Перебирая тоскливыми унылыми вечерами свою жизнь, я вспоминал, где, на каком этапе своей жизни я допустил ошибку. Возможно ли что-то исправить или больше не совершать ее вновь. Подготавливая комнату к ремонту, а комната у меня всего 16 квадратных метров, к тому же мебель в ней расположенная, воровала столько места, что свободного пространства в ней оставалось квадратов восемь. Разбирая старый шкаф, место которого на свалке уже как лет десять дожидается, я нашел записи своей покойной матушки. Я не читал внимательно ее записи, просто перелистал на скорую руку страницы с конца к началу. Глаза выхватили и простые изложения мыслей и стихи. Да, моя матушка писала стихи. Некоторые они зачитывала, но большинство, как оказалось, остались не озвучены. В её записях я решил не копаться. Собрал несколько ее тетрадей в один пакет и убрал подальше. Потом, увлеченный разбором скопившегося хлама, мебели старой, ремонтом, я о них забыл. Да я бы и не вспомнил, если бы случайно, исполнив свою мечту, не поехал бы по туристической визе в США.
В одном из баров Лос-Анджелеса, я познакомился с одним стариком. Мы посидели, поговорили о жизни. Его я заинтересовал, а меня он. Меня в последнее время почему-то тянуло познакомиться с американской историей. Интересовал жизненный уклад американцев, изменение их менталитета и воззрений от момента колонизации Северной Америки до сегодняшних дней. Если честно, я зачем-то хотел найти тот переломный момент в истории Америки, когда они начали трогаться умом. Нет, я не хочу о них плохо отзываться. Среди каждой нации есть дерьмо, которое плавает на поверхности, а есть и вполне достойные люди. Ему было приятно, что я проявлял интерес к его стране, ну а мне было приятно, что он питал интерес к моей русской персоне.
Старик был для меня находкой. Он, как мне показалось, был самым обычным человеком по своему происхождению, по своему роду деятельности, жил, как и все середнячки, зарабатывал, платил налоги, а по выходным захаживал в бар. Он поведал мне историю молодой женщины, которая работала в доме необычного человека, но при этом выполняла обычную работу. Кто-то скажет, что обслуживающий персонал, уборщица, как хотите, ну что про них можно рассказать? Мети метлой, не попадайся на глаза хозяину, и соблюдай политику трех обезьян. Тем более, когда работаешь в доме публичной личности. А вот извольте, оказывается есть.
Когда это произошло, он не стал уточнять, и не назвал имени этой известной персоны, но не это важно, важно стечение обстоятельств и то, как себя ведут люди различных социальных классов.
***
День Сьюзен, как обычно, начинался в пять утра. Уборка в комнатах, где хозяин еще не скоро появится, а затем и в спальне, после того, как он уедет. Сегодня предстояло убираться в кабинете. Помещение было очень большим. Два огромных окна, которые следовало вымыть, снять портьеры, отправить их в химчистку, а затем забрать их и к возвращению хозяина, повесить на место. Убрать в книжном шкафу. Книг было много, среди которых были и дорогие издания. Любые книги требуют ухода, а редкие издания, так вообще, трепетного обращения. Предстояло каждую книгу взять с полки и снять с них пыль. Не то, чтобы на книгах лежало много пыли, нет, но регулярная уборка позволяет избежать скопления ее. Сьюзен знала о своей слабости, а ее слабостью были книги. Она могла открыть книгу и потерять счет времени, погружаясь в сюжетную линию повествования. По этой причине, кабинет она всегда оставляла на потом. Тем более, что сегодня ее хозяин отбывает в Европу.
– Сьюзен, давай сегодня холл сначала убери и дуй в кабинет. Мистер N сегодня рано встанет.– Распорядился управляющий.
По отлаженной уже годами методике, Сьюзен начала убирать от левого окна, и продвигаясь вдоль стен, вглубь комнаты, добралась до правого. «Вот уж любитель гитар, а пыль с них мне вытирать. Ладно, сначала по низу, а после уже ими займусь» – подумала она.
Наверху хлопнула дверь. Высокая, стройна, красивая женщина лет тридцати с тонкими чертами лица, светлыми глазами и россыпью пшеничного цвета волос ниже лопаток, как всегда с чувством превосходства, горделиво, неспешной походкой спускалась по лестнице. Это была супруга хозяина. «Так, лучше удалиться и укрыться от её взора», -подумала. Сьюзен и быстро подхватила свои вещи и удалилась в кухню.
В будние дни, кухня и часть заднего двора, на который выходили двери кухни, были тихой гаванью, жена хозяина сюда не заходила, поэтому присутствие хозяйки в доме, можно было переждать здесь или в кабинете, хотя иногда туда она тоже заходила, но в основном в целях показухи, перед возвращением мужа. Её жеманная фраза «Ой, а я читала и не заметила, как вздремнула» веяла такой фальшью, что просто удивляешься тому, как актриса не может дома мужу подыграть. А его глаза слепы и ничего не видят. Но в этот раз Сьюзен держалась ближе к кухне. «Лучше бы было перебраться в кабинет и там начать убирать, не теряя время», – подумала она, – «но кухня тоже сойдёт». На кухне готовил завтрак Луи.
– Наша графиня проснулась? – спросил Луи с сарказмом.
– Ага.– Головой кивнула Сьюзен.
– Кофе будешь?
– Да, пожалуй. Выпью кофе и покурю.
Луи переложил еду и понес накрывать на стол. Вернулся быстро.
– Она купается в бассейне сейчас.
– Отлично, – туша сигарету и допивая кофе, Сьюзен направилась к выходу, – побегу в кабинет, чтоб время не терять. Из него я еще не скоро выберусь.
– Удачи.
Сьюзен перенесла уборочный инвентарь в кабинет. «Портьеры с гардинами сниму потом, как мистер N уедет. Пока займусь книгами». Обдумывая план действий, она включила плеер. Вставила наушники в уши, открыла дверцу шкафа, и, добравшись до верхних полок, беря с полки книгу за книгой, аккуратно, не касаясь их насадкой пылесоса, проходила по всем ее сторонам. Как всегда, а это уже превратилось у нее в ритуал, она раскрывала книгу, и пробегая глазами по тексту, старалась уловить стиль написания автора. Беря в одну руку пару книг, и вытирая с полки пыль, возвращала их на место, где они и покоились.
Пылесос перестал работать. Она выключила музыку и услышала.
– А я смотрю, ты подвисаешь над книгами? – Спросил хозяин, держа в руке шнур с вилкой от пылесоса.
Сьюзен вздрогнула. Его выражение лица было каменное, но голос был мягким с игривыми нотками. В такие моменты, она не знала, как реагировать. Хозяин часто репетировал и подшучивал над персоналом, входя в роль, тем самым наблюдая за реакцией людей. Но Сьюзен не довелось быть свидетелем сего маскарада, и эти истории воспринимала, как рабочие байки. Сьюзен несколько ретировалась и прижалась спиной к шкафу.
