Известному
русскому историку
Грот
Лидии Павловне
посвящается
Предисловие
Перед нами новая книга известного публициста и краеведа земли Шатурской, члена Союза писателей России, члена Союза журналистов России, члена Союза краеведов России Чистякова Н.Д. В послужном списке этого автора 10 книг по истории, природе и культуре его родного края. Но книга «Методом исторического сюрреализма, или Бред шведской кобылы» – произведение уникальное, открывающее новую страницу в творчестве Н.Д.Чистякова.
Новая книга посвящена остро актуальной проблеме – глубокому кризису в изучении начального периода русской истории, вызванному норманизмом, или скандинавоманией. Н.Д.Чистяков представил на суд читателей результаты собственного историографического исследования, основанного на хорошем знании источников и литературы по рассматриваемому вопросу.
Следует напомнить, что принято вкладывать в понятие норманизм. Под норманизмом понимается система взглядов, сторонники которой отстаивают идею скандинавского происхождения летописных варягов, видят в князе Рюрике вождя скандинавских отрядов, не то завоевателя, не то наемника по договору, а также уверены в древнешведском происхождении имени Руси, связывая его происхождение со шведской областью Рослаген на восточной побережье Швеции. Из этой области якобы и вышли «рои», «полчища» или «дружины скандинавов», которым приписывается ведущая роль в создании древнерусского государства, в строительстве древнерусских городов, в открытии Балтийско-Волжского торгового пути и организации международной торговли впечатляющих масштабов.
Сторонниками этой системы взглядов утверждается, что подавляющее большинство этих скандинавов были выходцами из Свеяланда (Швеция) и что они сыграли основную роль в открытии и налаживании функционирования Балтийско-Волжского пути в IX в., а в конце IX в. – в освоении Днепровского пути военной элитой скандинавского происхождения. Якобы благодаря деятельности этих скандинавских купцов и воинов на Северо-Западе Руси возникли первые предгородские поселения и консолидировалась обширная территория, на которой в середине IX в. возникло сначала первое раннегосударственное образование, а с конца IX в. – были закложены основы Древнерусского государства.
Но все положения норманистских построений не имеют никакой связи с реальной историей стран Скандинавского полуострова, конкретно – со Швецией. Они относятся к созданному фантазией подобию живой истории, т. е. к утопиям.
Объясняется это тем, что ядро норманизма было рождено шведским донаучным историописанием и что все «концепции» норманизма – плоды фантазии, созданной совместными усилиями шведской мифологизированной историографии и шведской политики, которые можно определить как шведский политический миф. Миф в политике или политический миф – это вымысел, призванный обслуживать политические задачи и являющийся частью информационной войны того типа, когда в качестве оружия используется искаженное преломление истории. Основной задачей этих (или им подобных) политических мифов было вытеснение русских из собственной истории. И здесь большую роль играл феномен выдуманной древности – в рассматриваемом случае шведской, что использовалось для обоснования исторического права шведов на русские земли, т. е. геополитическими задачами.
Шведский политический миф возник в Смутное время и был направлен на переформатирование русской истории для обоснования якобы «исторических» прав шведской короны на завоеванные новгородские земли. В обоснование этой задачи и были придуманы Рюрик из Швеции и варяги шведского происхождения. Тем самым заявлялось о древней связи шведских королей с основоположниками древнерусской государственности, что создавало иллюзию некоего «исторического» права шведских королей в Восточной Европе.
В обстановке после Столбовского договора 1617 г. продолжали создаваться мифы о якобы древних корнях шведского владычества в Восточной Европе чуть не с допотопных времен. Они были дополнены мифами о финнах как древних насельниках в Восточной Европе, которые подчинялись шведским королям и платили им дань, а также о славянах, т.е. русских, которые якобы были самыми поздними пришельцами в Восточной Европе.
После поражения Швеции в Северной войне и в обстановке попыток шведской короны организовать военные компании против России миф о древнем присутствии предков шведов в Восточной Европе продолжал свое развитие. Объясняется это просто. Как показывает исторический опыт, война традиционная имеет тесную связь с войной информационной, поскольку предварительная обработка общественного мнения играет важную роль. Причем требуется как обработка общественного мнения в собственной стране, так и склонение на свою сторону международного общественного мнения. Информационные технологии известны с допотопных времен: представить собственную наступательную политику как политику справедливую, законную, а объект нападения как узурпатора, поправшего устои и основы.
В период после Ништадского мира Швеция два раза нападала на Россию: в 1741 г. и в 1788 г. с целью вернуть русские земли, оккупированные в Смутное время. Именно в этот период была разработана концепция о древнешведском происхождении имени Руси.
Цель этой, как и других разработок шведского политического мифа, понятна. В преддверии военных компаний против России шведской короне, наряду с активизацией международной деятельности и поисками союзников, важно было в глазах международной общественности предстать борцом за свои исконные исторические права: это нас, дескать, обидели, а мы хотим только свое законное вернуть!
С конца XVII в. фантазии шведского политического мифа стали приобретать популярность в западноевропейской общественной мысли, ими увлеклись Вольтер и другие деятели французского Просвещения, что обеспечило свободное плавание фантазий шведской ненаучной историографии в общеевропейской исторической мысли.
А с XVIII в. скандинавомания как часть западноевропейской общественной мысли стала проникать и в российское общество. Её апологеты являлись в Россию с непоколебимой уверенностью в исключительной ценности своего идейного багажа, включая и мифы о цивилизаторской миссии в русской истории выходцев из Скандинавии. Эта уверенность в передовой значимости всего, что приходит с Запада, овладела постепенно либеральными кругами российского общества. Под давлением такой уверенности укоренилась и идея об особой роли скандинавов в создании древнерусской государственности. Идея эта оказалась удивительно живучей, и до сих пор в публикациях, принадлежащих подавляющей части сотрудников российских академических учреждений и вузов, можно прочесть о том, что начало древнерусской истории отмечено пришествием в Восточную Европу скандинавов, сыгравших ведущую или существенную роль во всех основополагающих процессах и событиях древнерусской истории. Синонимами для этих скандинавов в вышеупомянутых публикациях выступают летописные
