Глава 1
Вот уже целый час я подстригала розы. Они здесь были в совершенно запущенном состоянии и росли, как боги на душу положат. Некогда пышные кусты теперь измельчали. Крупные ярко-красные и молочно-белые бутоны должны были скоро раскрыться. И тогда старое поместье, такое же запущенное, как и розарий, станет хоть немного лучше. Пусть и на первый взгляд.
Спина ныла, руки в перчатках уже давно не сгибались. Секатор в руках сновал в кустах уже без прежней скорости. Я жутко устала. Но садовника нанять было не на что. А хотелось создать хотя бы видимость благополучия.
Впрочем, какое благополучие могло быть здесь, в этом богами заброшенном краю? Сюда даже нежить отказывалась нос показывать. И правильно, десятка два крупных домов в округе, таких же пришедших в упадок, как и мой, и три-четыре на весь край – этим «богатством» не могла поживиться даже группка упырей. Ей банально не хватило бы еды.
В общем, проклятый край.
А потому мы все жили здесь в полной безопасности. В нищете, правда. Но и в безопасности.
Я закончила приводить в порядок последний куст и с опаской разогнулась. А ну как спина откажется работать? Нет, не отказалась. Я смогла ощутить каждую косточку во всем уставшем теле и уныло посмотрела в сторону дома – огромного замка, возвышавшегося над местностью, как мощный старик, над невысокой молодежью. До него было совсем немного – шагов двадцать, максимум двадцать мять. Но мои измученные конечности считали, что это просто ужасное расстояние. И преодолеть его я смогу часа через два-три, не раньше.
Вдали предупреждающе прогремел гром. Я тяжело вздохнула: чудесная перспектива – промокнуть в очередной раз. Дожди здесь холодные, «злые». После них лежишь в постели по два-три дня, с температурой и кашлем.
Перчатки и секатор отправились в карман плаща.
Повернувшись спиной к розам, я заковыляла к дому. Неспешно, правда, но уж как умею. Шла и считала шаги. Пару раз сбилась, плюнула, но хоть голову заняла.
Земля под ногами была не особо сухой, предыдущий ливень, заставший меня под крышей дома, прошел всего трое суток назад. Сюда денег вложить бы, в те же удобрения, в плодоносящие сорта растений. И можно жить.
Но то-то и оно, что ни у меня, ни у моих соседей, денег не водилось. Вообще. Ни единого золотого. Здесь в жизни не видели золотых монет. Держали в руках только серебро или, что чаще всего, медь. Потому и жизнь здесь была сложной. Потому и селились здесь в основном те, ку кого не оставалось надежды в жизни.
Ну или я, попаданка.
Я успешно взошла на крыльцо, когда по крыше застучали первые крупные капли дождя.
Раньше здесь была граница с землями, заполненными нежитью, как уверяли книги из замковой библиотеки, а потому и дома стоили крепкие, прочные, чтобы смогли хотя бы несколько часов осаду выдерживать.
Нежить здесь давно истребили, граница отодвинулась. А дома остались. И к каждому из них отлично подходила пословица «Мой дом – моя крепость». Действительно, настоящая крепость в миниатюре.
Я достала из-за ворота плотной серой рубашки железный ключ, висевший на цепочке, вставила его в замок двери, провернула дважды. Потом потянула за ручку в виде нахохленной птицы.
Тяжелая массивная дверь из шортанского дуба, самой крепкой породы, открылась бесшумно. Петли смазывали совсем недавно, так что сезон дождей, приближавшийся к этому региону, дом выдержит. У местных с давних пор осталась привычка тщательно ремонтировать свои дома. Петли и пол скрипеть не должны. Никогда. Чтобы нежить не услышала. И плевать, что последний вид нежити тут заблудился лет семьдесят-восемьдесят назад. Все равно нельзя.
Таких принципов придерживалась моя единственная служанка, вдова средних лет, Верелия. Крупная высокая крестьянка, она ходила на удивление легко и бесшумно. Впрочем, как и все остальные местные жители.
Верелия помогала мне по хозяйству практически с самого моего появления здесь, получала свою законную плату три медяка в неделю и была довольна тем, что живет в самом настоящем замке, а не в деревенском доме.
Черноглазая брюнетка, она не имела ни детей, ни других родственников, а потому без проблем согласилась на переезд ко мне.
- Ах, ринна , едва я зашла в просторный холл, всплеснула руками ожидавшая меня Верелия, - как хорошо, что вы до дождя успели. Снадобья-то почти закончились.
Я сдержала смешок. Да уж, после прошлой простуды в оме осталось не так уж много лекарств. И если я повторно заболею, то лечить меня будет практически нечем. О себе Верелия почти не беспокоилась. Она с детства привыкла к местной погоде. Ее здоровью мог позавидовать любой бык.
- Принеси чай в комнату, - попросила я, слушая, как барабанят по черепице и козырьку дождевые капли.
Верелия ушла на кухню. Я стала раздеваться. На улице сейчас было прохладно, так что работала я в плаще, сшитом из такой же плотной ткани, как и остальная одежда здесь. Вещи изначально изготавливались из немаркой темной ткани. Чтобы и стирок было поменьше, и носилась одежда дольше.
Я расшнуровала капюшон, расстегнула несколько деревянных пуговиц и с облегчением повесила плащ на крючок, вбитый в стену. Каждый предмет одежды здесь весил прилично для, землянки, почти всю жизнь проведшей на юге своей страны. И с непривычки носить все это было тяжело.
После плаща настал черед ботинок. Выделанные из натуральной кожи гистака, местного хищника, похожего на тигра, они должны были носиться лет десять, не меньше. По крайней мере, именно это обещал мне скорняк.
Ботинки отправились в угол, под плащ. А я, обув утепленные домашние тапки с высоким задником, поплелась в небольшую каморку рядом – мыть руки.
Глава 2
Простенький рукомойник типа тех, какие вешают в деревнях, обыкновенный унитаз, поддон и душевая лейка – все в одном. И все работало на магии.
Когда я, Степанова Виктория Андреевна, учительница средней школы, верившая исключительно в то, что можно потрогать руками, попала сюда, то первой моей мыслью было: «Надо вызвать санитаров».
В самом деле, что еще можно подумать, когда в разожженном от спичек огне камина увидишь пляшущую саламандру? Правильно, именно это: переработала.
Но к магии я в конечном итоге притерпелась. А вот к минимальным удобствам – нет. Пусть на Земле я не шиковала, но то же зеркало в моей квартире имелось.
Здесь же… Увы… Так что о своей внешности я старалась лишний раз не задумываться. Худая и невысокая, я носила балахонистую одежду, не обращая внимания на ее цвет. Пусть и не подходит под черные волосы или синие глаза. Зато в ней тепло и относительно безопасно.
Руки я мыла долго и тщательно, смывая всю возможную грязь. Затем умылась, вытерлась далеко не мягким и пушистым полотенцем и отправилась в комнату неподалеку от холла. Вроде и не гостиная, слишком бедно и просто обставлена. И для других нужд точно не подойдет. Мы с Верелией окрестили ее просто комнатой.
