Gregory Raikhman - Черные гремлины. История о гремлинах с железного острова

© Gregory Raikhman, 2016

© Johnny Liar, иллюстрации, 2016

ISBN 978-5-4483-1562-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Когда я был маленьким, мама много рассказывала о зеленых деревьях, на которых росли пушистые, как мех, листья. Раз в цикл деревья цвели, покрываясь пестрыми бутонами, а позже на коричневых ветках созревали плоды слаще зефира. Спелые фрукты сотнями падали в мягкую траву. Деревья не боялись света, любили воду и щедро делились сладостями.

Но на нашем острове нет деревьев. И травы здесь нет. Наш остров сделан из железа.

– Ты снова грустишь, – заворчала Ари-Ару, подняв хвост трубой: – Нытик.

У Ари-Ару красные глаза и белая шерсть. Ари-Ару очень подвижная и верткая, словно бездействие причиняло ей боль.

– Бум-Гум опять отобрал еду? Держи.

В моей лапе появилась коричневая зефирка.

– Спасибо, – буркнул я и сунул сладость в рот.

– Ешь и пошли в нору. Скоро рассвет.

– Угмум, – согласился я, жуя зефир. Рассвет на самом деле был не скоро, но Ари-Ару панически боялась лучей. Даже больше, чем остальные гремлины.

– Быстрей, быстрей, – она заходила кругами. – Небо уже фиолетовое!

– Совсем не фиолетовое. До рассвета еще долго.

– Пошли! Ну пошли.

– Хочешь – иди, раз так боишься. А я еще посижу.

– Я?! Боюсь?! – мех Ари-Ару встал дыбом. – Я ничего не боюсь!

Она села рядом и укуталась в хвост. Несмотря на ее внешнее сердитое спокойствие, я чувствовал ее страх. Ари-Ару сидела как на иголках. Я так не мог.

– Ладно, идем.

– Ха! Сам трусишка, – она сделала вид, что нехотя поднимается: – Кто первый до норы! – Ари-Ару умчалась к люку, шустро перебирая лапами. Я еле поспевал за ней. Глупое соревнование – мне никогда ее не догнать. Ари-Ару очень сильная.

Я запыхался и покрылся пеной после изнурительного бега по металлическим платформам, когда мы наконец добрались до входа в нору. Ари-Ару лихорадочно крутилась вокруг тяжелого железного люка, пытаясь его сдвинуть.

– Закрыто! – пропищала она, округлив глаза: – Закрыто!

Я попробовал поднять крышку за железную ручку. Крепкая сталь даже не скрипнула. Неудивительно – вход в нору открывался только изнутри. Ари-Ару начала громко ругаться на глупых гремлинов, подозревая всех подряд, словно нас заперли намеренно.

– Странно, зачем люк закрыли так рано? Ведь мы сгорим, когда наступит рассвет, – подумал я вслух.

Ари-Ару прижала уши и поджала губы, словно собралась зареветь. Потом схватила меня в охапку, прижала к себе и сказала:

– Все в порядке, Лак-Лик, не плачь, все будет хорошо.

– Ладно, – согласился я, хотя на самом деле не собирался плакать. А вот Ари-Ару уже хныкала.

Скоро небо стало фиолетовым. Еще немного – и яркие лучи сожгут нас дотла. Ари-Ару время от времени всхлипывала и словно хотела что-то сказать, но потом стеснялась и молчала. Какая разница, если рассвет уже близко?

Крышка люка резко поднялась, и могучая коричневая лапа сгребла нас в охапку, чтобы утащить в темноту. Секунду спустя люк встал на место.

– Ну что же вы, гремлины, – сказал Раг-Баг, старший механик.

Я прогундел что-то невнятное. Сложно разговаривать с существом, которое способно убить тебя щелбаном. И хотя добродушный старший механик вряд ли бы так поступил, я все равно не мог оторвать взгляда от его могучей фигуры.

Раг-Баг поставил нас на землю и повел темными коридорами вглубь норы: туда, где рядом со складом зефира ютились маленькие норки коричневых гремлинов; где железный пол становился теплым и на нем не было холодно спать; где на высокой стене висели огромные часы, одна стрелка которых отмеряла оставшееся до рассвета время, а вторая совершала полный оборот по прошествию цикла.

Каждое утро солнце поднималось чуть правее, чем раньше, и когда рассвет делал круг по линии горизонта, а закат с восходом менялись местами два раза, проходил один цикл. В нем было очень много дней и ночей. Больше, чем когтей у меня на лапах.

– День становится дольше, а ночь – короче, – пробасил старший механик. – Ход часов изменился. Завтра отплытие. Будьте готовы к великим переменам.

– Спасибо, Раг-Баг, – поблагодарила Ари-Ару, поджав хвост. Мы добрались до дома.

– Угу, – буркнул гигант и ушел по своим делам.

– Вот видишь! – радостно завертелась Ари-Ару, когда мы остались наедине: – Все обошлось! А ты боялся.

– Это ты боялась, – возразил я.

– Трусишка, – потрепала она меня по голове, игнорируя мои возражения. Потом Ари-Ару повалила меня и мы игрались, царапались, дрались, бегали друг за другом, пока часы не пробили двенадцать раз и все гремлины не легли спать под скрип и лязг перестраивающегося железного острова.

Но я этим днем спать не собирался. Дождавшись, когда Ари-Ару сонно заурчала в соседней норке, я тихо выбрался наружу, чтобы пойти к Хек-Хаку.

– Слышал шутку? – Хек-Хак резво втащил меня внутрь, словно все время ждал моего прихода: – Гремлины поговаривают, я свихнулся. Ну не-е-ет!

И он захихикал кашляющим, прерывистым смехом, за которое и получил свое прозвище. Я уселся и начал ждать, когда Хек-Хак расскажет, зачем меня позвал.

– Я провел расчеты, – посерьезнел он. – В корабль все гремлины не влезут.

Я кивнул. Кому-то придется остаться на острове. Оставят самых слабых и бестолковых. Я наверняка попаду в их число.

– Оставят меня, Бип-Бопа и тебя. Мы самые бесполезные в отряде.

– Дурацкий отряд! Глупый старший механик! – взбесился Хек-Хак, разделяя мои догадки: – Я придумал постройку корабля, а не они! Я даже почти полностью спроектировал его!

– Ничего ты не придумывал и не проектировал. Ты сумасшедший, – сказал я, когда Хек-Хак успокоился.

– Угу.

– А я – слабый.

– Верно.

– А Бип-Боп – глупый.

– Опять ты со своим Бип-Бопом!

Он уселся напротив. Хек-Хак был пятнистым гремлином, его шерсть кое-где повылезала уродливыми проплешинами, а местами торчала клочьями. Глаза безумного Хек-Хака всегда вращались, словно он не мог сосредоточиться. А еще у него не хватало половинки хвоста. Маленький обрубок яростно хлестал по полу.

– Поэтому. Давай. Угоним. Корабль! – выпалил он, старательно разделяя слова.

– Нет, – ответил я и собрался уходить.

– Ты только подумай! С тонной зефира на борту мы будем плавать по океану в поисках новых островов! – Хек-Хак загородил вход, размахивая лапами.

– Нет.

– Завтра они вышвырнут тебя вон, словно чужого! Почему ты не хочешь, чтобы справедливость восторжествовала? Чтобы достойные отправились в плаванье?

– Потому что Ари-Ару расстроится.

– И что тебе эта белошерстка?

– Отстань, – я прошмыгнул мимо Хек-Хака и отправился в домашнюю норку.

Дома меня встретила сонная Ари-Ару и поколотила за то, что заставил ее волноваться. Я не обиделся. Когда она отправилась спать, я смотрел на каменный потолок, крутил в лапах плюшевую шестеренку – единственную мою игрушку – и размышлял о предстоящем отплытии.