Ничего нового или интересного не ожидал я от обычной командировки в Белоруссию, никак не думал, что результатом её станет длинная аудиозапись на моём мобильнике и воспоминания о женщине, настоящего имени которой, так и не узнал.
Поезд Санкт-Петербург-Кишинёв. Вагоны старого образца, при входе в тамбур рассыпан уголь. Проводница торопливо проверила паспорт и билет, я с трудом протиснулся с сумкой на колесах в коридор, потому что второй проводник, мужчина, заносил в это время в тамбур какие-то ящики. В купе не убрано: мятые газеты, журналы, потрёпанная книга в мягкой обложке.
Моё, нижнее, место – свободно, на втором сидят мужчина и женщина, она блондинка, он – брюнет, оба лет сорока, мои ровесники. Поздоровались.
–Деньги платим в ОАО «Российские железные дороги», а услуги получаем молдавские, – произнесла дама, угадав мои мысли.
Усаживаясь напротив, я подумал, что пара интересная. Лёгкая припухлость век её напоминают Барбару Брыльску в самом известном советском фильме, а тонкие губы и заострённые черты лица – Джоди Фостер.
– Вечно всех критикуешь, – произнес мужчина, – я побежал, не обижайте жену, – поцеловал женщину, выскочил из поезда, помахал в окно.
Поезд дёрнулся, начал движение.
«Похоже, едем вдвоём, не повезло, – подумал я. – Ночью наедине с попутчицей не останусь. Придётся попросить проводников переместить меня в другое место, только, пойдут ли навстречу? Оба неприветливые, занятые каким-то бизнесом по перевозке товара из одной страны в другую, неприятная ситуация».
В коридоре послышались голоса, шум. Мужчина-проводник возник в дверях.
– Вот здесь, на верхней полке, поедет этот человек, – распорядился он.
За ним стоял детина, непричёсанный, неряшливо одетый, с громадным рюкзаком. От кого из них несло перегаром, не понял и огорчился. Мы заплатили немалую сумму за билет, именно, в купе, чтобы избежать такого соседства.
– Сээр, – услышал я голос моей соседки, – не соблаговолите ли Вы предъявить билет пассажира, иначе, придётся обратиться к начальнику поезда. Часа два назад я видела в интернете, что верхние места в этом купе свободны, – фразу она произносила медленно и доходчиво для молдаванина.
–Некрасиво говорите, – расстроился проводник, слегка коверкая русские слова, – ай как некрасиво, а ещё из Петербурга, у нас в Молдове люди так не делают, некрасиво, – повторил он, но дверь купе закрыл и пошёл по коридору, разыскивать других жертв для соседства с грязным мешочником.
– Как у вас ловко получилось, – восхитился я, и подумал, что напрасно за неё супруг беспокоился, не пропадёт, – действительно, вы видели в интернете, что места пустые?
– Я вас умоляю, и смотреть-то было некогда. Но не один раз ездила этим поездом с мужем в Витебск к родственникам (сейчас его на работе задержали на неделю), и всегда у нас из четырёхместного купе получается СВ. Если купить две нижних полки, на верхние нет желающих при российской цене на билеты и молдавском качестве услуг, правда, плацкартные вагоны забиты до отказа. Не думаете же вы, что мужик с мешком приобрёл дорогой билет в купе?
– Конечно, нет.
«Витебск, – соображал я, – ехать вместе до 5 утра. Придётся выбирать между ней и мешочниками, которых распределили наглые проводники по другим купе».
Решил остаться на своём месте, надеясь, что ничего экстраординарного в предстоящую ночь не произойдёт. Я не женоненавистник, отнюдь. Просто, мой друг не устоял однажды, оказавшись в вагоне СВ на пути в Москву с привлекательной женщиной, и она потом преследовала его, женатого человека, несколько лет. Да, я не святой, но предпочитаю не совершать необдуманных поступков, боюсь, что моя жена не окажется такой же понятливой, как его, да и оправдываться перед детьми не хотелось бы. Женщина, однако, начинала меня интересовать.
Она поднялась с места, принялась собирать разбросанные газеты, журналы в полиэтиленовый пакет. Я взял лежащую рядом книгу, собираясь передать её, прочёл название: «Лолита» и отложил в сторону, грех выбрасывать книгу, тем более, такую.
– Как вы к ней относитесь? – поинтересовался и тут же пожалел, что спросил, на интересном лице появилась гримаса.
«Сейчас услышу очередную мораль или отповедь про смакование душевных мук педофила или распущенность ребёнка», – предположил я.
Она не сказала ни слова, выставила пакет с мусором в коридор, намекая таким образом, что это проводники должны были его убрать.
– А, Вы, конечно, поклонник романа? – вернувшись на своё место, спросила женщина.
– Читал давно. Нахожу его интересным.
– Наверное, какие-то черты Гумберта присутствуют в каждом мужчине? Иначе, книга не имела бы такой успех, – улыбаясь, глядя мне в глаза, произнесла она.
– Дело не в Гумберте, – меня задело сравнение, – я семейный человек, имею жену, дочь и сына, каких-то наклонностей главного героя книги, пока, в себе не наблюдал, но каков язык, слог романа? Книга о любви, действительно, доходящей до безумия…
– О любви, обратите внимание, немолодого господина, но не ребёнка. Девочка, только, поиграла с ним в новую игру.
Мне не понравилось начало беседы, ехать ещё целую ночь в поезде, возбуждая себя разговорами о сильных чувствах. Глупо, что сам это начал. Не хотелось больше спорить, а женщина вышла из купе и вернулась в лёгком спортивном костюме. В этом небольшом временном промежутке, я, на всякий случай, включил диктофон на мобильнике. Он должен стать моим «алиби». Скандалы в доме друга не стёрлись ещё из памяти, как и тревога из-за пустяковой встречи в поезде потерять семью.
– Вы помните, как звали первую любовь Гумберта? – продолжила она дискуссию.
– Аннабелла, кажется, – лениво ответил я, надеясь свернуть с этой темы.
– А фамилия?
– Нет, не помню.
– Фамилия – Ли. И познакомилась я с этим именем, представьте себе, раньше, чем «Лолита» попала мне в руки, на курсах английского языка, где убедилась, что английские стихи могут звучать не хуже русских. Вы говорите по-английски?
–Не так много приходится говорить, как читать статьи по специальности в иностранных журналах, а, иногда, и печататься там.
– Тогда послушайте:
«It was many and many a year ago,
In a kingdom by the sea,
That a maiden there lived whom you may know
By the name of Annabel Lee;
And this maiden she lived with no other thought
That to love and be loved by me.
She was a child and I was a child,
In this kingdom by the sea…».
Это Эдгар По – пояснила соседка, – красота стихотворения подвигла меня, даже, к попытке перевести его. Изящества слога автора, к сожалению, достичь не удалось. Вот, как получилось:
«Это было давным-давно, тогда
В королевстве у края земли
Девочка, лучшая в мире, жила
По имени Аннабель Ли,
Мы любили друг друга, я и она,
