Прозвенел звонок на урок.
– Итак, дети, сегодня мы изучаем новую тему. Запишите тему “человек – социальное существо”. – сказал учитель.
( То-то я думаю, что общение главный признак человечности. Надо записать. Че-ло-век…)
– Все записали? Так, найдите в учебнике раздел “мысли древних философов”. Читай первую мысль, Айзек.
( Так, пришёл мой черёд. Где надо читать-то? А вот.)
– Как говорил древний филосов Ферадол, “человек нуждается в общении, а значит, социальное”. – сказал я, чтобы слышно было на весь класс.
– Спасибо, Айзек. – поблагодарил меня учитель.
Так прошёл целый урок, но после урока я уяснил одно – “человек – существо социальное”. Также, этот урок был последним, а значит после него я должен был идти домой.
– Эй, Айзек, пойдёшь сегодня со мной на новый фильм? – сказал подошедший ко мне Джонни.
– Окей! А во сколько?
– Часа через два. Только, не опаздывай и деньги на билет возьми.
Он ушёл.
С деньгами в нашей семье была проблема, хоть и был у нас робот-помощник. Хотя, они раздавались всем семьям, кто принимал участие в конкурсе “лучшая кухня”, а таких было не мало.
Придя домой, я сперва поздоровался в роботом, ведь он был у меня одним из лучших друзей.
– Привет, Билли!
– Здравствуйте, хозяин! – сказал полифоническим голосом робот.
– Как дела? Что новенького в доме?
– Ничего, хозяин. Только вам был звонок от Джонни, но я его записал.
“Всё ещё в силе, Айзек? И, кстати, как там твой робот? Мой, вот, работать перестал. Видать отключился от питания. Ладно, позвони, как получишь сообщение. Пока!”
Вот – раздался полифонический голос.
– Понятно.
После услышанного, я позвонил Джонни, и мы вместе пошли на новый фильм. Два – три часа пролетели незаметно, ведь фильм был классный, и был он про человека, который попал в другой мир. Нам фильм очень понравился.
* * *
Через несколько дней, я как обычно пробыл в школе положенное время и смотался от туда. Но сегодня у меня было плохое настроение. А было оно потому, что мы с ребятами рассорились.
(Ну, с кем не бывает. Поссорились и помиримся. Подумаешь.)
Настроения не было вообще, и я нехотя сделал уроки, покушал и двинулся спать. Так проходят мои дни.
На следующий день, я как всегда направился из точки A (из дома) в точку B(в школу) по обыденному мне пути. Вдруг я заметил трёх собак. Одна была большая и белая овчарка. Другие две были коричневого цвета и чуть меньше по размеру.
Сначала всё шло гладко, а потом белая собака начала рычать и даже бросилась на меня, но к счастью у меня под рукой оказался пакет со сменной обувью, который после первого рывка собаки был порван, и даже ботинки разлетелись в разные стороны. Потом я их естественно собрал. Второй же рывок собаки превратился в укус на моей ноге. Я немного закричал от боли, и хотя я стоял в проходимом месте, никто не подошёл. Я был как беззащитный щенок, тщетно отбивающийся от большой псины. И никто не подошёл…
Потом я взял себя в руки и постепенно начал от неё отходить и обошёл её вокруг здания, которое стояло рядом. Рана на ноге сильно не болела, но боль была ощутима.
Прошло время, и я оказался дома, и сказать честно, мама не сильно обрадовалась ране на ноге и сразу же начала звонить по каким-то номерам, и начала собираться. Мне собираться она тоже сказала. Такими темпами, через тридцать минут мы оказались в травм пункте. Там оформлялись какие-то бумаги и проводились какие-то важные разговоры между мамой и докторами, а через минут двадцать меня посадили на стул в каком-то кабинете и заставили дать ногу для обработки.
– Сильно кусаются нынче собаки? – начал расспрашивать меня доктор.
– Есть немного. – холодно ответил я.
– Большая была? – продолжал расспрашивать меня доктор.
– Большая.
Он немного повозился с ногой и сказал:
– Всё, самое главное два дня не открывать, а потом обработать спиртом, и всё будет чики-пики. Теперь проходи в тот кабинет.
Он показал на следующий кабинет.
Выбора не было, я прошёл в другой кабинет. Там сидела женщина лет пятидесяти в докторском халате. Увидев меня, она закопошилась.
– Садись сюда, мальчик. – она показала на стул рядом с ней, который явно был ещё со времён революции в нашем городе. – Будь спокоен и не брыкайся.
(Как-будто я лошадь какая-то)
Она взяла мою руку, взяла иглу и почти со всей силы засунула эту иглу мне в руку. Я чуть не открыл рот, чтобы закричать.
– Всё. Теперь будешь ходить ко мне до лета. – сказала та женщина.
Она встала, попрощалась с нами и начала что-то делать, а я всё не мог понять, как можно к ней ходить до лета.
Прошло время, и я всё же привык ходить к той женщине. Со временем, даже уколы стали менее больными. Только меня тревожило одно, и этим одним был вопрос «почему никто не подошёл тогда?»
* * *
Такими темпами прошёл школьный год, и началось любимое время каждого школьника – каникулы, которые в этот раз были длинные, даже очень. Многие не знают чем себя занять в такое время, некоторые идут в лагеря, а некоторые ездят по деревням все каникулы. Я же был из второго типа людей, так как ненавидел эти лагеря, у меня с ними есть одно воспоминание:
« Несколько лет назад. Мне семь, а может и восемь исполнилось. Это был мой день рождения. Тогда я пошёл на ещё один день в лагерь, и по сегодняшнему плану мы должны были идти плавать. Я плавать не умел, да и сейчас не умею и, поэтому мне эта идея показалась очень опасной, но я знал, что у меня есть друзья, которые помогут.
Через несколько часов после построения, мы оказались в большом бассейне, или это было озеро в помещении, я не знаю до сих пор. Было глубоко, и всё что мне надо делать – это держаться на поверхности воды. Это получалось с трудом, но всё же получалось, и я был рад этому.
Но в один прекраснейший момент ко мне подплыл кто-то и начал буквально топить. Я не вру, он взял меня за голову, окунул её в воду и ждал. Чего же он ждал? Я не знаю, возможно хотел и вправду потопить. Но всё таки я смог единожды поднять голову на поверхность и что-то прокричать. И ни воспитатель, ни персонал, который следил за нами и даже ни друзья ничего не сделали. Они просто посмотрели на меня как на какого-то слабака, или шутника, и продолжили заниматься своими делами. Я же продолжал захлёбываться и уже почти не мог дышать, но какое-то чудо прекратило мои страдания, я смог поднять голову и каким-то невероятным образом отплыть от этого ненормального. Этим чудом, мне показалась какая-то очень красивая девушка, и я не мог забыть её образа несколько дней. Потом я просто перестал ходить в эти лагеря.»
(Вот так вот бывает… И, ведь никто не пришёл ни тогда, ни тогда.)
Мне стало грустно, захотелось плакать, но тут пришла мама и сказала: « сынок, ты едешь к папе». И ушла из комнаты.
