Автомобиль резко вошёл в поворот и продолжил движение со стремительно нарастающей скоростью. Полицейские сирены немного отстали, но не прошло и десяти секунд, как их пронизывающий вой снова приблизился. Сара, трясясь от страха, жала на газ, молясь про себя, чтобы копы не начали стрелять. Сидевший сзади человек в чёрной маске, из-под которой зловещей голубизной горели глаза, держал огромный нож у горла её плачущей дочери. Проскочив несколько кварталов, она свернула на дорогу, ведущую к портовому району города, и сильнее нажала на газ, выполняя все требования бандита.
– Не дрожи! Я буду нежен! – усмехаясь, прорычал человек в маске, обращаясь к маленькой заложнице. – Твоя мама сделает всё как надо! Правда, Сара?
– Да, да, да… Всё, как ты скажешь, только не трогай дочь! – с трудом сдерживая крик, закивала головой женщина.
Он посмотрел через заднее стекло на дорогу и громко воскликнул:
– О! Как же их много набралось. Все легавые города примчались тебя спасать. Кто бы мог подумать! Как им важна семья копа! Давай к докам справа, и поживее!
Маккарти вырвался вперёд, обгоняя все автомобили погони и выжал педаль до отказа. Железный конь рванулся как пришпоренный, подскакивая на каждой неровности дороги, тем самым предупреждая, что подобное может закончиться аварией. Но Дугласу было плевать на собственную безопасность, когда на кону стояла жизнь его семьи. Устремившись к доку, возле которого резко остановилась машина жены, он вытащил пистолет, готовясь пустить его вход сразу же, как только настигнет преступника.
– Давай бегом, а то я ей башку отрежу! – скомандовал человек в маске и потащил девочку в небольшое двухэтажное здание, примыкающее к ангару. Оно выглядело давно заброшенным, но дверь оказалась открытой, видимо, нападавший позаботился об этом заранее. Он втолкнул их обеих с такой силой, что Сара, не устояв на ногах, полетела вперёд, больно ударившись коленом об пол. Позади захлопнулась дверь и взвизгнул засов, отрезая их от команды спасения. Сильная рука подхватила женщину и потащила за собой, рядом тихо плакала дочь.
Маккарти что было сил врезался плечом в дверь, но безуспешно. Петли немного скрипнули, но выдержали напор. Он бросался снова и снова, но результат не менялся. Около десятка полицейских окружили ангар в поисках другого входа.
– Пробивай ворота ангара! – крикнул Дуглас, подбегая к подъехавшему последним огромному полицейскому внедорожнику. – Снеси их к чёртовой матери!
– Сделаю! – резко ответил водитель, отъезжая назад, чтобы набрать большую скорость при таране.
Сильным толчком преступник бросил Сару и Мериллин в небольшое помещение. А сам начал что-то двигать, словно в поисках выхода. И через пару мгновений сдвинул что-то большое, освобождая проход, из которого пробивалось тихое свечение.
– Вставай, сука! – он пнул её ногой. Женщина протиснулась в проход, который почти сразу же закрылся, как только человек в маске с дочерью пролезли за ней.
Всё вокруг было завалено старой мебелью и всякого рода утварью и казалось давно заброшенным, и сюда, похоже, стаскивали всё ненужное барахло. Маленький фонарик горел в углу, повешенный на небольшой покосившийся шкаф, и создавал то самое свечение, чтобы хоть как-то можно было передвигаться, не покалечившись о какой-нибудь мусор. Но внезапно Сара почувствовала странно знакомый запах, на который не обращал внимания преступник. Газ! В помещении стоял устойчивый запах газа. Мужчина рванул к противоположному углу комнаты и сдвинул небольшой стол.
– Так, где же этот рычаг. Сейчас найду, и, пока эти тупые легавые поймут, что к чему, нас уже здесь не будет! – ворчал он, продолжая двигать другие предметы мебели.
Женщина посмотрела на съёжившуюся на полу дочь, тихо воющую от страха. И, недолго думая, схватила ближайшую табуретку и бросилась на преступника. Но не тут-то было: он ожидал такого развития событий и, поднырнув, резко долбанул в челюсть, отправив её со стоном на пол.
– Думала, хитрее меня? Подстилка для легавого! Ещё раз попытаешься, я твоей дочурке ухо отрежу, – зло прошипел человек в маске. – Давай поднимайся, я нашёл рычаг, сейчас откроется дверь в новую жизнь!
Голова звенела, но что-то ещё большее колоколом било в голове. Рычаг! Он электрический? Газ! Она изо всех сил попыталась подняться и крикнуть.
– Стой! Нет! – взвизгнула женщина, но преступник уже со скрежетом сдвинул его.
Полицейский внедорожник, набрав скорость, уже готов был снести ворота ангара, когда земля содрогнулась. Мощный взрыв накрыл всё вокруг облаком пыли и фрагментами зданий. Маккарти отбросило на несколько метров, словно тряпичную куклу.
Он не понимал, сколько прошло времени, медленно поднимаясь и стараясь осмотреться. Уши заложило так, что почти ничего не было слышно, а всё вокруг происходило словно в немом кино. Пыль от взрыва всё ещё висела в воздухе. Взгляд остановился на внедорожнике, крышу которого буквально смяло огромной железной балкой. Дуглас перевёл взгляд на груду мусора, которым недавно являлось двухэтажное здание, куда преступник затащил его семью. Сильное пламя вырывалось из проёма в частично уцелевшем остове строения. Маккарти, превозмогая боль в боку, рванулся туда, всё ещё надеясь вытащить жену и дочь живыми. Но как только он подбежал ближе, то нестерпимый жар обдал его с ног до головы. Не обращая внимания на обожжённую кожу, Дуглас полез по разбросанным кирпичам внутрь. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как сильные руки схватили его и повалили на землю. Все попытки освободиться оказались тщетны. Маккарти бился и кричал изо всех сил, стараясь вырваться, но полицейский вцепился мёртвой хваткой.
– Успокойтесь, сэр! Вы ничем не сможете помочь! Служба спасения уже выехала! – кричал он в самое ухо.
Через минуту, глядя на горящее здание, Дуглас прекратил сопротивляться и молча наблюдал, как искорёженная гора бетона забирает его жизнь.
––
– Сан-Франциско, как же я его обожаю – город миллиона огней, небоскребов и денег, город банд и честных трудяг, сильных и слабых. Его запах опьяняет сильнее, чем самый крепкий абсент. Он манит своей доступностью. Как же приятна охота в этих каменных джунглях. Они ходят, пьют, жрут и испражняются, они воняют как стадо свиней. Все эти черви, желающие жить своей тихой никчемной жизнью, пахать за гроши и нести эти гроши в банки, чтобы накормить своих ненасытных хозяев. Эти грязные рабы, способные только доставлять радость таким, как я. Какое же блаженство душить этих крыс, извивающихся и дрожащих в моих сильных руках, умоляющих и трясущихся. Презрение! Вот что они получают перед концом своей маленькой, гнусной жизни. Я играю ими, словно кот, поймавший мышь, и это возбуждает, вводит в экстаз. Они созданы только для удовольствия, только лишь для охоты! И сегодня наступила ночь удовольствий! Скоро, как же скоро вернутся домой мои мышки, чтобы поиграть, я жду их, капая слюной. Как мне нравится этот уютный большой дом, здесь все подобрано со вкусом, даже с неким благородством! Обожаю благородных мышей, они так приятно пахнут, не то что эти немытые нищие в своих маленьких протухших квартирках, с которыми даже стоять надо на огромном расстоянии, чтобы не подцепить какую-нибудь заразу. Но эта охота особая, я жду себе подобных. Они посмели возвыситься! Посчитали, что могут! Нет, могу только я! И только я создам красоту, сделав их её частью! Я тот единственный, кто может и должен, а их удел служить моим капризам! Как же они могли забыть об этом, рассердив кота! Но что я слышу? Хозяева возвращаются в свой дорогой домишко. Великолепно! Идите ко мне, мои сладкие, ваш котик заждался!
