ГЛАВА 1
— Он погиб! Витя никогда не вернётся, Ян, — хрипло произнес Данил, с предельной серьезностью взглянув на девушку. — Восемь лет уже прошло. Имеет ли смысл ждать дальше?
Та с грустью отвернулась от него.
— Ты не понимаешь, Даня. Ничего не понимаешь.
— Нет, это ты не понимаешь, — мужчина решительно развернул ее к себе. — Хватит питать иллюзии. Или совсем не веришь написанному из военкомата?
— Да. Не верю и не собираюсь верить, ясно?! Для меня Витя жив!
— Какая же ты упрямая! — в сердцах сплюнул собеседник, неожиданно сжав кончиками пальцев подбородок Яны.
Он заставил девушку посмотреть на себя. Их глаза встретились. Мужчина отчаянно искал в них взаимность, но находил лишь пустоту с того самого дня, как она прочитала сообщение, что Виктор погиб. Тогда вся жизнь ушла из взгляда Романовой. Ее жалкие отголоски проявлялись лишь, когда Янка общалась с сыном, а потом исчезали, стоило красавице заговорить с другими людьми.
— Какая есть, Казаченко. Спасибо за поздравления моего сына, за подарок и торт, но теперь тебе пора уходить. Уже очень поздно. У нас режим. Ты знаешь, — невозмутимым голосом сообщила Яна да вырвалась.
Ей были противны чужие прикосновения.
— Угу, — подавленно буркнул Данил, стараясь удержаться от того, чтобы силой не взять желанное.
Яна — его наваждение, проклятие и необузданное желание. У него не получалось ее забыть, заменить или добиться. Который год эта хрупкая, на первый взгляд, но очень сильная характером девушка прогоняла Казаченко.
Она продолжала до сих пор хранить верность отцу ребенка. Это злило и одновременно восхищало в ней безнадежно влюбленного глупца. Даня потерял от девушки голову, еще когда впервые увидел на КПП с другом. Та пришла на свидание к Виктору, безвозвратно украв сердце Данила.
Сколько её помнил, столько получал отворот-поворот. Янка дарила себя одному Вите, больше никого не воспринимая. Это не изменилось даже сейчас.
— Уходи, — уверенно повторила девушка, избегая взгляда гостя.
Ее тон не выражал ничего хорошего, предельно четко подчеркивая, насколько Даня чужой для Романовой. Пусть мужчина не дурен собой, всегда приходил на помощь и пытался быть рядом — он по-прежнему оставался просто человеком со стороны.
— Твоему сыну нужен отец, Яна, — вдруг поднял самую болезненную тему для нее друг Вити. — За что ты его наказываешь? Мальчик хочет полную семью. Разве это плохо?
— Ни один мужчина не заменит его отца, а терпеть кого-то ради ребенка я не собираюсь. Моя мать терпела, и что? Мы не стали настоящей семьей, хотя имелись папа и мама. Наличия мужчины с женщиной под одной крышей, как видишь, недостаточно. Я не хочу совершать ошибку матери.
— Дай мне шанс сделать вас счастливыми, — ответил откровенностью на откровенность Казаченко.
— Ну, что вы шумите, то?! — недовольно вмешалась вошедшая на кухню Анна Владимировна. — Время позднее. Даня, поезжай домой. Нечего тебе к замужней свататься.
— Свадьбы не было, — скрипнул зубами мужчина в ответ матери Яны. — Она не замужем.
— Всё, прекращай. Не уйдешь сам, я позвоню в полицию. Понятно? — гневно сверкнула глазами Янка.
Ему пришлось ей уступить. Нехотя Данил ушел, напоследок очень громко хлопнув входной дверью.
— Ох, и манеры! — искренне возмутилась Анна Владимировна. — Может, пришло время вообще перестать впускать его?
— Он хотел поздравить Матвея.
— Ну-ну, заодно опять тебе мозг вынести. Не люблю таких дотошных кавалеров. Один в один твой отчим. Аж вздохнула с облегчением на старости лет, когда подала на развод.
— Зачем ты ему про замужество сказала? — неожиданно спросила Яна у матери.
— А так оно и есть. То, что у вас с Виктором не было официально свадьбы — ничего не значит. Ох, дочка, в меня ты вся. Если полюбила, то на всю жизнь. Думаешь, не вижу этого?
— В одном Даня прав. Матвей хочет полноценную семью.
— Полноценная семья — та, где все счастливы. Будешь ли ты счастлива с этим Данилом? Что-то сомневаюсь. Чтобы пореветь в подушку, необязательно выходить замуж за нелюбимого.
— Это уж точно, — согласилась с мамой Яна да угрюмо побрела было к себе в комнату, но женщина ее остановила.
— Сын хочет поговорить с тобой. Это очень серьезно. На счет Виктора.
Девушка тяжело вздохнула.
— Может, пора рассказать ему правду?
— Я чувствую, что Витя жив.
— Был бы он действительно живой, то объявился бы! Ты успела рассказать ему перед отъездом о беременности?
— Нет. Хотела сделать сюрприз, когда Витька вернётся.
— Дуреха. Теперь этому сюрпризу восемь лет, и Матвей без папы. Послушала бы меня, умную женщину, возможно, Виктор бы отказался от горячей точки да остался с нами. Мама никогда дурного не посоветует.
— Давай потом все обсудим, хорошо? — резко пресекла родительницу Яна. — Без твоих слов погано на душе.
— Опять будешь врать ребенку?
— Посмотрим.
ГЛАВА 2
«Опять будешь врать ребенку?» — навязчиво звучал в голове Яны вопрос матери, пока она не дошла до детской.
Стоило ей открыть дверь и увидеть сына, который был полной копией Виктора, как Романова невольно залюбовалась мальчиком, забыв обо всем плохом.
Высокий и широкий в плечах уже сейчас, как отец, с шапкой густых темно-русых волос и светло-зелёными глазами Матвей, сидя, задумчиво подпер подбородок ладонью. Девушка улыбнулась. Красавец же! Характером ребенок тоже пошел в мужчину.
Витя не любил много говорить, а если и говорил, то строго по делу. Исключением из правил, с кем больше обычного тот разговаривал, стала любимая. Со временем Виктор открылся ей, а она верно хранила секреты Тихого.
Прямолинейность военного, доброта, отзывчивость в сочетании с серьезностью пришлись Яне по душе. Он всегда занимался собой физически и без напоминания делал по дому всю мужскую работу: от забитого гвоздя до идеально наточенного кухонного ножа. Яна не знала при мужчине, что означал скрипучий пол, покосившиеся на бок полки, или нож, которым даже за три часа мясо не разделаешь.
Ей очень не хватало Виктора, но и представить другого на месте Тихого девушка не могла. Сердцу не прикажешь.
Что-то ей удавалось самой делать за жениха. Правда, не всё получалось, но жизнь особо не спрашивала, умела Яна или нет. Дом нуждался в твердой руке. Мать Янки предпочитала вообще не браться за мужские дела. А вот девушка с Матвеем наоборот. Каждый по чуть-чуть, и уже в семейном гнездышке становилось уютнее.
Сын, подобно папе, просто обожал своими руками мастерить что-нибудь. Починка вещей увлекала мальчишку не меньше изобретательства, поэтому отвертка, изолента да прочие отцовские атрибуты он освоил довольно быстро.
— Мам, сегодня в школе меня опять дразнил Сашка, что я безотцовщина. Это ведь неправда? У всех папы есть! У меня тоже?
— Конечно, солнышко, — улыбнулась ему Яна, когда присела рядом, принявшись гладить по мягким шелковистым волосам.
