Мой мир рухнул.
Ничего больше не будет как прежде.
Я так привыкла к той боли, что пропитала всю меня за несколько дней, что мы с ней, наверное, стали подругами. Слез уже нет, как и сил встать и уехать домой.
Чувствую на себе взгляд. Знаю чей. Пальцы начинают дрожать, легкие наполняются горячим кислородом.
– Простынешь.
Голос бьет по нервам, я должна спросить. Задать один вопрос.
– Скажи почему?
Оборачиваюсь, Матвей в двух метрах от меня, руки в карманах брюк, расслаблен, в глазах блеск. Он немного пьян.
– Что «почему», царица? – ему весело.
– Почему ты так со мной?
– Ты ведь сама этого хотела?
– Нет, я хотела другого.
– А получила, что заслужила. Ведь так всегда? Мы получаем то, что заслужили. Твои желания были изначально неправильные. Как ты думала, отреагирует взрослый мужчина, когда рядом постоянно крутится девчонка, предлагая себя ему?
– Но… я не предлагала. Я… – Хотела сказать «любила», но вовремя остановилась.
Он говорит вроде обидные слова, топчет, унижает, закапывая меня еще глубже в могилу своей нелюбви.
– Тогда за что? Что я сделала плохого? Я ведь люблю тебя.
Сказала, а сама испугалась этих слов.
Слезы все-таки потекли по щекам. Кусаю губы, смотрю в красивые и такие холодные глаза мужчины, а в них нет ничего, чтобы дало мне надежду на будущее.
Матвей смотрит долго, но продолжает молчать. Если он сейчас развернется и уйдет, я буду окончательно раздавлена.
– Это твои проблемы.
Он ушел.
Так просто.
Оставив меня одну, жалкую, зареванную, со своей ненужной ему любовью. Там есть другая девушка, которая тоже любит, она интересней.
– Не плачь, милая, все будет хорошо.
Воспоминания вечера накрыли снова, как бы я их от себя ни гнала. Отец обнимает меня, гладит по голове.
– Через пять часов самолет, ты собралась?
– Я не хочу никуда ехать, я не могу бросить тебя в такое время.
– Можешь и поедешь, мы с бабулей приедем позже, навестим вас. Хорошо, что ее счета не арестовали, хотя с нашим домом и квартирой придется проститься. Твой папа не совсем доверчивый олух, чтоб хранить все яйца в одной корзине.
– Но… я не могу… я хочу быть рядом с тобой. Хочу помочь, да и бабуля требует присмотра.
– Ты всегда рядом, но надо уехать. Завтра вернется ее компаньонка, она будет не одна, я сам буду жить здесь.
Понимаю, что отец прав, уехать на несколько месяцев до начала учебы – это лучшее решение. Здесь, в этом доме, где еще так свежи воспоминания о соседе, сейчас находиться невыносимо.
– Хорошо, но к сентябрю я вернусь.
– Конечно, милая.
Мы так и стоим, обнявшись посередине темной кухни, сами не зная, что я вернусь совсем нескоро.
И вернусь не одна.
Через много лет случайное знакомство вновь сведет меня с человеком, чья нелюбовь сделала сильнее.
И теперь уже Жарову не хватит жизни, чтобы заплатить по счетам.
Прошло 7 лет
– Волнуешься?
– Совсем немного.
Я с интересом разглядывала изменившийся за годы моего отсутствия родной город. Дома стали выше, яркая реклама переливалась неоновым цветом. В этот вечер было так же жарко, как и в тот, последний, который я провела здесь.
Днем тополиный пух кружил белыми снежинками в раскаленном воздухе, солнце обжигало кожу, а на душе было неспокойно.
– Регина, все нормально?
Мужчина, сидевший рядом, почти всю дорогу вглядывался в мое лицо, поправил прядь волос, пропуская ее через пальцы. Ему очень нравилось так делать.
– Да, Серёжа, все хорошо.
– Не волнуйся, пожалуйста, моя семья тебя не съест, хотя они могут. Это всего лишь ужин, он ни к чему не обязывает. Зять открывает новый ресторан, они год назад с сестрой вернулись из Москвы, решили, что столичная жизнь полна суеты.
– Представляю.
Поправила легкую ткань кремового платья, разгладила складки на коленях, посмотрела на сидящего Сергея, он нравился мне: заботливый, внимательный, Костик к нему привык. А еще у него добрые глаза.
– Сегодня как раз открытие ресторана, мы попали с корабля на бал.
– Это точно.
Не прошло и двух дней после нашего возвращения из Италии, как светская жизнь начала затягивать.
Автомобиль остановился, Сергей вышел первым, открыл дверь и подал руку. Я вышла наружу, придерживая подол платья, огляделась по сторонам, остановив взгляд на красивых буквах названия ресторана, что сверкали на фоне темного неба.
«Диана».
– Интересное название для ресторана.
– У меня странный зять и сестрица с манией величия.
– Это в честь нее? Очень красиво. Должно быть, мужчина любит свою женщину.
– Не могу сказать точно, мы редко видимся. Помнишь, год назад я хотел тебя с ними познакомить? Они прилетали в Италию, но ты заболела.
– Да, помню.
Моя рука оказалась в его большой и теплой ладони, но было ощущение, что меня начинает колотить от холода. И зачем только надела платье с открытыми плечами? Сжала в другой руке маленькую сумочку с телефоном, в любой момент мог позвонить отец, надо ответить. Но в груди нарастало предчувствие нехорошего.
– И, пожалуйста, не поддавайся на провокации сестрицы и не обращай внимания на ее дурацкие шуточки.
– Она любит пошутить?
– Можно сказать и так.
Широкое крыльцо, много живых цветов. Зайдя в просторный холл, я подумала, что действительно попала на бал. В новом ресторане все было по-царски. Высокие потолки, шикарные хрустальные люстры, бежевые стены, картины, снова живые цветы. Белоснежные скатерти, фарфор с позолотой, начищенные приборы.
Играла живая музыка, как и в тот вечер, семь лет назад. Дамы в вечерних платьях, мужчины в костюмах. А у меня ощущение дежавю. Все это уже было, только в другом месте, я сама была другая.
– Ты трясешься, Регина, точно все хорошо?
Нет, хотелось кричать, что все совсем нехорошо. Но я уже не та восемнадцатилетняя девчонка, что убежала из страны. Напуганная, разбитая, раздавленная нелюбовью мужчины, которому открыла свои чувства.
– Очень красивый ресторан, и не из дешевых точно.
– Да, Матвей сделал все с размахом. А вот и он сам.
Матвей?
Нет, этого не может быть. Это просто совпадение. Мужчин с таким именем сотни.
Сильнее сжала ладонь Сергея, начала смотреть в том же направлении, что и он, во рту сразу пересохло. Мой спутник махнул рукой. Как назло, при входе в зал ресторана народ разошелся в разные стороны, и нам навстречу шел мужчина в темном костюме и белоснежной рубашке без галстука.
Уверенная походка, одна рука в кармане брюк, в другой телефон. Мужчина повернулся в сторону, с кем-то поздоровался, кивнул. Я за несколько метров чувствовала его животную энергетику и силу.
За семь лет он практически не изменился. Только стал еще шире в плечах, волосы короче и с легкой сединой на висках. Волевой подбородок, щетина, белый шрам не шее и такие же холодные синие глаза.
Привлекательный и недоступный. Еще опасней.
Это был он.
