Софокл - Антигона

Антигона
Название: Антигона
Автор:
Жанры: Европейская старинная литература | Зарубежная драматургия | Зарубежная классика
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Антигона"

«Антигона» – трагедия Софокла (др.-греч. Σοφοκλης; 496-406 до н.э.), выдающегося драматурга Древней Греции.*** Антигона стоит перед непростым выбором: следовать закону или зову сердца, голосу своей совести. Она нарушает указ нового правителя Фив и заслуживает смерти. Но поддаст ли царь Креонт смерти дочь своей сестры и невесту его сына? Из сохранившихся трагедий Софокла нам известны: «Электра», «Аякс», «Царь Эдип», «Эдип в Колоне», «Трахинянки», «Филоклет». Герои Софокла всегда оказываются перед проблемой мучительного выбора. В их душах борются непримиримые противоречия. Прежде, чем сделать решительный шаг, персонажи проходят через процесс морального очищения – катарсис. Трагедии Софокла актуальны во все времена, так как в них даны ответы на вечные вопросы: для чего человеку дана жизнь, следует ли противиться собственной судьбе, как строить взаимоотношения с людьми и обществом, что есть в жизни каждого честь, совесть, долг, любовь. Мотивы творчества Софокла мы можем видеть в мировой литературе, скульптуре, живописи, музыке. Пьесы Софокла не сходят с театральных подмостков.

Бесплатно читать онлайн Антигона


Трагедия
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Антигона, Исмена – дочери Эдипа

Креонт, фиванский царь

Евридика, его жена

Гемон, их сын

Тиресий, слепой старик – прорицатель

Страж

Вестник

Домочадец Креонта

Хор фиванских старцев

Без слов: слуги Креонта; прислужницы Евридики.

Действие происходит перед царским дворцом в Фивах.

Пролог

Антигона

(вызывая из дворца Исмену)

Сестра родная, общей крови отпрыск,
Исмена, слушай. Тяжелы проклятья
Над семенем Эдипа – и при нас
Им, видно, всем свершиться суждено.
Казалось бы, и горя, и бесчестья,
И скверны, и греха всю чашу мы
До дна с тобой испили? Нет, не всю!
Ты знаешь ли, какой приказ недавно
Всем объявил Креонт-военачальник?…
Не знаешь, вижу, – а беда грозит
Ужасная тому, кто мил обеим.

Исмена

О милых я не слышала вестей, —
Ни горького, ни радостного слова, —
С тех пор, как наши братья друг от друга
Смерть приняли в один и тот же день.
Но вот настала ночь, и рать аргивян
На родину бежала; я не знаю,
Сулит ли скорбь иль радость этот день.

Антигона

Я так и думала – и из дворца
Тебя велела вызвать, чтоб о деле
Поговорить с тобой наедине.

Исмена

Ты вся дрожишь… о, что случилось, молви!

Антигона

Вот что случилось. Одного лишь брата
Почтил Креонт, и даже свыше меры;
Другой последней милости лишен.
Могиле отдал прах он Этеокла?
По правде праведной и по закону,
И он велик среди теней в аду.
А Полиника труп несчастный в поле
Поруганный лежит; никто не волен
Его ни перстью, ни слезой почтить;
Без похорон, без дани плача должно
Его оставить, чтобы алчным птицам
Роскошной снедью стала плоть его.
Так приказал достойный наш Креонт
Всему народу, и тебе, и мне…
О да, и мне! А кто еще не знает,
Тому он здесь объявит свой приказ.
И не пустым считает он его:
Плащ каменный расправы всенародной
Ослушнику грозит. Вот весть моя.
Теперь решай: быть благородной хочешь,
Иль благородных дочерью дурной?

Исмена

Несчастная, возможно ль? Крепок узел;
Мне ни стянуть, ни развязать его.

Антигона

Согласна труд и кару разделить?

Исмена

Какую кару? В чем твое решенье?

Антигона

Своей рукою мертвого зарыть.

Исмена

Как, – хоронить запрету вопреки?

Антигена

Да – ибо это брат и мой и твой.
Не уличат меня[1] в измене долгу.

Исмена

О дерзкая! Наперекор Креонту?

Антигона

Меня моих он прав лишить не может.

Исмена

Сестра, сестра! Припомни, как отец наш
Погиб без славы, без любви народной;
Как, сам себя в злодействе уличив,
Он двух очей рукою самосудной
Себя лишил[2]. Припомни, как страдальца
Мать и жена – два слова, плоть одна! —
В петле висячей жизнь свою сгубила.
Еще припомни: оба наших брата,
Самоубийственной дыша отвагой,
Одной и той же смертью полегли.
Лишь мы теперь остались. Всех позорней
Погибнем мы, когда, поправ закон,
Нарушим власть и волю мы царя.
Опомнись! В женской родились мы доле;
Не нам с мужами враждовать, сестра.
Им власть дана, мы – в подданстве; хотя бы
И горшим словом оскорбил нас вождь —
Смириться надо. Помолюсь подземным,
Чтоб мне простили попранный завет,
Но власть имущим покорюсь: бороться
Превыше силы – безрассудный подвиг.

Антигона

Уж не прошу я ни о чем тебя,
И если б ты мне помощь предложила,
Я б неохотно приняла ее.
Храни же ум свой для себя, а брата
Я схороню. Прекрасна в деле этом
И смерть. В гробу лежать я буду, брату
Любимому любимая сестра,
Пав жертвою святого преступленья.
Дороже мне подземным угодить,
Чем здешним: не под властью ли подземных
Всю вечность мне придется провести?
Ты иначе решила – попирай же
В бесчестье то, что бог нам чтить велел.

Исмена

Я не бесчещу заповеди божьей,
Но гражданам перечить не могу.

Антигона

При том и оставайся. – Я же брата
Любимого могилою почту.

Исмена

Несчастная! Мне страшно за тебя.

Антигона

Меня оставь, – живи своею правдой.

Исмена

Храни же в тайне замысел опасный,
Не посвящай чужих! И я смолчу.

Антигона

Всем говори! Услугою молчанья
Ты лишь усилишь ненависть мою.

Исмена

Твой пламень сердца душу леденит!

Антигона

Но тем, кому служу я, он угоден.

Исмена

Несбыточны твои желанья, верь мне!

Антигона

Коль так – мой пыл остынет сам собой.

Исмена

И приступать к несбыточному праздно.

Антигона

Так продолжай – и ненавистна будешь
Усопшему навеки, как и мне.
Нет, пусть я буду вовсе безрассудна,
Пусть претерплю обещанный удар —
Но я не отрекусь от славной смерти.

Исмена

Прощай сестра! Мечта твоя, безумна,
Но для родных ты истинно родная.

(Расходятся.)

Парод

Со стороны города появляется Хор фиванских старцев.

Строфа I

Хор

Здравствуй, Солнца желанный луч!
Краше всех просиявших зорь
Над Диркейским святым руслом[3]
Ты сверкнул, золотого дня
Ясный взор, после долгой мглы
Свет неся семивратным Фивам!
Ты же, жгучей шпорой вонзясь,
Вражью рать о белых щитах,
Что к нам Аргос в бой снарядил,
В бегство двинул быстрее.

Корифей

Поднялась она гордо на нашу страну,
Под грозой Полиниковых гневных речей.
Как блистали доспехи, как веял султан!
Так парит над землею могучий орел:
Белоснежные крылья колышут его,
И угрозой с небес
Его яростный крик раздается.

Антистрофа I

Хор

Над чертогом повис орел;
Лесом гибельных копий он
Обложил семивратный вал.
Но вкусить не пришлось ему
Нашей крови, и смольный огнь
Не коснулся венца твердыни.
Вспять направил гордый он лет,
За спиной услышав своей
Гром оружий: хищник узнал
Силу бранную змея.

Корифей

Ненавидит надменных речей похвальбу[4]
Правосудный Зевес. Он заметил поток
Необорный мужей и бряцающих лат
Золоченую спесь – и у грани самой
Огневицей перуна врагов ниспроверг,
Уж разверзших уста
Для ликующей песни победы.

Строфа II

Хор

В гулком паденье поверженный огненосец[5]
Землю ударил. Дышал он безумной злобой:
Словно смерч-лиходей,
Мнил смести он державный град.
Такой ему жребий пал;
Смертью иной прочих сразил
Бурный Apec, наш покровитель
Благоусердный.

Корифей

И седмица вождей у ворот семерых,
Что доверилась удали в равном бою,
Свои латы оставила Зевсу побед.
Лишь они, нечестивцы, что, крови одной
По отцу и по матери, копья свои
Друг на друга направили, – смерти одной
Испытали совместную горечь.

Антистрофа II

Хор

Нам же дарует всеславный венец Победа,
Светлая гостья царицы ристаний[6] Фивы,
Чтоб забвения мглой
Войн годину покрыли мы.
Пусть пляски вихрь в тьме ночной
Радости мзду в храмы несет;
Ты ж, Дионис, будешь нам в Фивах
Царь хороводов!

Корифей

Но я вижу владыку родимой страны,
Менекеева сына Креонта: сам бог
Ему царство недавним решеньем вручил.
Он идет. Что за думы волнуют его?
Знать, не даром он старцам гонцов разослал
И в совет их державный на площадь зовет
Принуждением царского слова!

Эписодий Первый

Креонт

(выходит со стороны поля боя)

О, мужи Фив[7]! Божественною волей
Наш город вновь спасен из моря бед.
И вот я вас созвал – от всех отдельно,
Посланца гласом каждого – считая
Оплотом царского престола вас.
Так вы уж древней Лаия державе
Хранили верность; так, затем, Эдипу;
И наконец, по гибели отца,
Вы так же верно сыновьям служили.
Теперь двойная их скосила доля

С этой книгой читают
«Сын Агамемнона, полки под ТроюВодившего когда-то! НаконецТы видишь то, чего столь долго жаждал:Желанный древний Аргос, край священный,Где овод жалил деву, дочь Инаха…»
В V веке до н.э. начинается расцвет греческой трагедии и театра. Один за другим на исторической сцене появляются три великих трагика – Эсхил, Софокл и Еврипид. Их пьесы оказали значительное влияние на Уильяма Шекспира, Жан-Батиста Мольера, Иоганна Вольфганга Гете, Оскара Уайльда, Антона Павловича Чехова и других служителей искусства. Отсылки к великим трагедиям можно найти и в психологии (Эдипов комплекс и комплекс Электры), и в текстах песен сов
В книгу вошли дошедшие до нас трагедии великого древнегреческого драматурга Софокла (ок. 496–406 гг. до н. э.): «Царь Эдип», «Антигона», «Аякс», «Электра».
«О деда Кадма юные потомки!Зачем сидите здесь у алтарей,Держа в руках молитвенные ветви,В то время как весь город фимиамомНаполнен, и моленьями, и стоном?И потому, желая самоличноО всем узнать, я к вам сюда пришел, —Я, названный у вас Эдипом славным.Скажи мне, старец, – ибо речь вестиТебе за этих юных подобает, —Что привело вас? Просьба или страх?С охотой все исполню: бессердечноНе пожалеть явившихся с мольбой…»
«Об умной или внутренней молитве» Выдающийся подвижник Православной Церкви старец Паисий Величковский родился в городе Полтаве в украинской семье протоиерея Иоанна, потомственного священника. Жизнь преподобного старца Паисия поистине удивительна. Он трудился в Российской Империи, Молдавии и Греции (на Афоне), прекрасно владел языками этих стран и, соответственно, является уникальным представителем трех поместных церквей. Его подвиг – восстановлен
«Судья по бракоразводным делам» – занимательная пьеса знаменитого на весь мир испанского писателя, поэта и драматурга Мигеля де Сервантеса Сааведра (исп. Miguel de Cervantes Saavedra, 1547 – 1616).*** К судье приходят сразу несколько супружеских пар. Все они настаивают на разводе и у каждой на это разные причины. Судья внимательно выслушивает каждого и пытается всех примирить… Мировую славу Сервантесу принесли его произведения «Бдительный страж»,
Роланд – герой всемирно известной французской героической поэмы, ставший образцом христианского рыцаря.«Песнь о Роланде» – классический пример эпоса, воспевающий рыцарскую доблесть, преданность Богу и королю, который олицетворял государство. В произведении повествуется о событиях во время войны Карла Великого с испанскими сарацинами. Написано оно было спустя несколько столетий после битвы, состоявшейся 778 года.Предатель граф Ганелон предлагает ц
Перед вами новый авторский перевод легендарной пьесы Уильяма Шекспира «Гамлет». Высокая замковая трагедия, поданная в неожиданной форме и переведенная профессиональным актером.
Майор фон Эрнстхаузен, командир одного из дивизионов 81-го артиллерийского полка 97-й легкопехотной (егерской) дивизии, в своих мемуарах описывает наступление группы армий «А» весной 1942 года с Северского Донца на Кавказ, преследование уклоняющихся от окружения советских войск, бои с ними – изматывающую горную войну и отступление на Кубанский плацдарм в 1943 году. В общественном сознании эта кампания не нашла соответствующего внимания лишь потом
Николай Владимирович Скрицкий, известный своими работами об отечественных флотоводцах, представляет вниманию читателей сборник биографических очерков о советских командующих флотами и флотилиями в годы Великой Отечественной войны. Для удобства понимания хода войны автор начал книгу с биографии наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова, связанного со всеми основными военными событиями.При создании книги использована обширная литература по военно-морской истории
Сценка о блокадном Ленинграде была написана по просьбе учителей русской школы в Лиме. А затем опубликована в интернете, по ней неоднократно ставились мини-спектакли. В 2018 году сценка была опубликована в петербургском литературно-художественном журнале «Мост в будущее», в сборнике произведений-победителей литературного конкурса.
Лондонский час пик становится смертельным для семи пассажиров: женщина зарезана на рыночной площади у вокзала Юстон, мужчине нанесен смертельный удар на ступенях метро, а другого поджидали на пороге дома… Всего семь человек. Семь убийств.Для Фэйми Мэдлен – опытной журналистки агентства «АйПиСи» – эта страшная новость могла бы стать главным информационным поводом дня и захватывающей работой. Но все меняется, когда она понимает, что объединяет жерт