Было у царя три сына. Старший умный был детина, средний был и так и сяк,
младший вовсе был дурак!
Старшего прозвали Умник. Он все время что-то конструировал, изобретал да писал какие-то трактаты день и ночь.
Среднего Балансом стали называть, и был он бухгалтером при Дворце, и все время сводил какие-то отчеты и подсчитывал расходы и доходы Царства.
Младшенького, Артиста, нес поток жизни, и он даже не сопротивлялся. С очень простыми запросами.
– Позовите ко мне сыновей! – велел Царь. – Слово им молвить буду.
И пришли они к батюшке своему.
– Ну значит так, дети мои! Пошлю я вас за тридевять земель, в пространственно-временной континуум, одним словом.
– Батюшка!!! Наконец-то!!! -хором вскричали взрослые детины.
– Подойди ко мне, старшенький Умник – гордость наша и всего Царства. Слушайте меня внимательно.
У тебя, Умника, в голове живет светлячок. И ты будешь давать возможность миру познавать самого себя через СВЕТ.
У Балансира в сердце живет цветочек аленький, и он будет давать миру чувствовать ЛЮБОВЬЮ.
Ну а у младшенького, Артиста, прости его вся флора и фауна, в животе порхают бабочки. И он будет дарить миру ощущения ЭНЕРГИЕЙ.
– Мда… – царь задумался.
Все молчали.
– Так о чем это я? – царь выглядел немного отстранённым.
– О бабочках, цветочках и светлячках, – напомнил младшенький, Артист.
– Да, так и есть. Это ваше внутреннее самое большое богатство. Берегите их.
– Ну, дети мои! Просите каждый, что пожелаете.
Воцарилась тишина, достойная момента.
– Батюшка, – молвил старший, – я желал бы, чтобы мудрость и возможность думать у меня была при любых обстоятельствах.
– Будь по-твоему, Умник, – отвечал ему Царь.
– А мне, отец, дай самое большое количество связей, – попросил средний сын. – Я по максимуму согласую всё со всем.
– Будь по-твоему, Баланс. – Ну а тебе что дать, младшенький?
– А мне дай силу, – весело сказал Артист.
– Хорошо! Итак, – Царь встал со своего трона, – наделяю старшего Светом мудрости, среднего сына – Любовью, что свяжет всё со всем, и младшего – Силой, что будет питаться от всей Природы! Да будет так! А теперь, дети мои, благословляю вас, и всем идти спать! Утро вечера мудренее.
– Прощай, Батюшка, – хором сказали царевичи.
– Хорошего путешествия. И помните: это лишь качества, вам подаренные. Это не ваша собственность.
– Да, Отец. Запомним.
– Забудете, – пробормотал Царь. Но я знаю, как вам напомнить.
Утро выдалось хмурым, небо лежало прямо на головах прохожих.
Максимилиан не хотел никуда идти в такую погоду и решил остаться дома и заняться любимым делом: думать!
Он размышлял над проектом, который ему поручили. Суть его заключалась в том, чтобы все школьники были максимально вовлечены в одно мероприятие. А это значит – нужно было разработать три направления, где каждый наилучшим образом себя реализует.
– Итак, что мы имеем? – вёл разговор сам с собой учёный муж.
Он начертил на ватмане круг, в центре поставил точку и от нее нарисовал три сектора.
– В первом секторе – идеи и все, кто хочет их исследовать.
Он нарисовал мозг с лучиками, исходящими из него.
– Во втором секторе будет вся сердечность, которой нет в сухих идеях. Их нужно оживить, это я уж наверняка знаю.
Максим нарисовал сердце красным фломастером во втором секторе.
– Ну-с, и те, кто эти идеи воплотит со всей своей силушкой, что бьет фонтаном из них.
В третьем секторе появился рисунок человечка с поднятыми руками, держащими штангу над головой. Немного подумав, он пририсовал улыбку на лице человечка. Получилось кривовато, и улыбка стала похожа на ухмылку. Тогда он дорисовал ещё, и получилась вообще клоунская раскраска.
Художник он был так себе, но наглядность визуализации его мыслей помогала ещё лучше видеть перспективу.
– Алло, здравствуйте! Господин директор, у меня есть наметки на летний лагерь: как его организовать лучше. И мне нужны ещё два человека. Я скажу, какими качествами они должны обладать. И если вы мне предоставите этих людей в ближайшее время, то организация лагеря отдыха пойдёт быстрее.
Макс выслушал ответ директора, кивнул и, довольный, положил трубку. Он вернулся к своей схеме и дописал:
Возле мозга – ОН, около сердца – ОНО, и у силы – ОНА. Вот теперь все в сборе, и завершенность даст устойчивость и полноту.
Вечер опустился на город, и в квартире воцарился полумрак. Мыслитель забыл и пообедать, и поужинать, и только сейчас желудок сердито заурчал так, что парень посмотрел на него с подозрением.
– Ты чего, есть, что ли, хочешь?
Из живота заурчало в ответ.
– Ладно, ладно. Сейчас поедим. Забыл совсем, что тебя надо кормить.
На кухне было стерильно чисто. Из холодильника на него с укором смотрела черствая головка сыра и банан. Зачем он его туда положил, Максим не помнил.
– Мда… может, домработницу нанять? А то я так с голоду помру, пока этот лагерь организую, – размышлял он, жуя сухой сыр с бананом.
***
Карнавал в Бразилии погрузил Ромео в его любимую атмосферу переживания чувств!
«Глаза поили Душу красотой! О мирозданья кубок золотой!» – вспомнил он начало Большой Касыды аль Фарида.
Ему было немножко жаль, что его отпуск подходил к концу и надо было лететь обратно на Родину. Зазвонил телефон, и Рома рискнул взять трубку, понимая, что плохо услышит звонившего.
– Алло! Что? Какой лагерь? А, типа пионерский? Я не знаю, справлюсь ли, – кричал парень сквозь зажигательную музыку карнавала. – Спасибо, надо обдумать! Я вам в Москве перезвоню.
Сердце бешено колотилось от странного множества чувств, нахлынувших на него. Ромео долго ворочался, волнуясь, думая, принимать ли предложение по созданию летнего школьного лагеря. В конец устав от переживаний, получится ли у него, хватит ли опыта, знаний, умений и терпения, он уснул тревожном сном.
***
Иван бегал по утрам, и это было его любимым занятием. Ничто так не бодрило и не давало сил, как пробежка по парку. Он останавливался только возле стайки голубей и наблюдал, как они, воркуя, клюют батон, что он им крошил. Голуби его не боялись и подпускали очень близко. Однажды одна наглая белка прибежала и утащила приличный кусок булки прямо из-под клюва нерасторопного простофили голубя, а тот даже не отреагировал.
– Ну что, птица мира, миротворишь потиху? – засмеялся Ваня.
Животные и птицы его любили. А они, в свою очередь, напоминали ему о чём-то очень родном, но забытом.
– Алло! Да, это я! Лагерь? Конечно, да! Какие вопросы! Высылайте адрес, я подъеду!
И он, довольный новым приключением, о котором даже не расспросил ничего, побежал домой переодеваться для встречи.
