– Развод, – жёстко сказал он. – И даже можешь не мечтать, что дети с тобой останутся. Такая, как ты, не имеет права воспитывать моих детей.
Слёзы душили так, что не могла дышать, не хотелось жить. Если он сейчас уйдет, я просто лягу и умру.
– Пожалуйста, Марат, выслушай меня! – просила я.
Схватила его за рукав пиджака, но он отмахнулся от меня, словно от мерзости какой.
– Марат. – Превозмогая страх, осмелилась дотронуться до его лица и провести по щетине пальцами. Я знаю, он очень любит, когда я так делаю…
Мужчина напрягся всем телом. На шее появились мурашки. На миг он прикрыл глаза, словно позволив себе насладиться этим мигом лишь на несколько секунд, а потом распахнул глаза. Там плескалась такая ярость, что моего мужа невозможно было узнать. Он стал чужим за эти несколько недель, что мы почти не виделись. Он ухватил меня за запястье и отвёл в сторону мою руку.
– Не прикасайся, – голос его звучал глухо. Я чувствую, как ему больно, но не могу нас спасти. Пока не могу… Его глаза способны были убить, раздавить и уничтожить. Он просто ел меня взглядом, но не делал и шага ближе. Он больше не притрагивается ко мне как к женщине… – Я так тебя любил… Сдохнуть за тебя готов был. А ты…
Он укоризненно покачал головой. Руки моей не отпустил. Словно берег миг этого соприкосновения его пальцев с моими. Даже такого грубого соприкосновения.
– Марат, я прошу тебя, дай мне сказать!
– Молчи, – он мягко тряхнул меня, и я умолкла. – Мне не нужны твои оправдания для дурака. Я сам всё видел. Сам, своими глазами. Ты мне ничего не докажешь. Мой адвокат привезёт документы о разводе на подписание.
– Отдай детей. Им плохо без меня.
– Нет. Ты всё это сделала сама, Лина. Я никогда не поступил бы так с тобой, если бы не ты.
Он небрежно бросил мою руку и обошёл меня, устремившись к двери.
– Я беременна.
Марат остановился как вкопанный. Медленно обернулся. Я встретилась с холодными серыми глазами, в которых читалось недоверие.
– Что ты сказала? – спросил он.
– От тебя.
Утро встретило меня ласковым солнышком. Сладко потянулась в постели. На часах только пять утра, но за окном уже вовсю солнце и поют птички, отражая моё внутреннее состояние – безграничного, всепоглощающего счастья.
Сегодня самый лучший день на свете. День нашей с Маратом свадьбы. Как же долго мы к этому шли, только подумать… Несколько лет разлуки и сладкое, страстное воссоединение. Мой будущий муж подобен вулкану – не стоит его злить, иначе своей горячей лавой спалит всё на свете. Но сейчас этот вулкан мирно спит в моей постели, напрочь отказавшись ночевать у родителей, как и гласит предсвадебная традиция.
Улыбнулась, дав себя буквально минуту, чтобы полюбоваться его спящим лицом. Умиротворённое, мужественное, красивое по-мужски. Марату уже сорок пять, и у нас с ним разница почти пятнадцать лет, но я никогда её не ощущала. Для меня он самый красивый, желанный и любимый из всех, кого я знала. Он – лучшее, что случалось со мной в этой жизни… Но однако нам пора вставать, иначе проспим ЗАГС. А этого я допустить никак не могу. Я слишком долго этого ждала…
Легко провела пальцами по его щетинистой щеке.
– М-м, – недовольно свёл он брови вместе. А я легко засмеялась – ух, какой он строгий босс даже во сне! Накажет, не просыпаясь.
– Марат, – продолжила я гладить его лицо, плечи, твёрдые мышцы груди. – Вставай, любимый. Пора становиться мужем…
– Точно, – распахнул он резко свои серые глаза. – Свадьба.
Он сонно улыбнулся мне, когда встретился с моим взглядом. И тоже провёл пальцами по моей щеке, заставляя меня испытывать щемящее чувство нежности, которое готово было меня разорвать на сотни молекул и атомов. Но я раз за разом выживала, испытывая эйфорию от этих ласк моего мужчины.
– А ты готова становиться женой? – спросил он с хрипотцой в голосе после сна, которая всегда сводила меня с ума. Сжал сильнее в руках, привлекая к себе моё внимание. – Я буду очень строгий муж. Ревнивый и жёсткий. Измен не прощу. Никогда.
– Я знаю, – мягко провела я по его кудрям, уже тронутым сединой. Но меня это нисколько не смущало. Так он выглядит ещё более брутально.
– Ты меня хорошо услышала, Лина? – пытал он меня взглядом.
Взяла его лицо в свои ладони и посмотрела в его серые глаза, которые горят теперь только для меня.
– Услышала, милый. Я никогда тебя не предам и не променяю ни на кого другого. Неужели ты думаешь, что кто-то тебя мог бы заменить? Тем более, я ведь ношу нашего уже второго ребёнка. Я столько лет тебя ждала… Это ли не доказательство моей любви к тебе?
– Девочка моя, – нежно взял он в пальцы мой подбородок. Его глаза сконцентрировались на губах. Большой палец мужчины лёг на нижнюю губу и ласково, с долей эротизма, прошёлся по ней туда и обратно. Мягко надавил. – Ты только моя. Я тебя никому не отдам.
– Это я тебя никому не отдам, – ответила я и поймала губами его палец, втягивая в себя.
– М-м…
Все его мышцы напряглись разом, он резко выдохнул. Серые глаза тут же заволокло порочной дымкой желания. Марат всегда остро реагирует на мои сексуальные игры с ним. А я люблю с ним играть и кайфовать от этих его реакций.
Я обхватила пальцами его запястье и вобрала палец в себя ещё глубже, имитируя оральные ласки. Вверх-вниз, вверх-вниз, втянуть в себя… При этом то покорно, то страстно поднимала на него взгляд и смотрела в его глаза, которые всё больше темнели от накрывшего его вожделения.
– Лина… – прорычал он. – Ты не наденешь свадебное платье, пока не избавишь меня от жажды, которую сама и вызвала.
– А кто против? – изогнула я одну бровь и облизнула подушечку его пальца по кругу, услышав новый глухой стон распалённого моим огнём мужчины…
1.2.
Положила руку на его грудь и стала спускаться ниже. По кубикам живота, по жёсткой поросли волос у самой резинки боксёров. Член уже налился до отказа, и я поддела резинку его белья, чтобы затем спустить его с крепких ягодиц и обхватить возбуждённый мужской орган рукой. Едва мои пальцы сомкнулись, как Марат глухо застонал, покусывая губы в предвкушении.
– Да… – Вплетал он пальцы одной руки в мои распущенные волосы, а другой – сжимал моё бедро до красноты. – Да. Лина…
Его рука мягко надавила на мой затылок, направляя вниз, показывая, насколько сильно он желает сейчас ощутить мою ласку. Я спустилась ниже на кровати. Горячим дыханием опаляя его член, покрывшийся от сильного возбуждения сеткой вен, но дразнила и не касалась его губами. Только двигала рукой вдоль ствола, крепко сжав его в пальцах, туда и обратно.
– Ангел, – порочно прорычал он, пытаясь меня подтянуть за подбородок ещё ближе, чтобы я взяла его. В ответ обвела вокруг бархатной головки члена пальцем.
