«Приключения в Купальскую ночь»
Пролог
Брат с сестрой стояли под бездонным июльским небом, словно молодые боги. Теплый ветер трепал Ромкины выгоревшие от солнца волосы, отросшие ниже плеч и перехваченные берестяным ремешком. Повзрослевшие и загоревшие они были прекрасны, хоть картину пиши. Держа в руках бумеранг, Роман с грустной улыбкой взглянул на ставшую уже родной поляну и импровизированный лагерь. Взглянул, будто предчувствуя, что скоро исчезнут отсюда.
– Тебе кажется, что мы не вернемся? – проследив за Ромкиным взглядом, спросила Настя.
Тот молча кивнул.
– Рано или поздно мы должны возвратиться домой, – вздохнула сестра. – Но это сказочное место навсегда останется в памяти.
– Будто кусочек души оставляю здесь, – отозвался брат.
– Я тоже…
Возле их ног сидел огромный пушистый кот. Темно-шоколадная шерсть блестела на солнце, а белые усы и бакенбарды придавали ему весьма важный вид.
– Боцман, – обратился Ромка к коту. – Что скажешь?
– Мяу, – ответил тот, поглядывая на хозяев изумрудными глазищами.
– Ну конечно, «Мяу», – хмыкнул брат. – А то мы не знаем, кто это все замутил!
Кот, прищурив глаза, равнодушно посмотрел в сторону.
– Сколько же нас месяцев таскало, непонятно где? – Роман провел рукой по проклюнувшемуся пушку на своем лице. – Вот и бриться теперь придется, – вздохнул он, то ли радуясь этому событию, то ли огорчаясь.
– Рома, кидай бумеранг, а то расплачусь сейчас, – Настя, отбросив назад волосы собранные в косу, подхватила на руки кота.
– Приготовились, кидаю! – и бумеранг со свистом разрезал воздух.
Май в этом году выдался аномально жарким. Город буквально плавился от жары, даже асфальт стал мягким как плавленый сырок «Дружба». Идя со школы, Настя мечтала о том, чтобы вместо ужасной коричневой школьной формы им разрешили носить легкие рубашечки и юбки. А этот дипломат, будь он неладен? Весит больше, чем его содержимое. Вот бы сумку на колесиках или рюкзак на крайний случай. Одно радовало, оставалось учиться всего неделю, а там летние каникулы.
Купив плодово-ягодное мороженое в бумажном стаканчике, Настя счастливо зажмурилась. От предвкушения долгих летних каникул замирала душа, и сладко екало сердце.
Читать на лето задали много, но Настю это совсем не пугало. Книги она любила, не то, что младший брат Ромка. Вот кого не заставишь книжку открыть.
Скорей бы июль! Настя улыбнулась, представив горячий песок и речные просторы. Походная жизнь полная незабываемых приключений на целый месяц. Прощай шумный пыльный город и цивилизация. Здравствуй Волга с песчаными отмелями и крутыми берегами.
«Как там наша Катерина?» – плюхнувшись на скамейку в сквере, Настя представила, как той было тоскливо стоять в гараже несколько месяцев совсем одной.
Катерина… Так семья называла катер, хотя на нем белым по синему написано «Турист». Катер построил папа и, между прочим, своими руками. Да, и это отличный повод погордиться отцом. Не только построил, да еще и сам стоит за штурвалом. Папа-капитан, звучит невероятно лихо!
Сколько же лет они уже путешествуют? Нахмурившись и беззвучно шевеля губами, Настя принялась загибать пальцы.
Два лета подряд спускались вниз по Волге до Астрахани. На третий год решили рвануть через шлюзы в Волгоградское водохранилище, и дошли до Саратова. На четвертый год была попытка прорваться в Каспийское море.
– Значит, этим летом будет уже пять лет! – удивилась вслух Настя.
Идущие мимо мальчишки насмешливо посмотрев на нее, пошептались и нарочито громко расхохотались.
Сделав вид, что ничего не заметила Настя достала из дипломата тетрадку, решив описать сегодняшнее настроение. Это тревожное ожидание чуда. Если его, конечно, вообще возможно описать.
Вдруг вспомнилось, как в первый год Катерина собирала все мели. Вот прямо ни одной не пропускала. А напоровшись, натужно завывала дизелем, взбаламучивая вокруг себя золотистый песок и улыбаясь красной ватерлинией.
Да, Волга непредсказуема. Стоишь посередине реки по щиколотку в воде, а с проходящих мимо судов потешаются зеваки. Конечно, смешно.
– Мы как дураки на Волге, – каждый раз недовольно ворчал Ромка, когда им приходилось выталкивать катер на глубину.
– Не жалуйся, – как можно тише отвечала Настя. – Папа первый год за штурвалом. Погоди, вот выучит все мели.
– Судя по нашему любимому фильму, все мели выучить невозможно, – насмешливо фыркал брат.
Конечно, невозможно. Теперь-то Настя точно знала про гуляющие отмели и про фарватер.
А на тетрадном листе постепенно появлялась Катерина, причаленная к небольшому островку. Вот еще несколько штрихов и под треногой запылает огонь, а в подвешенном котелке закипит суп, или каша.
На ночевку старались остановиться на каком-нибудь симпатичном островке. И чище, и комаров меньше. Эти зловредные насекомые так и норовили испортить отдых. Но до острова долететь у них то ли сил не хватало, то ли еще что. Не важно. Главное, можно было спокойно поспать.
– Редкий комар долетит до середины Волги, – пошутила как-то раз Настя, перефразировав знаменитого классика.
Роман страшно развеселился тогда и хохотал чуть ли не полдня.
– Чего смеешься- то? Даже не знаешь, откуда это и кто написал, – удивилась сестра.
– Да мне все равно, кто написал! Просто смешно, – легкомысленно отозвался братец.
– А зря! Взял бы да прочитал Гоголя. Очень интересно.
– Да сдался мне этот Гоголь-моголь! Не хочу! – беспечно отмахнулся Роман.
Так вспоминая летние приключения, Настя незаметно дошла домой. Скинув опостылевшую форму, и быстренько приняв душ, она расположилась в прохладном зале с огромной кружкой чая и любимыми сдобными рогаликами. Благо домашних заданий уже не задавали и почти все оценки были выведены. Вот в следующем году уже не отдохнешь. Десятый класс, экзамены, выпускной. Ну, это еще не скоро, а сейчас можно расслабиться.
Попивая чай с рогаликами, Настя открыла книгу Гоголя: «Вечера на хуторе близ Диканьки». Кружа и затягивая со страниц вспорхнуло
волшебство.
Настя словно наяву услышала далекое пение дивчин и смех парубков. Увидела плывущие по воде венки сплетенные из цветов. И пламя свечей, что отражаются в темной реке, будто светляки. Как потрескивая, сгорают ветки березы в Купальском костре. Как с шутками и прибаутками прыгает народ через огонь, очищаясь от всего плохого.
Тут хлопнула входная дверь и в зал, сбивая все на своем пути, зашел Ромка. Увидев сестру с книгой, охнул и вышел на кухню. Погремев там чем-то, вернулся и сев на диван протяжно вздохнул. Настя, решив проигнорировать вздохи и охи брата, пыталась сосредоточиться на рассказе.
