Кристофер учился в Даремском университете, в коем, по большому счету, находились люди состоятельные, за редкими исключениями, такими, как наш герой. Честнее будет обозначить, что семья у него все-таки была отнюдь не бедная. Больше всего на свете Крис стремился к самостоятельности, но пока что все деньги, что у него были, по факту являлись родительскими. Парня эта ситуация совершенно не устраивала.
Это был третий по старшинству английский университет после Кембриджского и Оксфордского. Дарем долгое время славился как город с традициями богословского образования, и привычные для большинства альма-матер черты были для него чужды. Исторически сложилось, что небольшой городок на северо-востоке Англии был очень религиозным. Современная обстановка была, конечно же, иной, но историю, равно как и человеческие гены, определяющие сущность настоящего, нельзя игнорировать и просто так перечеркнуть. Что касается учебного заведения и общего антуража, то обучение шло в пейзажах старинного собора, огромного количества зеленых лужаек и самого настоящего замка. Кристофер с самого детства мечтал об этом месте. Он терпеть не мог крупные мегаполисы и всегда предпочитал им маленькие города.
Прозвенел звонок, который ознаменовал окончание очередной интересной и сложной лекции в университете. Молодой Кристофер положил блок листов с записями в свою навесную сумку и медленно застегивал молнию, когда к нему подошел улыбчивый мужчина лет тридцати. Одет он был в аккуратный и строгий деловой костюм с белой рубашкой и желтым галстуком, украшенным солнышками красного цвета. Узор настолько привлек внимание Криса, что мужчине пришлось дважды сложить фаланги пальцев кисти правой руки, чтобы парень поднял на него голову.
– Здравствуйте, Кристофер, – томным и низким голосом медленно начал незнакомец.
– Салют, чего такое? – фамильярно отвечал Кристофер и водрузил сумку на плечи.
– Скучная лекция, не правда ли?
Мужчина оглянулся по сторонам, улыбнулся и начал рыться в своем кейсе. Замешкавшись секунд на двадцать, он достал какую-то маленькую бумажку. Кристофер бросил на него злобный и недоверчивый взгляд.
– Меня зовут Шон, Ш-ш-он… – неловко продолжал мужчина в костюме.
– Вы заика?
Улыбка на лице незнакомца сменилась на недовольную гримасу с надутыми губами.
– Меня предупреждали, что вы с характером. Видать, не ошибся адресом.
– Кто предупреждал? Мои преподаватели? Вы какой-то работодатель?
– Это пока что не важно. Возьмите мою визитную карточку, молодой человек, это же у вас так называется?
– У кого у нас?
– Просто возьмите. Если вас заинтересует данная информация, то позвоните по указанному внизу номеру в любое время.
Мужчина неловко подал визитку и поспешил удалиться, параллельно застегивая свой кейс. Опешив от столь резкого и неоднозначного развития событий, Кристофер просто остался сидеть в поточной аудитории с глупой улыбкой на лице, даже не взглянув на карточку. Однокурсники бегали по своим делам, вокруг стояли самая обыкновенная студенческая суматоха и гул. К Кристоферу подбежал одногруппник по имени Сэм азиатской внешности, с которым они лучше всего на тот момент общались.
– Крис, кто это к тебе подходил? – заискивающе начал Сэм.
– Не знаю, но очень надеюсь, что работу какую-нибудь предлагают. Вот визитку оставил.
– Ты прямо ни о чем другом и не думаешь. Только о работе своей. Ничего не сказал? Даже не представился? Выглядел он вызывающе.
– Ну да, странный какой-то.
Кристофер был кареглазым и довольно высоким молодым человеком двадцати лет. Аккуратная стрижка на его голове была предметом для постоянного ухода и одновременно магнитом для женской части студенчества. Впалые щеки и очень аккуратные брови, длинный нос с горбинкой и очень маленькие губы гармонично составляли личину Кристофера.
Первое время он жил в колледже при университете, но после того как его родители стали перечислять больше денег, парень начал снимать собственное жилье. Родственники оплачивали ему обучение и, видя, что парень старается, начали поощрять его все больше и больше. Ситуация была такова, что Крис уже успел прокутить большинство этих переводов, так что ему необходимо было срочно искать какой-то альтернативный источник средств. К тому же, хотелось бы напомнить, его главной целью была полная независимость от кошелька родных. В бар или ресторан устраиваться он не хотел – нелепая гордость делала свое дело, а ничего достойного, да так, чтобы совмещать со сложной учебой в университете, ему не удавалось найти. Кристофер так и не взглянул толком на визитку от незнакомца и просто держал ее при себе в кармане. Парень слепо мечтал, что по приходе домой он увидит там какое-нибудь интересное предложение. Он шел и воображал, чтобы именно эта бумажка решила все его финансовые неурядицы, прямо как по волшебству.
Кристофер и Сэм шли вместе с учебы и болтали об одногруппницах, параллельно с этим Криса не покидало и грело теплое чувство надежды. Им обоим не получалось завести нормальных отношений с девушками, и эта тема только скрепляла дружбу. Сэм рассказывал, как ему в принципе не везет с противоположным полом. Каждый раз в процессе диалога ему удается пробраться в самую душу к девушке, стать для нее близким другом, самым настоящем родным человеком, а потом выясняется, что у нее уже есть парень. Так было каждый раз, самое настоящее проклятие и злой рок. Кристофер высокомерно улыбался, слушая все эти истории, затем тихонечко попрощался с другом и дальше двигался уже в одиночестве. Ему хоть и также не везло с девушками, но при этом жизнь окружающим он не портил своими жалобами по этому поводу. Сэм же делал это постоянно. Голову Криса наполнили мысли о том, как люди вообще любят плакаться по тем или иным вещам. Ему это было решительно непонятно и не укладывалось ни в один из его внутренних догматов. Любую отрицательную человеческую эмоцию он всегда сравнивал с экскрементами, а в случаях, когда негатив выносится наружу, Крис представлял, как один человек размазывает это другому человеку по лицу. Грубо, но никак иначе и не сравнишь. Ему было чуждо, что люди зачем-то наполняют этот мир своими стенаниями.
Неожиданно для самого себя чувство надежды на таинственную визитку сменилось на что-то другое. Кристофера охватило какое-то плохое предчувствие и даже паранойя. Чувство необъяснимой тревоги на секунду отступило, а потом снова вернулось. Волнение нарастало.
