Безумный Араб
История жизни, странствий и скитаний человека по имени Абдулл аль-Хазраджи, больше известного как Абдулл Альхазред или Безумный Араб
Памяти моих горячо любимых родителей, бабушки и брата посвящается
…Ибо родам человеческим, обреченным на сто лет одиночества,
не дано появиться на этой земле дважды
(Габриэль Гарсиа Маркес «Сто лет одиночества»)
О детстве и юности Абдулл аль-Хазраджи известно очень мало. С уверенностью можно утверждать, что он родился через 50 лет после кончины Пророка Мухаммеда (да пребудет с ним мир!), четырнадцатого числа месяца шавваль, в день аль-Джуми. То есть в пятницу, 14-го октября 682-го года в йеменской провинции Сана. В тот день все небо было в странных бело-синих сполохах и люди слышали сильный гул, словно кто-то бил в огромный барабан, туго обтянутый воловий кожей.
Его отец, Гараб аль-Хазраджи, владел небольшой лавкой и торговал коврами и верблюжьей шерстью из Хорезма. Это не приносило большого дохода, но вполне хватало, чтобы содержать семью: жену Айшу и двух сестер Абдуллы – Валиду и Мадину, 12-ти и 6-ти лет соответственно.
С самого раннего детства Абдулла был склонен к уединению, любил проводить время, слушая пение птиц, шум ветра и стрекот насекомых, с замиранием сердца и благостной улыбкой смотрел на звездное ночное небо, а вот подвижных игр не любил и вообще всячески сторонился других детей. С огромным удовольствием он слушал сказки, которые рассказывала ему мать. Особенно ему нравились страшные сказки, повествующие о мрачных джиннах, оживших мертвецах и гостях из загробного мира. К сурам Корана он оставался равнодушным и не проявлял никакого интереса и благочестия к канонам ислама. Это равнодушие к религии, позднее переросшее в отторжение, он пронесет через всю свою жизнь, оставаясь изгоем для всех членов уммы.
Когда Абдулле исполнилось семь лет погибает его сестра Мадина. Она покупала фрукты на центральной базарной площади Сана, когда в нее ударила молния. Если верить очевидцам, не было ни признака грозы и небо было абсолютно чистым. Все, что от нее осталось, – лишь опаленные туфли и полурасплавившиеся золотые украшения. Смерть Мадины сильно отразилась на родителях Абдуллы. Они никогда уже больше не улыбались. Старшая дочь, Валида, в тот период была уже замужем за сирийским купцом и жила в Дамаске.
Похоронив Мадину в соответствии со всеми законами ислама, семья переезжает в Амран.
Именно с семи лет у Абдуллы просыпается поэтический талант. Он начинает сочинять стихи, проникнутые размышлениями о смысле человеческой жизни, мистикой и рассуждениями о границе, отделяющей мир живых от мира мертвых. Отец нанимает Абдулле учителя, который обучает мальчика чтению, письму и каллиграфии. Проявляет Абдулла и острый интерес к географии, его влекут далекие и таинственные земли. В семь лет у него начинаются припадки, во время которых он падал на спину с закатившимися глазами, выгибался дугой и бормотал какие-то слова на непонятном языке. Лекари, к которым обращался отец, оказались бессильны и не могли избавить мальчика от этого недуга. Доподлинно известно, что один из них, авторитетный врач из Мосула по имени Рашид ан-Тавледи, сказал отцу Абдуллы: «Болезнь твоего сына – ниспосланное аллахом наказание за его безбожность». Но как родители ни старались – они не могли сделать сына истинным мусульманином. Он не хотел внимать сурам Корана и пускать слова Пророка в свое сердце.
Это и было главной причиной того, что в Амране семья Хазраджи оказалась в своеобразной изоляции. Горожане не хотели иметь близких отношений с семьей, ребенок которой не изъявлял желания становиться членом уммы и страдал, ко всему, странными припадками. К этому стоит добавить, что Абдулла проводил много времени, гуляя среди могил на старых кладбищах.
В 20 лет Абдулла теряет родителей. Они умирают от непонятной болезни. К этому моменту он довольно красивый юноша: чуть выше среднего роста, стройный, с узкой талией и мягкими, словно кошачьими, движениями. Тонкие черты лица были унаследованы им от матери, а слегка миндалевидные темно-карие глаза – от отца. Глубокий мягкий голос, серьезный багаж знаний и незаурядный интеллект дополняли образ. Он автор двадцати стихотворений и поэмы «Изумрудные волны таинственной реки», которые пользуются неплохим спросом среди ценителей литературы южных провинций державы Омейядов.
Именно в год смерти своих родителей Абдулл решает покинуть Амран (как окажется – навсегда) и отправиться в путешествия, которых требует его любознательная душа. Да ведь его ничего и не держит в Амране, жители которого относятся к нему уже почти с открытой враждебностью. Абдулл продает все имущество, которое у него было, оставив себе лишь небольшой узелок с одеждой, листами папируса, палочкой для письма и бутылкой чернил. Прокормить себя он намерен уроками каллиграфии. К тому же он хочет навестить свою сестру, которая давно уже не писала и все так же, по слухам, жила в Дамаске.
Абдулла покидает Амран, присоединившись к каравану паломников, следовавших в Мекку. Свои путешествия и будущие скитания он опишет в своеобразном дневнике под названием «Записки жаждущего познаний о мире странника», от которого сохранились лишь небольшие фрагменты.
Руководил караваном человек по имени Тахир бен-аль-Дуджи, набожный старец, приверженец канонов Сунны и прекрасный знаток Хадиса. Он сразу отнесся к Абдулле настороженно и даже враждебно. Старика сильно смущала жизненная позиция и философия молодого человека, пронизанная мистическими суждениями и взглядами. Но, все же, он позволил Абдулле следовать с караваном в надежде, что посещение Мекки откроет сердце и душу молодого человека вере Пророка. Через три дня путешествия караван подвергся нападению одного из кочевых племен, все еще исповедовавших язычество и решивших поживиться за счет исламских паломников. От неминуемой гибели их спас Абдулла, который заворожил чтением своих стихов язычников и те отпустили караван с миром.
На десятый день караван остановился на ночевку рядом с давно заброшенным селением, названия которого никто не знал. Именно с этой ночи Абдуллу начинает мучить демон, называвший себя Кар. Он являлся молодому человеку во снах и сны эти были ужасны. Аль-Хазраджи метался словно в горячке, его лицо было покрыто каплями холодного пота, он судорожно мял пальцами простыни и задыхался. Демон являл Абдулле образы неведомых ужасных существ и таинственного города, чьи широкие и прямые улицы, уносящиеся в небо массивные здания и теряющиеся в облаках колонны из темного камня, испещренные загадочными письменами и знаками, внушали поистине первобытный и всепожирающий ужас, панику и мысли о чем-то могущественном, что безраздельно царствовало на земле во времена, которые намного древнее самой вечности. Когда Абдулла бодрствовал, то постоянно ощущал присутствие демона у себя за спиной, ощущал его холодное и смрадное дыхание, слышал его жуткий для человеческого уха голос, нашептывавший что-то на совершенно чужом и непонятном языке, каждое слово которого заставляло сердце покрываться льдом страха.
