— Ты нахальный, самовлюблённый, напыщенный индюк, вот кто ты! — фыркнула я, зло прожигая мужчину взглядом. Но он, почему-то, не хотел прожигаться. Вместо того чтобы корчиться в муках, Адариус лениво потянулся и изогнул бровь:
— Индюк? Это в вашем мире рыба такая?
— Улитка! — буркнула я, наблюдая, как поигрывают мышцы на полуголом теле, и, сглотнув слюну, отвернулась, натягивая на себя одеяло. — Чего разлёгся? Не видишь, девушка голая? Поди за дверь, мне нужно одеться!
— Никогда о таких не слышал, — протянул мужчина и добавил: — Но если мы говорим об улитках, то это вроде как именно ты приползла ко мне в постель. Так что тебе и выходить. Если бы знал, что ты такая настырная, точно бы закрылся изнутри.
— Да как ты смеешь? Это я настырная? — Я рванула одеяло на себя, чтобы замотаться в него, как в кокон, и выйти, но случилось кое-что непредвиденное: оказалось, мужчина любит спать голышом, точно как я. Увидев Адариуса в чём мать родила, я резко покраснела и подумала, что надо что-то сделать! Ведь нахал даже не пытался прикрыться, со смехом в глазах наблюдая мою растерянность. В пылу чувств я кинула обратно одеяло на мужчину и ещё гуще покраснела, ощутив на обнажённом теле прохладу утреннего воздуха. Но я была бы не я, если бы просто так убежала, прикрывая причинные места! Не на ту напали!
Гордо задрав подбородок, я продефилировала к двери плавно покачивая бёдрами, точно зная, что Дар наблюдает. Обернувшись у выхода, я усмехнулась про себя. Так и есть! Мужчина больше не улыбался, он сцепил зубы и смотрел на меня потемневшим взглядом. А на загорелой коже ясно проступали синие неоновые полосы, словно маленькие молнии, точно такие же, как он метал в меня глазами.
— Стой, Марина, куда пошла? Я не договорил! — гремел отец, взбегая за мной по винтовой лестнице.
— Мне не о чем разговаривать ни с тобой, ни с этой твоей лысой мымрой! — Я забежала в свою комнату и хлопнула дверью. Закрываться не стала потому, что мне было всё равно! Отец ничего мне не сделает.
— Лысая она по твоей вине! — гремел родитель, вламываясь в мою комнату. — Почти двадцать лет девке, а ума как у гуся! Ты, вообще, чем думаешь? Как теперь Мелене выходить в люди? У нас сегодня запланирован ужин у самого члена совета депутатов!
— О, прости, папочка! — надула я губки, делая вид, что сожалею. — Я не знала, что у вас такие планы на вечер, иначе обязательно не сделала бы такого с ней... сегодня! По крайней мере подождала бы до завтра! Не сердись! Я уверена, никто не заметит разницу!
— Не заметит разницу? Ты невыносима! — бросил отец и устало плюхнулся на кожаный диван, взявшись за голову.
— Да почему же? Бери и выноси, я даже не пикну! Но желательно прямиком в бутик «Шанель», мне там как-то сразу легче, давление в норму приходит…
— Как тебя Денис терпит? Это же невозможно! — понуро произнёс папа и потёр переносицу.
— Денис — единственный, кто меня понимает! И никогда не променяет ни на какую швабру!
— Так и я тебя не менял… Ох, наплачется он с тобой ещё! — Папа встал и вышел из комнаты, скорее всего, успокаивать свою благоверную, а я устало откинулась на кровать.
Завтра мой день рождения, а отец даже ничего не намекнул о празднике. Каждый год мы отмечали его вместе с ним. После смерти мамы это была наша традиция! Но вот папочка встречает на своём пути девушку, практически мою ровесницу, и полностью забывает обо всём. Ну и ладно, больно надо его присутствие! Устрою сама себе праздник!
Я схватила сумочку, ключи от машины и сбежала вниз. Не встретив никого в холле, я облегчённо выдохнула: не придётся объясняться перед Меленой, каким образом в её шампунь попал крем-депилятор.
Мелена… Да что за имя такое? Какие родители догадались назвать дочку конечным продуктом пищеварения? Она настолько им не понравилась?
Села в машину и, хлопнув дверкой, достала телефон, после пары гудков услышала голос подруги и воскликнула:
— Людка, а Людка, а давай сейчас встретимся на нашем месте? Есть разговор!
— О, привет Марин, хорошо, подскочу через полчаса.
Подруга отключилась, а я завела мотор своей красненькой малышки и выехала на широкую дорогу к городу.
Откидной верх машины обеспечил ветерок, который приятно трепал на ветру длинные белые волосы. Моя гордость. Они хоть и были наращённые и покрашенные, но это именно то, что я обожала в себе! Гораздо лучше, чем свои, вечно вьющиеся русые пряди. Пушистые чёрные ресницы я спрятала под солнцезащитные очки. Розовые полные губы напевали в зеркало какую-то весёлую песню, звучащую по радио. Жизнь всё же хороша! Я любила её, любила себя! И все любили меня! Что может быть прекраснее?
С Людой мы встретились в нашем любимом кафе, и я сходу предложила:
— А давай завтра в наш клуб махнём? Я позову ребят из универа и Дениса! Погуляем, отпразднуем!
— Что праздновать будем? Неужели уже объявили результаты экзаменов? — удивлённо вскинула брови Люда, рассматривая меню будто впервые.
— Эх ты, подруга называется! Забыла про мой день рождения? — я вздохнула, ведь догадывалась, что она забывчивая, но чтоб настолько?
— А, точно! Без проблем! Но это ж Денис тоже будет… — недовольно протянула подруга.
Они с моим парнем на дух друг друга не переносили, и встретиться втроём для нас было откровенно проблемно.
— Курочка моя, куда ж я без него? — Я сделала заказ и понизила голос. — Да и мне кажется, что он готовит особенный подарок! Такой таинственный ходит последнее время, а вдруг он хочет сделать мне предложение? — Я подмигнула вдруг побледневшей Людке.
— Конечно, может, и предложение… Что-то мне нехорошо! Пойду, выйду ненадолго!
Подруга вскочила и понеслась в уборную, а я только пожала плечами. Что это с ней такое? Опять села на диету? И, видимо, снова мимо. Что за человек? Надо сказать, чтобы прекращала, а то у неё все силы уходят, чтобы шевелить ногами, а не извилинами. Хотя я даже не знаю, что приносит в нашем мире больше пользы девушке…
Я услышала звонок телефона и, увидев неизвестный номер, взяла трубку:
— Антипова Марина Олеговна? — строго поинтересовался женский голос на другом конце.
— Да, это я! — Нехорошее чувство закралось под рёбра. Блин, нужно было не брать трубку, сама же всегда учила всех, что не нужно отвечать на звонки с неизвестных номеров, но мечты о Денисе усыпили бдительность. И не бросать же трубку сейчас?
— Вас беспокоят из деканата! С сожалением сообщаем вам, что вы не прошли заключительные экзамены! Будьте так добры подъехать за документами на отчисление!
— Это розыгрыш такой, что ли? — взвизгнула я. — Да вы знаете, кто мой отец? — Да-да, я пользовалась данной фразой довольно часто и, надо сказать, всегда успешно.
— К сожалению, нет, это не розыгрыш, и, к счастью, да, знаю! Первым делом мы сообщили об этом ему, и он сказал, что мы вольны делать то, что считаем нужным!
