Разве можно ждать от вас пощады?
Даже Бог у вас прибит к кресту!
Юрий Нестеренко
Становление сознательного христианина, как подсказывает мне мой духовный опыт, начинается с момента принятия твердого решения жить сообразно с учением Иисуса Христа, ради собственного своего Спасения и дабы бренная жизнь озарилась смыслом.
Второй шаг – крещение [греч. bάπτισμα – погружение] – наиважнейшее таинство, благодаря которому человек становится членом Церкви, и получает возможность принимать участие в Евхаристии – вкушении Святых Даров. И вот этот-то момент в наших рассуждениях и представляется самым наиважнецким! Не потому что люди, как утверждают церковники, через причащение Телу и Крови Христовым, соединяются с Господом и друг с другом во Христе. В ракурсе рассматриваемой темы, актуально иное – то, что церковники, грубо попирая в интересах византийских и иудейских виноделов семантику Евангелий, выдают за Святые Дары, и какие свои воззрения на «рецептуру» Даров они так бесцеремонно канонизировали.
Почему в интересах именно виноделов и даже, добавим, при их непосредственном соучастии? А вы представляете, что было бы, если бы возникшая и стремительно распространяющаяся мировая религия выставила бы спиртное за пределы своей этики и ритуалики, и начертала на своих знаменах: «Не смотри на вино…», «вино – глумливо, сикера – буйна» (Притч. 23:29, 20:1), и стала бы религией трезвенников?
Конечно, подобные возмутительные ветхозаветные высказывания надобно было решительно нейтрализовать, что и было сделано при переводе Ветхого Завета на греческий язык.
Обратимся к истории данного вопроса.
В Античном мире в период с V века до н. э. по V век н. э. самым крупным производителем вина, и, соответственно, виноторговцем была Эллада (Древняя Греция). Уже тогда в этой стране сортовой фонд винограда насчитывал до 150 названий, а ассортимент изделий из него был представлен сотнями наименований. Торговля вином бойко шедшая не только в самой Элладе, но и в странах Азии и Северной Африки, формировала жирные потоки денег, позволяющие ставить себе на службу не только отдельных граждан, но и общественные, политические, государственные образования, и даже – оказывать влияние на мифологию.
Так, в частности, произошло в Афинах, где Писистрат, не без поддержки виноделов, в 546 году до н. э. захватив власть, установил тиранию и «сделал Великие, или городские, Дионисии официальным всенародным праздником во всей Аттике, вторым по важности после Панафинейских торжеств» [1].
Дионисии, я напомню, – это празднества в честь бога вина, педераста Дионисия. В честь существа, не имеющего чести!?.. Но… в чьих интересах? Кому и зачем надобно было именно такое событие, длящееся на протяжении пяти дней подряд?
Мы с вами, читатель, мыслим, я полагаю, всегда исключительно четко и предельно ясно, потому и умозаключения наши неизменно истинны и не расшибаемы никакими контраргументами: день шахтера придумали – не экологи, ежегодный праздник пива проводят – не врачи, дионисии и вакханалии во славу бога вина организовывали не трезвенники, но – виноделы и виноторговцы.
«Железная» логика!
Кто у нас в России так настырно да с такой помпой забодяживал общегородскую тусню – «праздник пива» с дармовщинным пенным пойлом? Да те, кто это пойло производил и продавал.
В Элладе были и другие праздники, приуроченные к различным стадиям брожения молодого вина: Сельские Дионисии (декабрь – январь); Линеи (январь – февраль); Антестерии (конец февраля – начало марта), начинающиеся днем «откупоривания бочек»…
И все это – не просто многодневные тупые попойки с угрюмым утренним похмельем. Виноделы и виноторговцы – народишко изощренный, креативный, умственно бойкий, – разработали грандиозный проектище, в котором присутствовало все необходимое: сценарий, режиссура, сюжетная линия… И вот это-то и указывает на то, что хорошо организованная мистерия хорошо организованна кем-то: есть сценаристы, вдохновители, спонсоры, а в нашем случае, они же и его заказчики. Мистерия – не стихийное явление, не некое спонтанное «творчество народных масс».
Заказчики, т. е. деятели от винного бизнеса, шустрили с размахом. Они не просто превратили фаллос – в фетиш. Эрегированный фаллос в мистериях Диониса изображает самого Диониса [2]! И затем уже на этот фаллос, сотворенный из красной кожи, торгаши и виноделы, натянули все, что могли: хор, пляски, театрализованные представления, выступления поэтов… И праздничная, торжествующая процессия, идущая через весь город, несла его вздымая его высоко над собою, несла эрегированный фаллос, как рекламный бренд тогдашней виноторговли. Вот, как пишет об этом, в своей комедии древнегреческий драматург Аристофан [3]:
А вы, рабы, повыше подымите фалл
И следуйте сейчас за кошеносицей.
А я за вами с песнею фаллической.
А мать на нас пусть с крыши смотрит. Ну, вперед!
И шли вперед участники процессии: пьяные, экзальтированные, одетые в козлиные шкуры, с венками на головах, вымазав лица винной гущей… Несли амфоры с вином, корзинки с фруктами, вели жертвенных животных и распевали песни…
Древнегреческий философ Аристотель считал, что комедия возникла от запевал фаллических песен, трагедия – от запевал дифирамба [4]. Причем, по его мнению, разница между трагедией и комедией незатейлива: «одна стремится подражать худшим, другая – лучшим людям, нежели нынешние» [5].
Конечно, дионисизация Эллады была выгодна не только тем, кто непосредственно грел руки на спаивании народа. Население, существующее в ужасных жилищных и бытовых условиях, несущее тяжелейшее бремя каждодневного физического труда, живущее в атмосфере почти полного бесправия и практически ничем не ограниченного насилия, конечно же, и само очень нуждалось если уж не в защите от действующих угроз, так хотя бы в средстве временного избавления от постоянно ощущаемого психического напряжения. И такое средство, и даже не одно им было предоставлено: бог, вино, зрелища и оргии, т. е. свальный грех, как говорили у нас на Руси. И, конечно, же – пляски, игры и песни. Размышляя о последнем русский историк литературы А.Н. Веселовский (1838–1906), сделал совершенно верный вывод: «Таков характер древнейшей песни-игры, отвечавшей потребности дать выход, облегчение, выражение накопившейся физической и психической энергии путем ритмически упорядоченных звуков и движений» [6]. Соучаствуя в коллективной истерии, человек получал награду – психофизический катарсис.
С другой же стороны, вакханалии были выгодны и представителям власти.
Конечно, не все было весело, как описывается оное в древних книгах, нередки были случаи противостояния, и даже вооруженного противостояния дионисизму. Об одном таком случае рассказал в трагедии «Вакханки» великий древнегреческий драматург Еврипида Еврипид (480–406 до н. э.).
