвиняют бриттов во всех неудачах, когда-либо постигших Францию. Иногда они совершенно правы, но зачастую счастливо заблуждаются, и я попытался восстановить историческую справедливость.
Я отдаю себе отчет в том, что любая книга, которая представит взвешенный исторический анализ, вызовет у французов немалое раздражение. Поэтому прошу прощения, Франция, но тысячелетняя история взаимных обид еще не окончена…»
***
«Это во французском характере – преувеличивать, жаловаться и все искажать, если чем-то недоволен».
Наполеон Бонапарт, император Франции
«В Париже они просто таращились на меня, когда я обращался к ним по-французски. Мне так и не удалось заставить этих идиотов понять свой родной язык».
Марк Твен
На лекциях и в ходе бесед меня чаще всего спрашивают: почему между французами и теми, кто имеет наглость считать английский родным языком, сложились отношения, очень напоминающие любовь, от которой до ненависти один шаг?
С любовью все понятно: что бы ни говорили на публике, мы находим друг друга невероятно сексуальными. С ненавистью проблем куда больше. Для начала хочу пояснить: все-таки это не столько ненависть, сколько недоверие. Но откуда ему браться, тем более в наши дни, когда в западном мире все вроде бы успокоилось?
Всем хорошо известно, что это недоверие уходит корнями в нормандское завоевание Англии, Азенкур[1], Ватерлоо и прочие неприятности, но меня заинтересовало, почему оно не исчезло. В конце концов, большинство наших баталий остались в таком далеком прошлом, что они уже не могут влиять на настоящее, не так ли? Вот почему я решил покопаться в прошлом и поискать там более точный ответ.
Теперь, завершив работу над книгой, я понимаю, откуда исходит нескончаемая напряженность в наших отношениях. Дело в том, что наша история – это вовсе не история. Все происходит здесь и сейчас.
Уильям Фолкнер имел в виду американский Юг, когда заметил: «Прошлое никогда не умирает. Оно даже не проходит». То же самое можно сказать и об англичанах с французами: что бы мы ни пытались предпринять в настоящем, прошлое всегда догонит и напомнит о себе звонкой пощечиной.
Приведу самый простой пример: когда в 2003 году Франция отказалась участвовать в военной акции против Ирака, американцев обуяла исторически сложившаяся неприязнь к французам: «Какая неблагодарность, и это после того, как мы освободили их в тысяча девятьсот сорок четвертом, и всего остального!» Бритты не замедлили присоединиться к этим воплям возмущения, добавив несколько собственных шуток о любовных похождениях Наполеона. Французы между тем ничуть не раскаивались в отказе: «Этих американцев хлебом не корми, дай только вторгнуться куда-нибудь. Они ведь и Голливуд придумали только для того, чтобы вести наступление на нашу древнюю французскую культуру, – и кстати, не забывают ли они о том, что именно мы помогли им во время их революции тысяча семьсот семьдесят седьмого года?» Конечно, спор этот разгорелся вовсе не вокруг свержения средневосточного диктатора – это взрывались заложенные историей мины.
Работая над книгой, я сделал интересное открытие: наши версии одних и тех же событий предстают в диаметрально противоположных ракурсах. Французы рассматривают историю сквозь призму триколора и обвиняют во всех неудачах, когда-либо постигших Францию, бриттов и американцев (после 1800 года). Иногда французы совершенно правы – в прошлом мы причинили им немало бед, – но зачастую наивно заблуждаются, и я попытался восстановить историческую справедливость.
Я отдаю себе отчет в том, что любая книга, автор которой представит взвешенный анализ исторических событий, вызовет у французов немалое раздражение. Поэтому прошу у тебя, Франция, прощения, но тысячелетняя история взаимных обид еще не окончена…
Стефан Кларк, Париж.
Глава 1
Когда француз совсем даже не француз?
1066 год: нормандцы пересекают Ла-Манш, чтобы вдохновить англосаксов на тысячелетнюю вражду с французами
Французы очень гордятся тем, что были последними завоевателями Британских островов. Гитлер так и не смог пробраться дальше Кале, испанская «Непобедимая армада» вернулась домой побитой, и даже их собственному Наполеону удалось высадить на британскую землю лишь жалкую горстку потрепанных солдат. С другой стороны, Вильгельм Завоеватель не только вторгся в Англию, но и захватил всю страну и превратил ее во французскую колонию.
Однако французская версия этого исторического события, как и в случае со многими другими французскими версиями исторических событий, грешит неточностями. Или, если уж называть вещи своими именами, она практически во всем неверна.
Для начала внесем ясность: нидерландец Вильгельм Оранский успешно высадился в Британии с армией в 1688 году. Но эту акцию, совершенную без пролития крови, можно рассматривать скорее как ответ на мольбы бриттов прийти и спасти их от самих себя, но не как вторжение неприятеля в страну.
Впрочем, куда более важное другое. Если внимательно изучить факты Нормандского завоевания 1066 года, станет очевидно, что Франция, присваивая себе лавры последнего завоевателя Британских островов, очень сильно лукавит. Может показаться, что чересчур сурово начинать книгу с разоблачения одной из ключевых идей коллективного исторического сознания французской нации, но это необходимо сделать…
