– Ну и чего? Так и не призналась? – с интересом спросила подругу краснощёкая девица лет двадцати пяти.
– Даш, ну как же ты не можешь понять? Ну не могу я! – тяжко вздохнула худенькая светловолосая девушка. – Вот хоть убей, не представляю, как это я к нему подойду и ни с того ни с сего брякну: «Женечка, ты мой самый дорогой человек, я тебя люблю!» Ну что за цирк-то?
– Свет, а он сам что? Твоих овечьих глаз не замечает? – удивилась Даша.
Света посмотрела в окно:
– Понимаешь, мне кажется, он меня вообще не замечает. Он во мне женщины не видит. Мы ж с ним в этом доме уже… В общем, практически всю жизнь живём. И вот, как он меня в первый раз увидел, когда ему было десять лет, а мне три года, и я вся такая в шаль замотанная была, кубик такой… Вот мне кажется, так он меня до сих пор и видит – колобком в валенках. Проходит, здоровается, улыбается. По носу ещё может щелкнуть. Это, по-твоему, замечает или как?
Даша задумалась. Ситуация у подруги не менялась уже несколько лет. Надежда, что, когда Светланины родители переберутся за город, оставив единственной дочке квартиру, всё поменяется коренным образом, не оправдалась. А теперь даже опытная в сердечных делах Даша, как-никак у двух подруг на свадьбе свидетельницей была, не могла ничего умного придумать.
– Ты кран починить его звала? – строго нахмурила брови Даша.
– Звала, – махнула рукой Света. – Починил и даже на чай не остался. Ещё и телефонные номера всех аварийных служб мне скинул. На всякий случай.
– Понятно… Значит, электрика отпадает, – поиграла пальцами Даша. – А замок у тебя заедал? Например, ты поздно пришла, а у тебя как будто замок сломался и тебе ночевать негде? Ну, чтобы он тебя к себе пригласил.
– С ума сошла? – округлила глаза Света. – Он же с матерью, с тетей Тоней, живёт! Она бы меня сразу не только спать уложила, но и родителям бы сообщила, что дитятко ключ сломало.
– Да, не вариант. Тогда… Делать нечего, надо обращать на себя внимание, – подвела итог мудрая подруга. – Надо признаваться в любви. Тебе уже двадцать шесть, пора уже… Ты у меня в планах третья, у кого я свидетельницей буду. Короче, тянуть нельзя, завтра День святого Валентина, пишешь ему валентинку и бросаешь в почтовый ящик. И всё. И ждёшь, когда он начнёт привыкать к мысли, что ты уже вполне совершеннолетняя леди.
Света на минуточку представила, как она бросит в почтовый ящик Жени маленькую открыточку с признанием.
– Даш, чего-то боюсь я. У нас на втором этаже баба Поля живёт, её «глазок» как раз на почтовые ящики выходит. Так про мою валентинку весь подъезд знать будет.
– А ты, Свет, всем напиши! Ну вот такая на тебя блажь сошла – поздравить всех с Днем святого Валентина. Только сама никому не говори. Узнают, что ты написала, – вместе посмеетесь, не узнают – одна повеселишься. А Женечка твой всё равно всколыхнётся. Только слова подобрать надо такие… как бы это…
– Я подберу, – загорелась идеей Светлана. – А теперь всё, иди, мне ещё за валентинками сбегать надо.
Поздно вечером за компьютерным столом она подписала маленькие открытки: «Я поздравляю тебя, мой самый дорогой человек на свете. Я помню тебя, я жду тебя, я люблю тебя!». Четырнадцать открыток… и всё ему, одному. Хотя, конечно, завтра она разложит валентинки в разные ящики.
Утром, перед работой, Светлана остановилась перед почтовыми ящиками, быстро достала стопочку открыток из сумки. Она добросовестно раскидала валентинки по ящикам, выбрав любимому Женьке самую красивую. И уже с легким сердцем понеслась вниз по лестнице.
Тамара торопилась на работу и, как всегда, опаздывала. Ну вот никак у неё не получалось приходить вовремя! И почему бы рабочий день не сделать с десяти утра… Или с одиннадцати? Нет, пожалуй, лучше после обеда.
Послание в своем почтовом ящике она заметила сразу. Тамара пристально следила за письмами, открытками и прочей писаниной, поступающей на их адрес. Вот уже третий год она жила вместе с Вячеславом, а его первая жена всё не могла успокоиться! То угрозы присылала, то просила Славу вернуться. Ну неужели так трудно сообразить, что если Слава за три года не вернулся, то уже никогда не вернётся!
Так и есть! Сегодня бывшая прислала маленькую открыточку и понаписала всякую ерунду! Ждёт она его, видишь ли! Помнит! Любит! Ну, есть совесть или нет?
Тамара спрятала валентинку в сумку и отправилась на работу. Теперь можно показать эту открытку начальнице и надавить на жалость – дескать, переживала, мучилась, терзалась… поэтому и опоздала.
В бухгалтерии, где работала Тамара, её отсутствия вообще не заметили. Девчонки обсуждали наряд главной героини из нового сериала.
– Ой, девочки, мне бы ваши заботы, – громко заявила Тамара, усаживаясь за стол. – Я, например, вообще не заметила, в чём там была эта Мария. Мне это как-то совсем неинтересно.
– Том, привет! – отвлеклись подруги от главной темы. – А ты чего такая сегодня? Прямо с утра не в настроении.
– Ха! Не в настроении! – горько вздохнула Тамара. – Мне, знаете ли, каждый день это настроение убивают!
– А что случилось? – повернулись к ней девчонки. – Опять Славкина бывшая звонила?
– Она на домашний не звонит, она ему на сотовый наяривает. Хотя я ему номер уже четыре раза меняла, – задумчиво проговорила Тамара. – Она теперь его по-другому достаёт. Вот! Смотрите, что прислала!
И Тамара вытащила маленькую открытку.
– А, так это валентинка… – сообразила одна из подруг. – Девчонки! Сегодня же День святого Валентина! День всех влюблённых! А мы и забыли!
– Вы, может, и забыли, а вот я… мне забывать не дают, – поджала губы Тамара. – И главное, помню, жду! Ждёт она!
– Ну, Томочка, тебе ещё ничего, – хихикнула Юля, бухгалтер с соседнего стола. – А вот когда мы с Митькой сошлись, его первая ко мне прибегала. Ну там… лицо мне расцарапать, волосы выдрать. Очень неспокойная женщина попалась. Один раз мне пеной машину облила, монтажной. Ну вот скажите, что ей машина-то моя сделала?
– А вот я… – набычилась коллега Ира. – Я, когда мой от меня ушёл, его стерве на голову ведро краски вылила! Прямо вот так в подъезде, она вышла, а я сверху – ух, получи, фашист, гранату! Она потом налысо постриглась. У неё такая голова смешная оказалась – вся в каких-то буграх. Прям ухохочешься. Мой её потом бросил.
– И что? – гневно прищурилась Юлька. – Ты этого кобеля обратно приняла?
– Нет… – пожала плечами Ира. – Так он и не вернулся! К третьей убежал.
Тамара возмущённо покрутила пальцем у виска.
– Ты, Ира, совсем, что ли? Женщины-то тут при чём? Сама себе какого-то кузнечика выбрала, он, значит, прыгает на всё, что шевелится, а ты приличным девушкам краску на голову! Ужас какой-то!
– Да! – поддержала подругу Юлька. – Ещё неизвестно, почему он от тебя сбежал! От хорошей жизни, знаешь, мужики не бегут!
