Мобильник заурчал и пополз по столу. Ира потянулась за ним, одновременно приглушая звук телевизора, самозабвенно излагающего новости.
– Да, Жень, я слушаю.
– Можно к тебе?
– Заходи.
Ира вернула телефон в исходное положение и, восстановив громкость звука, снова отдалась потоку информации.
– Опять телевизорочасы за всю прожитую жизнь навёрстываешь?
Только после того, как отзвучал Женечкин голос, Ира оторвала взгляд от экрана. Она потянулась к пульту, но Женечка её опередил и решительно выключил телевизор.
– Палладина, в жизни бы не поверил, что ты способна месяц просидеть с утра до ночи перед телевизором!
– Месяц исполнится только послезавтра. Так что, не преувеличивай, – полуотрешённо изрекла Ира.
Женечка вытаращился на неё. Его сердце начало бить по рёбрам так, что аж рубашка подёргивалась.
Ира ухмыльнулась его реакции.
Через день действительно исполнялся ровно месяц с того памятного утра, когда Ира пришла в себя в своей постели, будучи найденной накануне вечером без сознания у двери собственного дома после таинственного двухмесячного отсутствия.
Первые несколько дней она с полным погружением, исключавшим возможность общения, штудировала книгу «Драконы. Миф и реальность», а потом, с не меньшим погружением отдалась выяснению того, чем же занимается телевидение России.
Женечка ежедневно заходил к ней, но она, если и удостаивала его чем, так только взглядом из ниоткуда в никуда.
Несколько больший кусочек внимания получал от неё Лёша. Женечка набирал его номер, и Ира бодрым голосом говорила сыну в трубку «Привет!» и «Всё просто замечательно!».
– Что-то я Татьяну Николаевну давно не видела, – ещё менее отрешённо сказала Ира, когда несколько снизилась интенсивность подёргиваний Женечкиной рубашки.
– Её Гена отдыхать куда-то отправил, – ответил Женечка почти ровным голосом, одновременно сканируя Иру взглядом.
– Она скоро вернётся?
– Как только ты в норму придёшь.
– Она столько не выдержит. – Ира засмеялась.
– Очень может быть. – Женечка улыбнулся. – Соскучилась?
– Да. Только вроде раз и видела.
– Верно. Гена позволил ей убедиться, что с тобой всё в порядке, и сразу отвёз в аэропорт.
Женечка набрал в лёгкие воздуха для следующей фразы, но обнаружил, что Ира вновь взирает из ниоткуда в никуда, как и весь предшествовавший без малого месяц.
Он удалился на кухню, приготовил завтрак, дождался, пока Ирино тело, в почти полном отсутствии своей обладательницы, поглотило его, убрал со стола и вымыл посуду. Когда Женечка закрыл кран, прервав шум воды, из гостиной вновь доносился радостный щебет телевизора.
Обложившись подушками, Ира полулежала на диване, безучастно взирая на экран. Её грудь периодически вздымалась от дыхания, а глаза иногда моргали. Других признаков жизни она не подавала.
Женечка окинул Иру взглядом и со вздохом удалился.
Едва стихли Женечкины шаги в недрах цоколя, безучастность исчезла из Ириных глаз. Чуть выждав, Ира встала и поднялась в кабинет. Там она извлекла спрятанный между книг листок с записанным от руки достоянием Точки Выбора и в который раз перечитала:
«Было – НАЙТИ. Стало – ПОНЯТЬ. СВЕТ – Радный; Радный и я. Человеческое – Гена. "Некое средство" – Женечка и Гиала».
– Если не знаешь, что делать, делай хоть что-нибудь, – сказала Ира самой себе вслух, вернула достояние Точки Выбора в избранный для него без малого месяц назад тайник и, взяв ручку и чистый лист бумаги, спустилась вниз.
– Батюшки! – ошеломлённо мяукнул Лоренц, оказавшийся в кресле одним большим прыжком с верхней ступеньки лестницы, ведущей в цоколь. – А Женечка, похоже, прав! Наша Ирочка, по всей видимости, действительно возвращается, что…
– Секундочку, – прервала его Ира, глядя на экран телевизора, как хищный зверь, выслеживающий добычу из засады.
Поднявшийся вслед за Лоренцем Зив подошёл к Ире вплотную и внимательно заглянул ей в глаза.
– Зив, подожди. – Ира отстранила его рукой, чтобы он не загораживал своей громадной лохматой головой экран.
Она ещё несколько секунд вглядывалась в телевизор с напряжением готового к прыжку хищника, а потом записала что-то на листе бумаги.
– Ещё минутку, – сказала Ира, взяла со стола мобильник и, сверяясь с записью, набрала номер. – Здравствуйте, я звоню по объявлению. ......... Да. ......... Могу. ......... До встречи.
– Что это значит? – гавкнул Зив, возвращая свою голову в пространство удобное для заглядывания Ире в глаза.
– Ничего сверхъестественного. Я на работу устраиваюсь.
– Чего?! Куда ты устраиваешься? – удивлённо промурлыкал Лоренц с добротным оттенком язвительности.
– На работу.
– Кем и куда, если не секрет? – спросил Зив, продолжая таращиться Ире в глаза.
– Дизайнером в рекламное агентство.
Ира встала и отправилась в спальню переодеться.
– Гениальная идея!!! – уже откровенно язвительно мяукнул Лоренц, следуя за ней.
– Я тоже так думаю. – Ира проигнорировала переизбыток сарказма в голосе своего кота и закрыла дверь перед его носом.
Лоренц попытался выразить недовольство, но на него рыкнул Зив. Судя по удаляющимся шагам, они спустились обратно в гостиную. Правда, когда Ира сама вновь оказалась там, их и след простыл.
– Женечке пошли ябедничать, – пробормотала она.
Догадка подтвердилась, едва Ира спустилась в цоколь.
– Ира! Зачем? – спросил Женечкин голос из телефона.
– Затем, что если не знаешь, что делать, делай хоть что-нибудь.
– Хоть что-нибудь?! Сколько тебе хоть платить-то будут?
– Какая разница? Я же не за деньгами туда иду.
– Что, решила попробовать пожить нормальной человеческой жизнью?
– Не столько пожить нормальной человеческой жизнью, сколько вблизи посмотреть на людей в их естественной среде обитания.
– О как! Ты, гляжу, себя к людям уже и относить перестала? Зря, Палладина, зря!
– Жень, хватит ёрничать! Человек я. Кто же ещё? С мышами, правда, которые тоже с мышами, но всё же самый обычный человек. Две руки, две ноги, голова, печёнки всякие с селезёнками. Я – человек, и никак иначе себя не ощущаю.
– Ой, ли!
– Жень, извини, у меня не так много времени на разговоры.
– Ладно. Как с трудоустройством разберёшься, позвони мне. Хорошо?
– Хорошо. Пока.
Точного адреса офиса рекламного агентства ей не сообщили, попросив подойти на перекрёсток улицы Нагорной и Морского переулка и оттуда позвонить.
Ира, не задумываясь, толкнула дверь и вышла из зарослей бирючины на узкую неухоженную пешеходную дорожку и только тут поняла, что даже отдалённо не представляла, куда ей лучше выйти.
Она встала, как вкопанная, глядя по сторонам в замешательстве.
Мимо, вниз по дорожке, пробегал мальчик лет 9-10 с ранцем за спиной.
– Вы музей Островского ищите? – спросил он.
– Нет. Спасибо, – поблагодарила его Ира за намёк, посодействовавший опознанию здания, белеющего сквозь кусты и деревья.
