Держась за стену, еле доковыляла до лифта, кушать хочется просто сил нет терпеть. Здесь в роддоме столовая на первом этаже.
Слышу открывается, спускающийся с верхних этажей, лифт. Быстро заскакиваю в открытые двери, нажимаю первый этаж и, прикрыв от бессилия глаза, прижимаюсь к стене лифта…кушать…кушать…кушать…после родов очень хочется кушать…кабина лифта устремляется вниз…
– Наташа?! – от звука этого голоса слабеют колени…у меня что уже слуховые галлюцинации…
Распахиваю глаза и встречаюсь взглядом с мужчиной, которого когда-то любила больше жизни, который до сих пор снится мне ночами…моя любовь…моя боль…моя ахиллесова пята…мой бывший босс…
От ответа меня спасают открывающиеся двери лифта, протискиваюсь в узкую расщелину, расталкиваю людей и несусь по коридору, откуда только силы берутся…
Залетаю в женский туалет, закрываю дверь на щеколду и меня начинает трясти крупная дрожь.
Что он здесь делает? Узнал, что я сегодня родила??? Но откуда? Об этом знает очень узкий круг людей, совершенно не связанный с моим бывшим боссом.
Подойдя к раковине, облокачиваюсь на неё и смотрю на себя в большое зеркало.
Боже, на кого я похожа? На голове воронье гнездо, чёлка мокрая от пота и прилипла ко лбу.
Халат обтягивал меня, как вторая кожа, а из распахнутого выреза почти вываливались, налитые молоком, груди…ну и видок…не зря у Антона был такой удивлённый вид, у него челюсть просто упала до пола…и у меня, кстати, тоже.
Что он забыл в роддоме? Это последнее место, где я могла бы его увидеть и не удивиться. Мой бывший босс, а по совместительству мой бывший возлюбленный, терпеть не может детей, он их просто ненавидит…
– У меня никогда не будет детей, – всегда говорил он. – Вечно орут, вечно канючат, командуют родителями, строят их, как хотят. Меня это просто бесит…Чтобы какой-то сопляк вил из меня верёвки? Да никогда!
Это он говорил всегда и везде, если там, куда мы ходили, были дети… Кто-то из друзей на него обижался, кто-то смеялся.
– Ну-ну, посмотрим, когда свои родятся, как ты будешь попочку им целовать, да путачок нюхать и тащиться от этого.
– Ни за что! – Антон действительно так думал, и переубедить его было невозможно.
Когда у нас начались очень тесные отношения, мне сразу был выдвинут ультиматум.
– Наталья, я тебя сразу предупреждаю, я терпеть не могу детей, ни своих, ни чужих…поэтому противозачаточные я буду выдавать тебе сам каждый день, чтобы ты не забыла их выпить, – это было чудовищное требование, но я так влюбилась в этого потрясающего мужчину, что согласна была есть с его рук даже эти чёртовы таблетки. – Если я вдруг узнаю, что ты пытаешься меня обмануть и залететь от меня, я сразу прекращу с тобой всякие отношения, понятно?
Это, конечно, слышать было унизительно, но глупое сердце было согласно на всё, только бы быть рядом, быть любимой им…я дура, да?
Но я ничего не могла с собой поделать, долго сопротивлялась его магнетизму, его заигрываниям, его ухаживаниям…но Антон меня добил своей харизмой, своим умопомрачительным телом, своим этим кобелинным взглядом зелёных глаз, опушённых коровьими длинными ресницами.
Я согласилась на эти условия, и началась для меня такая насыщенная, красивая жизнь, полная любви и обожания, полная страстных ночей и не менее страстных дней, что я совсем забыла об этом смехотворном пунктике насчёт детей. Я думала, что это просто временное помешательство со стороны Антона…ну кто не хочет своих детей?
Простояв в женском туалете минут пятнадцать, решаю выбираться из своего укрытия. Я отпросилась у соседок на десять минут, только дойти до столовой, взять себе обед и вернуться…а что, если доченька проснулась? А что, если плачет?
Выглянув в коридор и убедившись, что погони за мной нет, крадучись, пробираюсь на третий этаж к своей палате.
– Что-то ты долго, мы уже начали волноваться не сбежала ли ты, бросив ребёнка, – Женщины с беспокойством смотрели на меня. – А где твой обед?
– Не нашла столовую, заблудилась, – пришлось солгать мне…не скажу же я им, что встретила отца своей малышки и чуть со страху не померла. – Не плакала?
– Нет, что ты! Она у тебя такая няшечка, спит спокойно, даже не просыпалась, – справа от меня лежала молодая девушка, примерно моего возраста, с двойней. – Идём, мне кушать принесли, пельмешки любишь?
Пельмени я не очень любила, но сейчас прямо слюнки потекли, жуть как пельменей захотелось.
– Люблю! К вечеру мои подруги придут, я тебя потом угощу, – проверив свою малышку и поцеловав мягкую щёчку, принимаюсь за еду.
– А папа ваш тоже вечером придёт, – давлюсь пельменем, попутно придумывая ответ.
– Он в командировке, не успеет приехать, подруги меня с роддома забирать будут.
– А-а…жаль…, – а мне-то как жаль, до сих пор представляла, что Антон обрадуется моей беременности и мы вместе будем растить малышку…не судьба…
– Спасибо, было очень вкусно, – ложусь на кровать, обнимаю свою маленькую доченьку…из глаз выкатилась одинокая слеза…надо уснуть, чтобы не думать обо всём этом, не надо ворошить прошлое, наши пути с Антоном разошлись…забудь…
Вечером приехали мои подруги, с которыми мы с самого детства дружим, ещё с интерната.
– Привет новоиспечённая мамочка, – целуют меня, обнимают. – Ну показывай нам нашу крестницу…ой, тьфу-тьфу, а кто здесь такой страшненький лежит, мамочкина девочка, Натусь, ну копия ты…и вид такой же важный, всезнающий.
Лариса и Алёна склонились над моей куколкой.
– Не будем на неё смотреть, некрасивая, – я сначала даже хотела обидеться на эти слова, но потом поняла, что они боятся сглазить мою крошку. – Вот тут тебе пижаму и ночную рубашку для кормящих принесли, халат тёплый, вещи для малышки, а да и покушать.
– Спасибо, что бы я без вас делала, – на глаза снова наворачиваются слёзы. – Как там Олеська?
– Счастлива наша многодетная мамаша, – смеёмся, потому что рады за неё очень, нашла своё счастье, она этого достойна! – Муженёк возле неё, как наседка, привет тебе передавала, сказала, чтобы ты из роддома к ней ехала, там все условия для малышей уже созданы.
– Кстати, когда тебя выписывают? Мы же должны подготовиться! – мы с Олесей договорились, что первую неделю я поживу у неё, у неё большой опыт с малышами, пятеро детей – это не шутки!
– Пока не знаю, сообщу потом, – в палату заглянула медсестра и попросила всех на выход. – Спасибо, девчи, люблю вас!
После ухода посетителей в палате стало тихо, мамаши дремали рядом с младенцами, где ещё отдохнёшь, как не в роддоме, дома начнутся трудовые будни.
Интересно, к кому Антон приходил? А может…может какая-нибудь другая родила ему, и он приходил проведывать…в это совсем не хотелось верить…шесть месяцев прошло, думала уже всё отболело, отгорело…а услышала его хриплый голос, заглянула в глаза цвета весенней травы и всё вернулось…и любовь…и тоска…и обида…
