Елена Первушина - Ближний круг российских императоров

Ближний круг российских императоров
Название: Ближний круг российских императоров
Автор:
Жанры: История России | Биографии и мемуары | Популярно об истории
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2023
О чем книга "Ближний круг российских императоров"

Никто не может жить без друзей. Но очень непросто завести их, если ты принадлежишь к правящей семье и все жители страны являются твоими верноподданными. Да и сама атмосфера дворца не способствует искренности и откровенности. Удалось ли российским императорам и императрицам завязать настоящие, крепкие дружеские отношения? И как эти отношения повлияли на историю России? Об этом расскажет книга. Разумеется, в ней упомянуты не все люди, которые оказывались рядом с царями и императорами династии Романовых на протяжении 300 лет ее правления. Для того чтобы перечислить всех и выявить то влияние, которое они оказали на императоров и на ход русской истории, потребовалась бы целая библиотека… И тем не менее история озвученного периода оставила нам множество интересных биографий людей, которые далеко не всегда являлись образцами нравственности и ума, но жили ярко и яростно, пытаясь воплотить в реальность свои мечты, и даже их ошибки могут многому нас научить.

Бесплатно читать онлайн Ближний круг российских императоров


© Первушина Е.В., 2023

© «Центрполиграф», 2023


Предисловие

20 апреля 1834 г. Александр Сергеевич Пушкин пишет письмо Наталье Николаевне из Петербурга в Москву: «Ангел мой женка! сейчас получил я твое письмо из Бронниц – и сердечно тебя благодарю. <…> Письмо твое послал я тетке, а сам к ней не отнес, потому что репортуюсь больным и боюсь царя встретить. Все эти праздники просижу дома. К наследнику являться с поздравлениями и приветствиями не намерен; царствие его впереди; и мне, вероятно, его не видать. Видел я трех царей: первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку; второй меня не жаловал; третий хоть и упек меня в камер-пажи под старость лет, но променять его на четвертого не желаю; от добра добра не ищут. Посмотрим, как-то наш Сашка будет ладить с порфирородным своим тезкой; с моим тезкой я не ладил. Не дай бог ему идти по моим следам, писать стихи да ссориться с царями! В стихах он отца не перещеголяет, а плетью обуха не перешибет…»

День спустя, в воскресенье, он заканчивает письмо: «Воскресение… Нынче великий князь присягал; я не был на церемонии, потому что репортуюсь больным, да и в самом деле не очень здоров. Кочубей сделан канцлером; множество милостей; шесть фрейлин, между прочими твоя приятельница Натали Оболенская, а наша Машенька Вяземская все нет. Жаль и досадно. Наследник был очень тронут; государь также. Вообще, говорят, все это произвело сильное действие. С одной стороны я очень жалею, что не видал сцены исторической, и под старость нельзя мне будет говорить об ней как свидетелю…»

Пушкин никогда не забывал, что он – дворянин из старого, еще допетровского рода, что «водились Пушкины с царями, из них был славен не один». Придворная жизнь никогда не привлекала его, в «ближний круг» царя он попадал лишь поневоле, и не чаял от этой близости добра. И все же «придворные новости» – праздники по случаю совершеннолетия наследника, великого князя Александра Николаевича, придворные назначения его живо интересуют, его волнует «как-то наш Сашка будет ладить с порфирородным своим тезкой».

Так же относились к царской семье многие дворянские семьи, жившие в двух столицах, – не как к небожителям. Скорее, как к могущественным соседям, с которыми приходится считаться, которых они искренне (или не очень искренне) уважают, а иногда даже обожают, но с которыми можно и поспорить, если вопрос принципиальный. Когда же дворяне поступали на придворную службу, между ними и императорами могли завязаться более близкие и дружеские отношения. Ни один человек не может жить без друзей, без тех, кому он доверяет, с кем может быть искренним. Но очень непросто завести их, если ты принадлежишь к правящей семье и все жители страны являются твоими верноподданными. Да и сама атмосфера дворца не способствует искренности и откровенности. И все же у каждого императора были люди, которых он мог назвать своими друзьями, но искренняя ли эта дружба? Или она становилась лишь одним из рычагов влияния на монарха? Как сами императоры и императрицы относились к людям из своего ближнего круга? Как эти отношения повлияли на историю России? Об этом расскажет книга.

Глава 1. «Камрады» Петра I

Петр I – семейный портрет в интерьере

«Ты царь: живи один!» – писал Александр Сергеевич Пушкин, подразумевая под царем поэта. Но и настоящий царь – фигура в русской истории, к которой было привлечено пристальное внимание Пушкина, одинок. Одинок и тогда, когда стоит «на берегу пустынных волн» и представляет себе будущий город, одинок, когда ночью сражается со стихией хаоса, желающей поглотить его детище.

Ужасен он в окрестной мгле!
Какая дума на челе!
Какая сила в нем сокрыта!
А в сем коне какой огонь!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?

«Медный всадник» написан в 1833 г., но Пушкин словно возвращается в дни юности, или вернее – передает им последний привет. Петр I в его поэме – личность байроническая, гордый Каин, поднявший мятеж против Бога. В то время как бедный дворянин Евгений и его возлюбленная мещаночка Параша пришли прямиком из сентиментальной повести рубежа XVIII и XIX вв.

Есть в поэзии Пушкина и другой образ Петра, лишенный демонических черт. Он неустанный труженик, созидатель, и если казнит, то лишь по справедливости, – в ответ на мятеж, но милует смелых и честных.

В надежде славы и добра
Гляжу вперед я без боязни:
Начало славных дней Петра
Мрачили мятежи и казни.
Но правдой он привлек сердца,
Но нравы укротил наукой,
И был от буйного стрельца
Пред ним отличен Долгорукий.
Самодержавною рукой
Он смело сеял просвещенье,
Не презирал страны родной:
Он знал ее предназначенье.
То академик, то герой,
То мореплаватель, то плотник,
Он всеобъемлющей душой
На троне вечный был работник.

Что не удивительно, ведь речь идет об обращении к потомку Петра – Николаю I. Но и здесь Петр снова один. Он созидает и разрушает в одиночестве, как и положено романтическому герою.

Между тем существует и другой образ Петра – прежде всего, члена, а потом и главы большой семьи бояр Романовых. Семьи, которой не всегда было просто удержать за собой российский престол. Кто мог видеть Петра таким? Не демоном, не полубогом, а человеком среди людей?

В последней трети XVIII в. императрица Екатерина II начала писать фантастическую пьесу о портретах, висящих в галерее Чесменского дворца. Этот маленький и ныне почти совсем забытый путевой дворец на Царскосельской дороге построен в 1774–1777 гг. по проекту архитектора Георга Фельтена. Дворец предназначался для отдыха императрицы и ее приближенных на пути в Царское Село. Екатерина решила назвать его Чесменским, в честь великой победы русского флота под Чесмой 24–26 июня (5–7 июля) 1770 г. Рядом с дворцом по проекту Фельтена построена чудесная неоготическая церковь Св. Иоанна Предтечи, а в залах дворца стали собираться члены ордена Св. Георгия Победоносца, учрежденного императрицей в 1769 г.

Для внутреннего убранства дворца императрица заказала коллекцию живописных портретов членов правящих династий Европы. Портреты весели в центральном зале и десяти прилегающих к ним комнатах. А еще дворец украсили барельефы Федора Шубина, изображавшие русских князей, царей, императоров и императриц, начиная с Рюрика и заканчивая Елизаветой Петровной.

Вероятно, однажды, когда Екатерина отдыхала во дворце, ей пришла в голову мысль: а что если бы эти портреты могли говорить? Вряд ли они стали бы петь дифирамбы друг другу! Скорее всего, у них нашлось бы немало колкостей, которыми они не замедлили бы поделиться с «коллегами».

Например, вот портреты двух первых Романовых, отца и сына: царя Михаила Федоровича и царя Алексея Михайловича. Что они будут обсуждать? Конечно, семейные дела! Екатерина пишет:


С этой книгой читают
Телевизионный сериал «Аббатство Даунтон» приобрел заслуженную популярность благодаря продуманному сценарию, превосходной игре актеров, историческим костюмам и интерьерам, но главное – тщательно воссозданному духу эпохи начала XX века.Жизнь в Великобритании той эпохи была полна противоречий. Страна с успехом осваивала новые технологии, основанные на паре и электричестве, и в то же самое время большая часть трудоспособного населения работала не на
Мало кто знает, что Николай Васильевич Гоголь очень любил вкусно поесть. Его литературные творения полны описаний трапез и застолий и даже дают рецепты блюд русской, украинской и европейской кухни. Еда и ее вкушение занимают значительное место во многих произведениях, и описывается это так аппетитно, что, читая, начинаешь завидовать едокам…Характер Гоголя был сложным: едкий сатирик нередко впадал в апатию и меланхолию, но в лучшие свои дни он быв
Жизнь дворянки в светском обществе XIX века начиналась с ее первого бала. В своем сложном тюлевом платье на розовом чехле вступала она на бал так свободно и просто, как будто все эти розетки, кружева, все подробности туалета не стоили ей и ее домашним ни минуты внимания, как будто она родилась в этом тюле, кружевах, с этой высокою прической, с розой и двумя листками наверху.Первый бал для дворянки знаменовал начало взрослой жизни. Рауты и балы, л
Озвученный автором промежуток истории кажется близким к нам, о нем сохранилось множество документов и воспоминаний, еще живы свидетели той поры, о ней идет немало споров. И в частности: была ли эта эпоха, исключая, разве что военные годы, периодом невиданного изобилия? Или, напротив, – для народа это было время лишений, а все «сливки» снимала лишь партийная элита?В этой книге мы дадим слово неподкупным свидетелям – кулинарным книгам и меню 1880—1
Книга редактора и колумниста «Ведомостей» Максима Трудолюбова «Люди за забором» – это попытка рассмотреть закономерности российской истории, проанализировать зависимость современной России от своего прошлого и подумать о способах преодоления этой зависимости в будущем, используя самый обыденный, но потому и самый неочевидный материал – устройство российского частного пространства – квартиры, дома, двора, забора – в его связях с политикой, экономи
Люди, далекие от власти, и не подозревают, что в основе большой политики лежат изощренные интриги, и даже благие цели достигаются весьма низменными средствами. Иногда со временем мы узнаем подлинный смысл этих интриг. Иногда все это остается для нас тайной.Не только августовский путч, но и многое другое, что происходило в 1991 году, все еще таит в себе множество тайн и загадок. Именно этот год определил судьбу нашей страны. Ключевую роль в трагич
Очередной сборник книжной серии «Никита Михалков и Свой представляют» посвящен тем, чьи имена и заслуги в России очень хорошо известны. В честь этих людей называли населенные пункты, улицы, проспекты, организации, учреждения, библиотеки, фестивали, конкурсы (а в честь упоминаемых здесь русских святых строили по всей стране храмы)…О них рассказывается в школьных и вузовских учебниках, энциклопедиях, авторитетных биографических изданиях.И тем не ме
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ(ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ АРХАНГЕЛЬСКИМ АЛЕКСАНДРОМ НИКОЛАЕВИЧЕМ, СОДЕРЖАЩИМСЯ В РЕЕСТРЕ ИНОСТРАННЫХ АГЕНТОВ С 01.11.2024. 18+Александр I – любимец Екатерины Великой, отцеубийца, либерал, желавший принять конституцию, и консерватор, готовый противостоять вольнодумству Европы, а может, старец Феодор Кузьмич, бежавший от тягот государственной деятельности?Каким мы знаем Александра Павловича и каким он был на само
Все мы биороботы под надзором души. Душа хранит стандарты предопределенности обстоятельств, определяющих смысл существования биоробота. Самой-то природе нет дела до насельников-придурков, поглядывающих на нее как на кухарку, предопределенную кормить, поить и подтирать за биороботом, витающим в облаках развязного воображения о себе, как о главной ценности, предопределенной преобразить мерзлую Вселенную в цветущий сад. И бродили бы мы по лужайкам,
Эта книга написана специально для новичков, делающих свои первые шаги в освоении профессии дизайнера. Автор делится многолетним опытом, даёт советы, рассказывает о распространённых среди молодых дизайнеров проблемах и способах их решения. На страницах книги вы найдёте рекомендации по обучению, поиску работы и построению карьеры в сфере дизайна.
Гушоу, Гугенот-Шоу – сборник из восемнадцати миниатюр. Это стопроцентный полилог. Описания действий героев отсутствует. Читать внимательно. Юмор есть.
1919 год. Гражданская война перевалила Уральский хребет и окатила кровавым приливом сибирские просторы. В какой-то момент люди остаются без какого-либо руководства, кругом царит анархия – «мать порядка». Но безвластие не может продолжаться бесконечно. И вот на сцене появляется новое действующее лицо – коренной чалдон Степан Зыков, который начинает строить новое общество, как это водится на крови и отрицании всего сущего.