Череп на столбе.
–Мам, ты долго?
Кате пришлось замереть на миг, чтобы прийти в себя и ответить.
–Мне нужно перебрать ещё эту кучу. Если бы ты мне помог…
Но Макс уже убежал в коридор и не слышал слов матери.
А она уже вернулась к своим хлопотам и тоже не слышала ничего, разбирая вещи.
–Это сюда, а, нет, это я выброшу. Эта… можно ушить… а, нет, уже не буду ничего ушивать. В мусор. А здесь что?
Катя сосредоточенно и быстро рассортировывала одежду, в основном женскую и детскую. Изредка ей попадались большие мужские рубашки и футболки, они сразу же летели в кучу, которую она назвала мусором.
Вернулся Макс, красный, потный и растрёпанный.
–Мам, ну ты скоро? Я уже устал ждать.
–Иди сюда. Смотри – вот в этот мешок сложи всю эту одежду. Всё уже разобрано, ты просто сложи и всё. И тогда будет скоро.
Макс послушно зашвырнул всю кучу одежды в мешок и сел на край кровати, всем своим видом показывая, как он устал.
Теперь пришёл черёд Кати тормошить сына. Нужно было всего-то собрать все сумки, коробки, мешки и погрузить их в багажник и на заднее сиденье машины.
–Теперь всё, – сказала Катя сыну, – поехали.
Уже за чертой города она остановила машину. У обочины дороги стояли жалкие кривые хибарки, покрытые облупленной штукатуркой, с крохотными дырками окон и дверями, открытыми настежь. Сквозь двери можно было разглядеть более чем скудную обстановку: кровать, облупленный деревянный комод, пластмассовые стулья. У порога одной хибары на трёхногой табуретке сидела пожилая толстая женщина. Её вид выражал безразличие ко всему окружающему, красивое морщинистое лицо казалось маской, а во взгляде усталых глаз не было искр. Но всё преобразилось, как только Катя и Макс вышли из машины и подошли к ней.
Женщина подняла голову и пристально посмотрела на них обоих, потом на мешок, который Макс нёс в руках, потом на Катину ладонь, в которой были зажаты мелкие купюры и несколько монет. На её лице отобразились сильное любопытство и недоверие одновременно. Два странных иностранца всерьёз заинтересовали её. Она смотрела и ждала, пока прибывшие не поздоровались первыми.
–Добрый день, – неуверенно начала Катя.
Женщина кивнула. На звук Катиного голоса из хибары вглянула чумазая крохотная девочка.
–Мам, – тихо сказал Макс, – смотри, какая смешная, похожа на куклу.
Катя цыкнула на сына и натянуто улыбнулась.
–Да они всё равно не понимают, – сказал Макс.
Женщина и девочка смотрели на него в упор, как будто, вопреки его ожиданиям, поняли все его слова. Макс смутился.
–Да я и не сказал ничего такого.
Катя взяла у сына мешок с одеждой и протянула его женщине. Та не пошевелилась. Чумазая кроха вытянула голову от любопытства, но, поглядывая на бабку, не решилась открыть мешок и заглянуть внутрь.
–Это одежда, – объяснила Катя, она вынула пару Максовых штанов и футболок и показала их женщине, – почти новая, хорошая. Сын вырос, а я похудела на два размера…
Катя запнулась, понимая, как неловко и глупо она выглядит, объясняя незнакомой женщине свои поступки. Одежда и правда была хорошая, чистая, без дыр или оторванных пуговиц, почти не ношеная, из качественных тканей, отличных марок… настоящий подарок для небогатой семьи. Но было что-то неправильное в этой ситуации, вот только что?
Женщина с трудом поднялась с табуретки, затолкнула девчонку внутрь хибары и отпихнула мешок. Размахивая руками, она начала громко кричать что-то, так быстро и неразборчиво, что Катя ничего не поняла.
Макс пихнул мать в бок.
–Похоже, она не хочет брать вещи. Пошли отсюда.
Катя посмотрела на мешок, потом на женщину.
–Я оставлю его здесь, вдруг кому пригодится. Соседям…
Женщина схватила мешок и откинула его в сторону.
–Мам, да ну её, отдадим другим, поехали.
Катя собрала выпавшую из мешка одежду и вернулась к хибаре. Теперь за спиной женщины маячили две мордашки, всё той же чумазой девочки и мальчика постарше.
–Это вам, одежда, возьмите. Можете продать кому-то или подарить. Нам не нужна.
Женщина засмеялась и забормотала, показывая рукой на Катю и на свою табуретку.
–Мам, – прошептал Макс, – она ненормальная. Поехали.
Дети озабоченно смотрели на всех троих по-очереди.
–Поехали, мам, – насупившись повторил Макс, – ну их.
Катя не могла сдвинуться с места.
–Макс, эти дети, они же совсем бесхозные.
–Ну живут же, едем. Зачем ты вообще здесь остановилась? Выбросили бы мешок на улице и всё.
Катя потёрла лоб рукой.
–Ладно, садись в машину.
Отъехав метров двадцать, Катя резко затормозила и открыла багажник. Она достала мешок и оставила его на обочине.
Через два поворота показался крохотный придорожный ресторан “Красивый вид”. Так гласила вывеска, а на деле это была длинная одноэтажная постройка с печью на улице. У ресторана была припаркована одна машина – старый пикап. Внутри было пусто.
–Есть кто-нибудь? – Крикнула Катя в открытую дверь.
Навстречу вышел молодой парень с тряпкой в руках. Он приветливо улыбнулся и начал вытирать ближний стол, приглашая Катю и Макса присесть за него.
Они присели. Парень убежал вглубь, вернулся уже без тряпки, но с салфетницей, солью и столовыми приборами на дешёвой пластмассовой подставке.
–Могу предложить мясной бульон, яйца и пироги с мясом и курятиной. Кофе, какао – что желаете?
Катя засомневалась, стоит ли им там есть, но Макс по привычке толкнул её в бок и прошептал:
–Мне бульон, яичницу-глазунью и пирог.
Еда удивила хорошим качеством и свежестью. Парень с удовольствием смотрел, как они ели, его профессиональная гордость была удовлетворена.
–У вас много посетителей обычно? – Спросила Катя, допивая вторую чашку кофе.
Хозяин-повар кивнул.
–Много, когда идут фуры. Иногда даже приходится выносить столы на улицу – мест не хватает. Выше по дороге есть ещё пара ресторанчиков вроде нашего, но там готовят намного хуже. У нас уже есть постоянные клиенты.
–А ниже, недалеко отсюда, я видела несколько домов. Там кто-то живёт?
Парень опять улыбнулся и закивал.
–Да, там находится деревушка, вниз по склону горы стоят ещё несколько домов. Совсем небольшая, но там живут люди.
Катя почесала нос и нахмурилась.
–Мы встретили там одну женщину с двумя маленькими детьми. Хотели отдать им одежду. Немного ношеную, но хорошую, целую одежду. Женщина вдруг начала кричать, шуметь, и мы уехали, оставили вещи неподалёку. Не знаете, мы обидели её чем-то?
Повар подумал с минуту, сходил на кухню за чашкой кофе для себя и присел за стол.
–Местные люди не любят чужаков. Они верят, что те, кто едет мимо их домов – те, кто всегда торопятся умереть. Поэтому от них, от вас, нельзя принимать никаких подарков. Ни даже денег. Наверное, ты настаивала. Да ещё с тобой твой ребёнок.
Повар отхлебнул ещё кофе и продолжил:
–Ребёнок, который торопится умереть, что может быть хуже?
