Время диалога: 2025-й год (написан: 2018—2022).
Место: здание ГКП, кабинет Томского; внутренний дворик.
Действующие лица диалога:
Александр Томский. 44 года. Миллиардер, основатель сообщества ГКП («Глобальная Культурная Поддержка»). Высокий, худой, экспрессивный. Сочетает в себе властность с некоторой мальчишеской задиристостью и почти детской наивностью, а может, напротив, детской серьезностью. Говорит он, во всяком случае, всегда всерьез, сколь бы странны или прямо фантастичны ни были его слова. Не женат.
Артемий Крот. 37 лет. Журналист, интервьюер, ведущий программы «Арт-пытка». Умен, нахватан, ироничен. Стиль интервью – агрессивный; коронный вопрос – о смысле жизни; цель вопроса – обессмыслить любые начинания интервьюируемого. «В жизни есть всё – кроме смысла», – говорит он. Женат. Четверо детей.
Сократ. 66 лет. Философ. Разведен.
_______________________________________________________________
Крот. Мы рады приветствовать Александра Томского, причем я рад сообщить ему, что все инструменты для особенно изощренной пытки уже приготовлены и только и ждут применения. Вы готовы к страданиям?
Томский. Здравствуйте, Артемий.
Крот. Время обмена любезностями миновало, грядет время боли. Так вы готовы или не готовы?
Томский. Готов.
Крот. Замечательно. Мой первый вопрос будет таким: в свое время, года три тому назад, я буквально из кожи вон лез, чтобы добиться интервью с вами, но вы мне отказали. При этом тогда вы были публичной фигурой, всячески, что называется, «светились по ящику» и раздавали интервью направо и налево. Но мне отказали, на что я, разумеется, несколько обиделся. Ну да ладно, не о моих вчерашних обидах речь – речь о сегодняшнем дне. А сегодня вы фигура скорее медийно-замкнутая, интервью не даете, вообще нигде вас не видать, – и вдруг вы сами предлагаете встретиться и поговорить (а я сообщаю зрителям, что инициатором нашей встречи являюсь вовсе не я, а Александр). Вопрос напрашивается сам собой: что такое произошло и почему вчера было нельзя, а сегодня стало необходимо?
Томский. Все довольно просто. Почему я в свое время был медийной фигурой? Просто потому что я вдруг продал свой бизнес и затеял некое весьма странное, по всеобщему мнению, предприятие – медиа любят такие истории. И сопротивляться тут бесполезно, – все равно тебя вытащат на свет божий и перемоют все твои косточки. Я и не сопротивлялся. Но главным для меня и тогда уже было то сообщество, с которым… без которого… в общем – то сообщество… в общем, я не знаю, как лучше сказать.
Крот. Наверное, то сообщество, без которого вы не мыслите своей жизни.
Томский. Вот, правильно. Хорошо вы сформулировали. Мне всегда немного сложно говорить о ГКП, просто потому, что я настолько включен в его жизнедеятельность, что мне бывает трудно что-то объяснять – все кажется самим собой разумеющимся. Но, разумеется, это неверно. И ГКП нуждается в том, что можно назвать популяризацией – надо научиться внятно доносить концепцию сообщества до…
Крот. До широких масс трудящихся.
Томский. Нет, это было бы уже пропагандой, а не популяризацией.
Крот. А чем популяризация отличается от пропаганды?
Томский. Адресат пропаганды – человек, не желающий думать. Адресат популяризации, напротив – человек, думать не только желающий, но и умеющий. Популяризировать – значит, несколько упрощенно, но объяснять, а не манипулировать, вбивая в головы лозунги. Так вот, ни в каких широких массах мы не нуждаемся, – именно потому, что нам не нужны люди, ведущиеся на пропаганду. А массы всегда и во все времена велись на пропаганду. И будут вестись и дальше.
Крот. Аминь.
Томский. Будьте здоровы.
Крот. Спасибо. Итак, будем считать, что разницу между популяризацией и пропагандой вы объяснили, равно как и необходимость популяризации сообщества. Но, возможно, некоторые из зрителей нашей программы и вообще-то до сих пор еще не знают, что это такое – ГКП? Не хотите для начала провести ликбез?
Томский. Хочу. «ГКП» означает «Глобальная Культурная Поддержка», а это название, в свою очередь, говорит само за себя. Наша цель – повсеместная поддержка Культуры, осуществляемая в мировом масштабе. Наши средства…
Крот. Подождите, у вас же ошибка в названии. Сообщество должно называться не ГКП, а ГПК; не «Глобальная Культурная Поддержка», а «Глобальная Поддержка Культуры». Это же очевидно. Слово «культурная», предпосылаемое слову «поддержка», характеризует специфику поддержки, но ничего не говорит о том, что вы поддерживаете. И получается, что вы культурно поддерживаете непонятно что.
Томский. Не буду спорить, грамматически вы абсолютно правы. Но дело в том, что название «ГКП» уже устоялось, а когда изначально я рассматривал альтернативное название, а именно, как вы и сказали – «Глобальная Поддержка Культуры», то меня смутила сама эта аббревиатура – ГПК. ГКП звучит лучше. Грамматически не совсем верное, эстетически это название вернее.
Крот. Не вижу никакой разницы между двумя аббревиатурами. ГПК. ГКП. Никакой разницы.
Томский. Вы не видите, а я вижу. Это важнее – так как сообщество создал я, а не вы.
Крот. Ну хорошо, хотя и странно. Так что вы там говорили о целях сообщества?
Томский. Наша цель – повсеместная поддержка Культуры, осуществляемая в мировом масштабе. Наши средства – заработанные мною в свое время миллиарды. Наш способ жизни и действия – сообщество или даже сообщничество всех культурных людей.
Крот. В общем: «Культурные люди всех стран, соединяйтесь!»
Томский. Да, что-то в этом роде. Но это как раз – лозунг, это – для масс. А нам не нужны…
Крот. Это я уже понял. Непонятно другое – почему вы не могли рассказать мне об этом три года назад, и почему вам потребовалось рассказывать все это сегодня?
Томский. Да потому что три года назад это были бы только слова, а теперь ГКП уже есть в наличии, следовательно есть и о чем поговорить по существу. Меньше всего на свете мне хочется городить очередную утопию, доказывая всем, что это вовсе не утопия. А вы знаете, что любой утопист тратит значительную часть своего времени на многословные доказательства, что его рассуждения вовсе не утопичны. Это неотъемлемая часть утопического способа мышления. Но я решил, что пойду другим путем: сначала я создам ГКП, а потом уже буду говорить об этом звере. Что ж, именно так я и поступил.
Крот. Понятно. Значит, зря я на вас обижался.
Томский. Конечно, зря.
