Ночь. Поздняя непроглядная ночь. На небе сгустились тучи того и гляди пойдет дождь. Станет еще холоднее. Но маленькую девочку десяти лет это не волновало. Холод и прочие погодные катаклизмы ее не пугали, так как красивый особняк, за которым она наблюдала из-за кустов и со страхом ждала, когда ее кинуться искать и что с ней сделают, когда найдут.
Надо было остаться там… Но там страшно. Там чудовище. Страшные уродливые злые. Не внешне, а внутри… Ну почему они выбрали именно меня? В детдоме было и так полно детей. Взять хотя бы Верку. Фу! Противная и злая. Такая же, как эти ненормальные психи. Только и делают что кричат, бьют и издеваются. Мамочка ну почему я не такая как все? Будь я другой, обычной все было бы по-другому.
Ксюша, во всяком случае, так назвали ее новоиспеченные, истязатели боялась пошевелиться. В очередной раз она умудрилась попасть под горячую руку своего, так называемого отца-садиста Антона Афанасьев и его жены Евгении. Эти двое были самыми отвратительными людьми, которых она знала и видела, и честно говоря, не понимала для чего им богатым и успешным людям она девочка из приюта. Не любви ни ласки она от них за все полгода не видела. Как только ее сюда привезли то сразу дали понять, что место у нее не лучше чем у собаки.
Постоянно наказывали, срывали злость, били. Не понятно только за что. Особенно Женя. Эта женщина с красивой внешностью внутри была настоящим дьяволом. Каждый день от нечего делать она над ней. А Антон этот толстый индюк вечно приходил домой пьяный, и если Ксюша не спала, начинал кричать и сажать ее в темную комнату, где девочка сидела до утра. Облегчение было лишь, когда в этот дом приходили гости и Антон с Женей начинали вести себя с девочкой как с самым любимым ребенком. Жуть.
Ксюша поморщилась и натянула на колени перепачканное платье. Сегодня Антон снова напился и ударил ее. Не выдержав, Ксюша ударила его фарфоровой куклой по спине и убежала вере задний вход и спряталась в кустах, где сидела уже три часа.
Она не хотела, чтобы ее нашли. Лучше умереть от холода, чем вновь вернуться в этот ад.
Время шло, а из дома так никто и не вышел. Даже охраны расставленной по всей территории не было видно.
Может они решили лечь спать? Хоть бы это было так!
Стал срываться дождь. Девочка шмыгнула носом от боли и обиды на свою жизнь. За что судьба к ней так? Чем она провинилась перед этим миром?
Дождь стал моросить. Черные волосы, выбившиеся из косы, прилипли к лицу. Дрожащими от холода и страха пальчиками Ксюша убрала их с лица. В этот момент она увидела, как из окна нижнего этажа кто-то выпрыгнул и стремительно побежал в ее сторону.
Сработал инстинкт самосохранения и маленькая девочка решила сменить свое убежище. Вскочила и незаметно стала боком передвигаться в левую сторону при этом, постоянно нагибаясь и следя за тем, кто почти поравнялся с ней. Его движения чем-то напоминали ее собственные. Хоть и двигаясь быстро, он постоянно оглядывался по сторонам и что-то держал в руке. Этот человек явно чего-то опасался.
Повезло. Незнакомец пробежал мимо нее и не заметил.
Но именно в этот момент, когда она уже расслабилась, ее нога зацепилась за что-то в темноте. Девочка потеряла равновесие и упала и вскрикнула от боли в ноге, чему даже сильно удивилась. Она никогда не кричала, не произносила других звуков вот уже пять лет. Одним словом была немой.
Сделав над собой усилие, она попыталась отползти в сторону, но успела. У мужчины, пробежавшем, мимо нее, был явно очень хороший слух. Через несколько секунд послышались сперва его мягкие шаги, а потом появился и он сам.
Ксюша хотела закричать, но могла. Голос вновь парализовало.
Мужчина вблизи был очень высокий. Его фигура была как у боксёра или другого борца. Почти, наверное, два метра, и широкоплечий. Одет в черную форму как у спецназовцев и черную маску с прорезью для глаз. На поясе ремень с различным оружием, а в руке большой пистолет, нацеленный на нее.
Ксюша подобных ему видела только по телеку, поэтому во все глаза смотрела на него как диковинку. Тот надо признаться смотрел на нее так же.
– Твою мать! – грубо выругался он и опустил пистолет, видимо поняв, что перед ним ребенок. – Ты что здесь делаешь?
Ксюша и рада бы ответить, но язык и голос отказывались ей повиноваться.
– Ты что оглохла?! Ты кто и что тут делаешь? – голос его был холодным и властным.
Девочка не знала что делать. Обычно она все писала на бумаге, но где здесь найдешь листок с ручкой.
Нога сильно болела, и она стала морщиться от боли. Мужчина, стоявший напротив нее, тяжело дышал. Это было видно, как вздымается его грудь.
– Ты будешь отвечать?
Она отрицательно покачала головой и снова сморщилась от боли и потянулась к ноге и снова зашипела от боли.
Незнакомец толи поняв ее проблему с речью, толи спешил куда-то, развернулся и ушел. Девочка снова осталась одна и понятия не имела что делать дальше. Попыталась встать, но стало еще хуже. Ногу словно пронзили иголки и вынудили ее вернуть свою худощавую фигуру на место. Дождь усиливался. Платье вовсе намокло, а пронизывающий ветер грозился надуть простуду. Ксюша изо всех сил старалась не плакать и не думать о том, что будет дальше.
Раздались очередные, мягкие шаги и перед ней снова появился тот мужчина. Сел на корточки и уже более мягко спросил:
– Болит?
Она кивнула, не понимая зачем, он спрашивает.
Незнакомец посмотрел на ногу, за которую она держалась, протянул руку и слегка надавил на место, чуть ниже колена, на место где был источник основной боли.
Ксюша зашипела от жуткого ощущения.
– Я конечно не врач, но думаю что это вряд ли перелом. Где твои родители? Я позвоню, они придут.
От упоминания Антона и его жены ее глаза округлись. Больше от страха встречи с ними.
– Так, где ты живешь?
Вздохнув, она показала на дом.
Мужчина проследил за ее пальчиком и сразу весь напрягся, а Ксюше показалось, что он точно так же не любил этот дом ну или людей живущих там.
– Раз ты там живешь то у нас проблемы. Я не смогу туда позвонить, даже если очень сильно захочу. Не спрашивай пока почему.
Эта новость девочку обрадовала, и она слегка улыбнулась.
– Ты что развеселилась?! Не хочешь идти туда?
Девочка отрицательно замотала промокшей головой.
– Ты меня озадачила. Не знаю, почему ты молчишь и не хочешь туда идти, но у меня нет времени искать на ответы. Поэтому, – он обреченно вздохнул, – если ты не против то я сам отвезу тебя к врачу. В ближайшее пять-шесть часов тебя точно искать не станут, а здесь под дождем ты можешь заболеть. Я отвезу к врачу, а там они уже сами решат, что с тобой делать только у меня одна просьба – если спросят, то ты меня не видела. Окей?
