Елена Раскина - Черногория. Горы в зеркале Адриатики

…Ненастным днем одного из забытых средневековыми хронистами лет XIII в. некий венецианский путешественник, направлявшийся ко двору могучего сербского короля Стефана Уроша II Милутина, карабкался со своими провожатыми через перевалы Динарского нагорья, в самом сердце нынешней Черногории. Перед взором потрясенного сына солнечной Италии вырастали суровые и величественные очертания горных вершин, каменистых, поросших густым приземистым лесом, завораживавших и подавлявших его своими исполинскими размерами. В туманной мгле они казались темными, словно грозовые тучи. Холодный пронизывающий ветер завывал между ними, бросая в лицо мелкие капли холодного осеннего дождя, бесконечного, как этот пустынный край. Венецианец, продрогший до костей, зябко кутался в свой подбитый мехом плащ и с нетерпением мечтал о ночлеге у жаркого очага в каменной хижине какого-нибудь здешнего пастуха-горца. Но его проводники, рослые и вооруженные до зубов молодцы в накинутых на плечи косматых шкурах, казалось, не чувствовали усталости. Они скользили по узким тропинкам неслышными упругими шагами, словно духи этих мест, и при этом белозубо посмеивались над неловкостью гостя и его слуги-земляка, которые, единственные из всего отряда, сгорбившись от холода, ехали на низкорослых лошадках из здешних табунов.

Тогда, не выдержав титанического однообразия горного пейзажа, бесконечности пути и едких насмешек проводников, один из итальянцев, господин или слуга (мы, наверное, так никогда и не узнаем его имени), возмущенно воскликнул:

– О Мадонна, что это за страна?! Это же сплошные черные горы, monte negro!!!

– Monte Negro? Црна Гора по-нашему? – с интересом переспросил вожак проводников, понимавший по-итальянски, а потом со смехом обернулся к своим товарищам: – А что, братья, неплохое ведь название для нашего края придумал синьор венецианец – Черногория?

Прошло некоторое время, и меткие слова итальянского гостя распространились при дворе короля Милутина, сначала – в виде остроумной шутки, а потом, все чаще, – как имя этого удела. И вот, наконец, оно прозвучало в политике и дипломатии. Первым известным истории документом, в котором Черногория упоминается под ее нынешним названием, стало «писание» Стефана Уроша II Милутина в православную епархию на острове Враньина (Скадарское озеро). Текст этого послания цитируется в летописи монастыря Святого Николая, располагавшегося там же, и содержит точное географическое пояснение: Монтенегро, Черная Гора, Черногория – это край, лежащий вокруг знаменитой горы Ловчен (район будущей многовековой столицы страны – Цетинья).

«Черный» на сербском языке – не просто цвет. В сложившемся еще в пору раннего Средневековья красочном наборе эпитетов и характеристик народного эпоса «черный» означает одновременно и «отчаянный», и «несчастливый», «бесталанный», и «непреклонный» – все со смешанным оттенком трагизма и уважения. Порой кажется, что случайно оброненное итальянским путешественником слово запрограммировало непростую и драматическую историю этой страны на много веков вперед…