Архангельск популярен у туристов как бы исподволь. Туристы больше ездят в Каргополь, Онегу, на Кий-остров и, конечно же, на Соловки. Но для этого они сначала попадают все-таки в Архангельск. Гуляют по городу, любуются особенным северным небом, покупают книги о диковинках архангельской земли, ужинают в ресторане, ночуют в гостинице, а на следующий день отправляются дальше.
Но Архангельск – это все-таки не перевалочная база и не привокзальный зал для ожидания. Это интереснейший город с ярчайшими традициями – архитектурными, языковыми, музейными, этнографическими, кулинарными. Город полон загадок и прелюбопытных историй. Почему, например, его жители зовутся не архангельцами, не архангельчанами, а архангелогородцами. Мы же не говорим: «тулагородцы», «тверьгородцы», «таганроггородцы». А дело в том, что город по первоначалу назывался отнюдь не Архангельском, а Архангельским городом. Впоследствии его переименовали, а жителей не стали переименовывать.
Или вот еще загадка. Почему на одной из главных улиц стоит старый английский танк? Оказывается, тот танк – трофейный, и его подарил городу Клим Ворошилов.
Для чего в центре Архангельска создают полностью деревянную улицу? А дело в том, что именно этот материал был до недавних пор тут самым популярным. Один мемуарист, некто Николай Щапов, даже писал об Архангельске: «Деревянная полоса между рекой и болотом».
При всей жесткости этого определения он был, в общем, прав. Северный край суров и неприютен. Но есть в нем маленькая деревянная уютная полоска, где можно с удовольствием провести время.
История этого поселения начинается в 1583. Именно тогда на месте современного Архангельска была основана крепость Новый город (впоследствии она называлась Новый Холмогорский город и Новые Холмогоры). Заселялся этот город большей частью крепостными (по свой собственной воле мало кто хотел бы оказаться в столь суровом месте). Жителям Нового города предоставлялись различные льготы (главная – освобождение от государственных податей на целых пять лет). Но и ограничения у них существовали. В частности такие: «Корчемного питья, блудных женщин и лихих людей у себя не держати, и никаким воровством не заниматись, а с немцы с приезжими не дружити и товаров у них заморских при встречах и в городе том не покупати».
Единственное преимущество этого места – именно, торговля с иностранцами – делалась заповедным плодом.
В 1613 году Новые Холмогоры переименовали в Архангельский город. Ко тому времени он уже привлекал внимание исследователей. В частности, историк С. Ф. Огородников писал о нем в то время: «Город Архангельский, деревянный, на реке на Двине, рублен в две стены, мазан глиною, а у города трое ворот; на воротах башня, а в воротах две пищали железные… две пушечки скорострельные, железные, дробовые; ворота Воскресенские, а на воротах башня, а в воротах пищаль железная, немецкая, пушечка скорострельная, железная; ворота Покровские, водяные, к реке Двине, а на воротах пищаль полуторная, медная, полковая. На городе ж башня, Спасская, наугольная, на ней в среднем бою пищаль железная, немецкая; башня Вознесенская, наугольная, на ней в среднем бою пищаль медная, полуторная».
А вскоре иностранцы – те, с которыми обычным обывателям поначалу запрещалось вовсе торговать – практически монополизировали здешнее коммерческое пространство. Русские купцы даже послали в 1646 году жалобу царю Алексею Михайловичу: «И товары они стали привозить хуже прежних, сговорясь заодно, а как придут торговать на ярмонку к Архангельскому городу, то наших товаров покупать не велят, а заморским товарам цену держат большую, чтобы нам-де у них ничего не купить и вперед на ярмонку не ездить… Да они же, немцы, похвалятся, что мы-де сделаем то, что московские купцы настоят в деньгах на правеж, да и вперед заставим их торговать лаптями, тогда забудут они у нас перекупать товары».
Пришлось вводить ограничения для иностранцев. Только с осторожностью и с оговоркой обывателям «привет держать к англичаны, дабы их не отогнать».
Город, однако, развивался темпами невиданными – в первую очередь благодаря своему порту, а значит, обилию все тех же иностранных торговцев. В 1666 году здесь даже выстроили лютеранскую кирху – специально для нужд иностранных купцов. А спустя год Архангельск практически полностью уничтожается грандиозным пожаром. Но быстро отстраивается заново – иностранные негоцианты полюбили это место, да и коренные жители не слишком-то хотели искать счастья на другой земле.
Иностранцы, разумеется, не уставали удивляться самобытным русским контрагентам. Один из них, Кунрад фан-Кленк, нидерландский посол, в 1675 году встал здесь на рейде, а затем писал: «Мы видели различные суда русских, которые они называют карбасами. Мы высадили шлюпку, и наш лейтенант с переводчиком фан-Аспероном отправились к ним, чтобы получить немного свежей рыбы, что и удалось сделать. Когда они пришли к ним, то русские вытащили свою сеть и предложили различные экземпляры трески и камбалу удивительной величины. Русские на своей лодке вместе с нашей шлюпкою отправились к нашему судну, пришли на борт и даже, по желанию его превосходительства посла, введены были в каюту, где они говорили с его превосходительством, который их угостил свежеиспеченным пшеничным хлебом, сухарями, вином и водкою. Они получили от капитана немного денег, а мы от них приобрели 4 больших прекрасных трески и несколько камбал чрезвычайной величины; одна из них почти в 5 футов, а другая в 8 футов длины и 4 фута ширины.
Эти люди, когда им поднесли чарку водки, делали странные гримасы, наклоняя голову и тело и много раз кладя на себя крест. Нам это было очень чудно смотреть. Они сильно жаловались, что в эту ночь их ограбило судно с пятью парусами… и они потеряли большую часть своей сети.
После угощения, придя в свое суденышко, русские много шумели и кувыркались, точно шары, через зад и голову».
Для россиянина – явление вполне обычное, и непонятно, что так удивило господина Кленка.
В 1684 году закончено строительство комплекса Гостиных дворов. А в 1688 году здешний городничий получил подробный перечень своих обязанностей: «Которые корабли учнут приходить с моря к двинскому Березовскому устью, и на устье, и на их кораблях у иноземцев и корабельщиков и у кормщиков тебе полковнику приказать корабельным вожам, чтобы они расспрашивали иноземцев накрепко про войну и моровое поветрие и про воровские корабли, и буде в их землях и в окрестных с ними государствах морового поветрия и войны нет, и им, вожам, те корабли в устье Двины реки к Архангельскому городу проводить по-прежнему без задержания. Самому б тебе полковнику с таможенными целовальниками вместе за Мосеев остров выезжать и на тех кораблях иноземцев самолично расспрашивать накрепко. И буде они скажут все благополучно, их под Архангельский город пропускать, а не расспрося их иноземцев с кораблей на берег не пущать.
