1. Глава 1
— Здравствуйте. Анализы Наполеона пришли. Печень в норме, креатинин тоже. А вот липаза и панкреатическая амилаза — повышены. У него воспаление поджелудочной, потому-то он и воюет со всеми.
Я сидела в своей любимой кафешке у метро, спокойно допивала кофе и рассказывала постоянной клиентке о результатах анализов ее любимого бультерьера. Пес, обычно дружелюбный, из-за болевого синдрома в последние дни оказался непривычно воинственным.
— Ждем за назначением после обеда. В четыре удобно? Не переживайте, воспаление снимем, боль уйдет, станет как шелковый.
После этих слов я ощутила на себе коллекцию любопытных взглядов, от влюбленной парочки за соседним столом до баристы за стойкой. Наполеона знают все, но никто не ожидал, что в XXI веке у него берут анализы.
Что там Наполеон! Не прошло и часа, как я избавила Цезаря от весеннего гона, а хозяев — от помеченных углов и тапок. Владельцы не хотели нести годовалого сибирца в клинику, лишний стресс. Любая прихоть за ваш счет, в данном случае — по полуторному тарифу. Именно поэтому у меня всегда с собой рюкзак с хирургическим набором плюс флакон с наркозом.
Мобильник опять засвистел влюбленной птичкой. На экране высветилось: «Чучундр». Дорогой сынуля — человек почти взрослый, шестнадцать стукнет через два месяца. На «Чучундра» не обижается, я в его телефоне записана как «Малида» — мама Лида.
— Ма, привет! У меня идея на миллион!
— Сынуля, излагай быстро, — попросила я. Заодно подумала, что идея и правда на миллион. Миллион моих седых волос.
Идеи у Чучундра-Пети рождаются быстрее кошек и крольчат. Например, в три года сын ушел из садика искать отца, который попал в плен к пиратам. Это он сам нашел объяснение тому, что у других детей мама и папа, а у Пети папы нет. И вот как началось с пиратов, так и по сей день фонтан оригинальности все никак не иссякнет.
— Я придумал, как заработать много денег! Мы с Тохой будем развозить по квартирам кальяны. Я уже накреативил рекламный слоган: «Дым — в дом». Антон составил бизнес-план. А стартовый капитал…
— Сына, — сказала я как можно резче и увесистей, — никакого дым-в-дома и стартового капитала, пока вечером не поговорим. Понятно?
— Понятно, — ответил сын и тяжко вздохнул.
Злая мать обломала крылья будущему миллиардеру. Угу. И кофе кончился. Значит, пора двигать дальше.
Очередной чик-чирик поймал меня на пешеходном переходе. Звонил Иван Иванович Царевич, душа и старожил клиники. Есть два четко выраженных типа людей: суетохи и плюнтусы. Иван Иваныч — типичный плюнтус. Он никогда не будет звонить с вопросом «Лидочка, ты где, долго тебя ждать?», если не случилось как минимум извержения вулкана посреди нашей приемной.
— Лидочка, ты скоро? — спросил Иван Иваныч, и у меня екнуло сердце.
— Через три минуты. А что такое?
— Не телефонный разговор, — ответил Иван Иваныч.
Я ускорила шаг, пытаясь по дороге понять — что же такое могло случиться? В любом случае клинику в обиду не дам! За своих коллег и нашего главдоктора Борменталя порву глотку. Перегрызу ее, как овчарка. Вцеплюсь мертвой хваткой, как алабай. И вопьюсь когтями в морду, как сервал.
В клинику — цокольный этаж высотки — вели восемь ступеней. Я не прошла и половины, как услышала громкий резкий крик.
В холле происходила настолько привычная история, что я печально улыбнулась, вспомнив анекдот про Вовочку, Танечку и дотошную училку: «Марь Иванна, мне бы ваши проблемы». Если бы все наши страхи и тревоги можно было свести к такому скандалу, я была бы счастлива, как дворняжка на колбасном складе.
Источником шума стала дама, высокая, ухоженная и очень энергичная. Ее энергия изливалась на Машу — нашего завхоза и ассистентку.
— Вы изуродовали Джесси! Выставка через неделю, Джесси не сможет выйти на подиум на трех лапах!
Джесси, флегматичный бельгийский гриффон, уютно устроилась на руках хозяйки, не собираясь участвовать в скандале. Все четыре лапы были на месте, только левая передняя — побрита и перевязана. Груминг, кстати, не самого высокого качества, так что дама хоть и крикливый, но не слишком опытный собаковод.
Я не мисс Марпл, но с первого взгляда восстановила картину произошедшего. Дама с собачкой явилась сдать кровь на анализ, опоздала к назначенному часу, и поэтому ей пришлось ждать, пока кто-нибудь из наших освободится. Женщина вышла покурить или позвонить, оставив песика дежурной. Федя, у которого именно в этот момент образовались свободные пять минут, утащил Джесси в процедурный кабинет и вместе с Машей осуществил стандартную манипуляцию — забор крови из вены.
— Посмотрите, что они сделали! — обратилась дама ко мне, почуяв начальство. — Я отвлеклась на минуту, они похитили собаку и успели ее изуродовать! Мне нужна справка об отсутствии бешенства и этого… леп… лептоспироза! Лучше бы я ее купила!
— Наша клиника выплатит вам компенсацию, если вы позволите взять у вас кровь из вены, не закатав рукав кофточки. Согласны? — коварно предложила я, подхватывая со стола большой шприц. Я умею говорить тихо, но так, что с непривычки народ жалуется на мурашки по коже.
Дама, сделав большие глаза, отступила от меня на шаг и быстро замотала головой. Интересно, в ее глазах я похожа на сумасшедшего доктора из ужастиков? С моими-то «полтора в прыжке и косынке дыбом».
Я мило улыбнулась, блеснула очками и потрогала пальцем нетронутую собачью лапу, грифоша тут же его лизнула.
— Взять анализ и не состричь шерсть невозможно. Организаторы выставки об этом знают, они ведь увидят дату на справке. За неделю лапа обрастет, тем более под присмотром такой ответственной хозяйки, как вы. И можно будет претендовать на медаль. Машенька, выпиши чек.
Короткий сеанс психотерапии прошел успешно. Дама не стала спорить, только поморгала на меня длинными нарощенными ресницами, расплатилась и удалилась.
— В следующий раз разбираться будешь сам, — сказала я розовощекому Феде, выглянувшему из дверей. — Сейчас беремся за Герцога. Иван Царевич, миленький, где вы там? Выходите, драконша ушла.
— Да если бы дело только в ней. — Наш профессиональный плюнтус возник словно из ниоткуда. — Я вам потом расскажу, сейчас давайте работать.
***
Вечером в клинике на часы можно не смотреть, а определять время по уходу сотрудников. В восемь испаряется Машенька. Ровно через пять минут — Иван Царевич. Следом, в половине девятого, нас покидает веселый Федя. Правда, сегодня он задержался, а потом еще и извинился, перед тем как исчезнуть за дверью. К девяти вечера в клинике остались мы с Борменталем.
По традиции следовало уйти мне, а потом и капитану покинуть корабль. Но главдоктор, виновато вздохнув, попросил:
— Лидочка, выручи, пожалуйста. Меня позвали Алима спасать. Посиди до половины двенадцатого, подожди хозяев Дассена, а если они совсем припозднятся — подъеду и отпущу тебя.
