МЕЧТА
Сын спросил:
– Мама, а какая у тебя мечта?
Год назад я бы сказала, что у меня их тысячи, а сейчас с ходу ответила:
-Написать хорошую книгу, чтобы её напечатали и сняли кино.
– Оо, – восхитился сын, – а что потом?
– А потом… Стать знаменитой, богатой и купить бабушке дом у моря. И, может, и нам тоже.
В детстве я рассказывала себе сказки.
Да, прямо вслух, прямо сама себе и часто прямо на улице.
Бормотала-лопотала и была счастлива.
Однажды, увлекшись сюжетом, случайно подняла глаза и осеклась, поймав удивлённый взгляд случайного прохожего.
С этих пор я бормотала с некоторой оглядкой.
А потом, спустя много лет, я вновь приехала в город моего детства и, идя по улице, увидела девчонку.
Она шла и вслух себе что-то рассказывала!
Я сразу забыла обо всем, что грузило, мешало и тянуло вниз.
Жизнь продолжается! Я такая не одна.
Смена растёт. Круть! Ностальжи. И так далее.
А в последнее время начала задаваться вопросом.
Что приносит мне счастье?
Я счастлива, когда обнимаю своих любимых, когда играю с собакой и – папаамм! – когда пишу.
Мечты сбываются. Правда.
И каждый наш день – это шаг.
Шаг к мечте.
ЙОГА
– Предъявите документы!
Суббота. Шесть утра.
На кольце Антонова-Овсеенко в это раннющее утро уже бдили стражи дорожного порядка.
Шурша этническими штанами, я понесла документики на погляд.
Вообще быть духовным – это круто. Это модно сейчас, я б сказала.
Море возможностей волнуется и готово сожрать тебя в волнах марафонов и ретритов.
Грешна, тоже ищу себя на пыльной дороге жизни.
Ползаю, чихаю, всматриваюсь в следы. Рыскаю по всем окрестностям.
Для меня это лучше, чем каждые выходные пить пиво и смотреть телевизор, так что я заточилась на духовные практики.
Пришла на динамические медитации у хорошо знакомого мастера, прекрасной и очень крутой женщины.
Медитации – это.... Нет, ничего не скажу, для каждого свое.
У меня сбор в 5.50 каждый день три недели.
Выколупываясь из теплого одеялка, с долей светлой зависти оглядывая спящих домашних, натягиваю медитацные одежки и вперед, к машине.
Навстречу осознаниям.
....Посмотрев мои документы, сержант внимательно сканировал мою утрешнюю невыспатую физиномию и вкрадчиво поинтересовался:
– Выпивали?
-Что вы, я уже два года вообще не пью!– мое честное признание только усилило подозрения.
– Я на йогу вообще еду!– дополнила я образ городской сумасшедшей.
Упоминание всуе динамической медитации могло меня вконец задержать, а я и так уже опаздывала.
Лицо сержанта вытянулось, перекосилось, он подозрительно хрюкнул и стал немножко оседать набок.
-Да, я та ненормальная женщина, которая в субботу в шесть утра ездит на йогу.
Вы можете меня запомнить, я действительно существую!
Видимо, мне очень хотелось произвести неизгладимое впечатление.
Давясь от хохота и продолжая оседать, сержант сипло пожелал мне счастливого пути и я зашуршала к машине.
Да будут благословенны стражи дорог!
Еще ни разу не встретила я среди них злых, жадных, циничных персонажей из анекдотов.
Как добрые деды Морозы, они заботливо спрашивают, есть ли у меня страховка, не было ли штрафов в последнее время, и желают счастливого пути!
Прошу, пусть так будет всегда!
ЖЕНА ДЕКАБРИСТА
До чего же время – каверзное измерение!
И все-то им проверяется, и все-то им лечится!..
Вот ряженка. Проверяется просто. Пять дней – и все, просрочка.
Через пять дней можно с легким сожалением выбросить.
Или попытаться вылечить и пустить на блины.
С миром – все глубже…
Вот дружба. Вот есть дружба, которая проверяется временем.
По-разному проверяется, надо сказать.
То участники этой дружбы годами притягиваются – отталкиваются, теплеют – холодеют.
А потом ррраз!– и разлетаются в разные стороны. И тишина.
И болит, и временем не лечится.
А то в дружбе проходит год-три- пять-десять.
И ты благодарен за это ровное тепло. За спокойствие ваших миров.
Это как широкая река.
Катит волны свои, а над ней катит волны свои время.
Кошка Муся, жившая у свекрови – была цельная личность.
Она могла заплыть на середину озера, где в лодке плыл хозяин.
Перекусала всех гостей, но никогда не трогала мою дочь.
Миша, приезжая, дразнил ее. Водил перед носом пятерней, пахнущей табаком (тогда он еще курил).
Муся шипела и замахивалась лапой. Миша смеялся.
В один прекрасный вечер Миша пришел с девушкой и сказал:
– Познакомьтесь, это Лена.
Мы болтали, смеялись, шумели, и не сразу услышали тоненькое «Спасииите!» из кухни.
Картина была маслом.
На кухонном столе, сжавшись, пряталась Лена.
Снизу, злорадно сверкая зелеными гляделками, тянула когтистую лапу Муся.
Вот так ярко Лена вошла в нашу жизнь.
Лену сняли со стола, Муся с достоинством удалилась, кивнув через плечо. Мол, в следующий раз сочтемся.
Эта полурусская голубая безошибочно вычислила женщину своего обидчика и пошла мстить.
Эта девушка была такая нежная и добрая, что не смогла навалять кошке.
Однажды Лену унесла по гололеду мастина неаполитана.
Когда я эту мастину впервые увидела, я поняла, что при всей любви к большим пёселям – такую никогда не заведу!
А Лене дали поводок, сказали – подержи минутку – и через минутку Лена уже летела за неаполитаной на другом конце поводка в другом конце микрорайона, молясь, во-первых, чтобы не отказали каблуки, а во-вторых, чтоб только не лицом…
Пятилетка следующая, картина маслом очередная.
Лена и Миша в отпуске и посему действие разворачивается у моря.
У моря-таки предлагают джипинг и прогулки на лошадях.
Джипинг – это как американские горки.
Только над пропастью и без страховки.
Говорят, если человека сильно испугать, ему не нужен отпуск, так быстро организм восстанавливается во время испуга.
После джипинга отпуск Лене теоретически не мог понадобиться еще лет пять, а во время джипинга Лена успела поверить, что отпуска в ее жизни больше не случится никогда.
На лошадях инструктор объяснил простое правило.
Лошадь в гору – наклоняешься вперед, к коняшке.
С горы – откидываешься назад.
Когда движение началось, Лена испытала ряд инсайтов.
Во-первых, лошади не шли, а бежали.
Они неслись вперед, словно инструктор кусал их сзади.
Во-вторых, откидываясь на спуске назад, можно было лицезреть и особенно ощущать на своей физиономии низко растущие ветви деревьев.
Все это напоминало фразу из детской сказки «Вот ветки хлестали-хлестали, да Бабе Яге все глазоньки и выхлестали»
Только это была не сказка, Лена – не Баба Яга, а глаза – вещь вообще необходимая. Особенно такие красивые.
Третий инсайт гласил, что лошадь – не трамвай, на остановке не выйдешь. Посреди гор не освободишь плацкарту.
До конечной, мадам, до конечной!
После такого многостороннего единения с природой отпуск… ну вы понимаете. Удался.
А знаете, что удивительней всего?
Лена осталась прежней. Доброй, нежной, ласковой.
