Над могилой солдата ребёнок склонился,
Вспоминая суровое, мрачное детство.
До земли низко-низко ему поклонился.
Память в душу ворвалась неистово, дерзко:
Вверх папины руки бросают мальчишку
Сердце громко стучит, замирая в полёте.
Руки, как крылья, взметнул шалунишка.
Рос в пониманье, любви и заботе.
Всё это быстро, внезапно сменилось
Пасмурным небом, свистом рассветным…
Счастливое детство вдруг очутилось
В копоти, гари, огне несусветном.
Медленно поезд по рельсам стучал,
Мелькали столбы, убегая назад.
Грохот войны людей разлучал
Со смертью, что приготовил снаряд!
Папа второй – необычно суров.
Пьяный частенько, маму ругает…
Нам с мамой досталось немало пинков:
Всё время прощали – в семье всё бывает!
Потом он ушёл. Мама рыдает.
Затем и она пропала куда-то.
Не выдержал я, так тоже бывает…
Начал разыскивать папу-солдата.
В город вернулся, родной Ленинград.
Отыскал еле-еле разрушенный дом.
Встретил друзей, беспризорных ребят.
– Как же папу найти… мысль только о нём…
Мысль оборвал здоровенный детина:
– Ах ты, урод, опять здесь стоишь?
Лениться находишь часто причину.
Вот дам по ушам, так завопишь!
Пощёчину дал, в глазах потемнело,
За нею – вторая, сильный пинок.
Тело мальчишки два метра летело.
Носом ударился, кровью истёк.
Не ожидал никакого подвоха:
Дальше летел, чем оборвыш-малец.
От возмущения – злобствовал «Кроха»,
С яростью в сердце вскочил удалец.
Но, увидав посильнее мужчину,
Сжался в комок и вмиг убежал,
Вокруг обведя глазами невинно.
Почти бездыханный мальчик лежал.
Сергей, схватив мальца в охапку,
Стремительно домой бежал.
Нашёл почище дома тряпку,
Обмыл лицо, к себе прижал.
Пришло сознанье удивлённо:
Сквозь ресницы за хозяином следил.
Тот мурлыкал песню монотонно,
И на буржуйке варево варил.
– Проснулся, малыш… садись.
Поедим, что в доме осталось.
Что, больно?.. Ты, парень, крепись!
Мне часто так доставалось!
– Ты откуда, где дом твой, малец?
– Недалеко. Я – Кузнецов Матвей…
Сердце не одно, а тысячи сердец
Зажглись внутри, как тысячи свечей…
Дрожь прошла по огрубевшей коже,
Душа вот-вот выскочит из тела…
Стоит мужчина – слов связать не может:
Сын, сынишка мой… вот какое дело!
– Папка, я так тебя искал… родной…
Крепко сжал в объятиях сынишку.
– Не расстанемся теперь с тобой,
Ещё раз потерять – уж слишком!
Мысль гложет душу о войне:
Наводят страх свист бомб и грохот пушек.
Злая ненависть кипит во мне.
В страхе жить все дни – не до игрушек!
Сильнее взрыва слово ранит,
Контузит мысли, сердце, душу:
Как танк, всё тело протаранит,
Как рыбу, выбросит на сушу!
Безрадостные мчались день за днём.
Муж на войне, сын подрастает.
Всё меньше в буднях думаю о нём,
Душевное тепло и счастье тают.
У ребёнка должен быть отец.
И для меня хорошая подмога.
Должна я счастье увидеть наконец.
Не судите, люди, слишком строго!
Есть на примете бравый капитан.
Мне любовь до гроба предлагает.
Получил в боях немало ран.
Сердечной раною теперь страдает!
Мне нужна лишь капелька тепла,
Возможность сына на ноги поставить.
Ах, жуткая, коварная война,
Желчь в любовь смогла добавить!
Прости, мой муж, любимый человек,
Любовь к тебе нечаянно остыла.
Я не клялась любить тебя навек.
Прости, совсем тебя забыла!
От жены он письма ожидал.
Наконец-то долгожданное пришло.
А парень без вести пропал.
Как говорят, чертовски не везло!
Его в руинах города нашли.
Недвижимого взрывом завалило,
Когда в атаку русские пошли,
И в воздухе «Ура!» кружило.
Выстрел под корень скосил.
Тело случайно сестричка нашла.
Осколок зеркальный глаза ослепил.
Девчушка к нему второпях подошла.
Быстро ворон взлетел чернявый.
Отбросила блоки… может, живой.
Жизнь теплится в массе кровавой.
А парень красивый, совсем молодой.
До медсанбата еле дотащила,
Обливаясь потом и теряя силы.
– Только б выжил и не поздно было! —
Комсомолка про себя молила.
Несколько встревоженных часов
Длилась лейтенанта операция.
Уйму наложили крепких швов…
В кому парень впал, в прострацию.
Письмо жены с ним рядом положили:
Очнётся парень, прочитает.
Но по-иному обстоятельства сложились:
Во сне своём парит-летает.
Сестричка адрес прочитала,
Подумала: «Вот будет чудо!»
Письмо ответное послала:
– Приезжайте, с мужем – худо!
И дождалась-таки ответа:
– Я вышла замуж, извините!
Убрала с виду письма Света,
Прочтя ещё: «Мне не пишите!»
Только письма спрятала в карман,
Вздрогнул лейтенант, открыл глаза.
Серой мрачности вокруг туман,
В сердце и ушах гремит гроза!
– Свет… можно сесть поближе,
