Каждое утро я встречаю троих: верующую, трудолюбивого и счастливого. Верующая стоит тихонько возле церкви, перед ней небольшая баночка для милостыни. Если проходишь мимо, она не станет останавливать тебя просьбой. А кинешь монетку, лицо ее озаряется светом, и она шепчет: «Спаси тебя Господь! Дай Бог здоровья, счастья тебе и твоим близким!» И в этот краткий миг ощущаешь, что ты не отдал, а приобрел. А еще, что это ты стоишь на распутье пыльных длинных дорог и сам выпрашиваешь милостыню: «Дай, Господи, здоровья близким и мне! Дай, Господи, счастья!» Иногда я вижу, как она моет полы в церкви, старательно вытряхивает половики. А однажды мне случайно удалось подсмотреть ее – молящуюся. Чаще всего, лица молящихся людей закрыты: состояние, когда сосредоточен только на себе и своей просьбе. Эта женщина буквально отпускала свой дух вслед за молитвой. Она была единым целым со своим благодарственным словом. Все ее существо устремлялось ввысь к Тому, к кому она обращалась.
Трудолюбивый был подрабатывающим пенсионером. Наверное, пьющим. Маленький и неказистый, он обращал на себя внимание тем, как исполнял порученную ему работу. Простой труд по уборке территории и помещения какой-то небольшой фирмы, приносил ему удовлетворение. Звонко шлепали капли, журчала вода из поливочного шланга, шуршала тряпка, которой натирались ступени офиса, и он тихонько мурлыкал в такт своей работе. Также радовали взгляд ухоженные цветы и разлегшийся на газоне толстый непуганый прикормленный кот. Веселая дворняга ходила, помахивая хвостом, в ожидании, когда он вытащит из кармана припасенное для нее собачье лакомство. Впрочем, угощение было довольно скромным, но собака благодарно принимала из этих рук и хлеб, и косточки, и вареную картошку.
Третий, счастливый, шел по утрам навстречу на работу. Видимо, он был начальником, а может, боссом небольшой собственной фирмы. Шел он, не торопясь. Каждое движение, каждый вздох приносил ему удовлетворение. Он как-то особенно вкусно затягивался сигаретой. Человек, который наслаждается каждым мгновением. Гармония.
В городе беспокоились младенцы. Новорожденные, предчувствуя свою трудную долю, морщили красные старческие личики и натужно кряхтели, потом раскрывали жадные ротики, идеально приспособленные для соска и земной жизни, и тонко пищали. Роженицы недоумевали: никогда еще в городе не было столько родовых травм новорожденных со смертельным исходом. По роддомам ползли слухи, один невероятнее другого. Кто говорил, что это новый неопознанный вирус; а кто, что младенцы вовсе не умерли, а их продали в семьи состоятельным иностранцам или на органы. Слухи быстро переползли через больничные стены и оккупировали город. Женщины на последнем сроке беременности метались, в поисках знакомых акушеров между родильными домами, совали заранее собранные деньги в конвертах и, заискивающе заглядывая в профессионально-вежливые глаза, просили: «Уж Вы помогите, пожалуйста! А то говорят, что могут чужого подсунуть или вообще не отдать!» «Какие глупости Вы говорите!» – возмущался очередной, когда-то свято веривший, что будет последователем клятвы Гиппократа, но деньги брал охотно, чем вселял спокойствие в женщину и ее близких до самых родов – они ведь заплатили. Деньги давались практически всегда, а случаи, когда растерянной роженице говорили, что ребенок умер при родах, происходили все чаще. В ответ, на требование скандалившей или глухо скорбевшей родни, выносилось заключение на бланке, заверенного печатями, с диагнозом, смысл которого был скрыт за мудреными словами. При этом, у самих врачей, чаще всего были растерянные лица: ребенок пропал бесследно в неизвестном направлении. Но расписаться в собственной халатности, лишиться лицензии, и еще чего хуже, попасть под суд, было выше профессионального долга, и очередные бланки служили щитом. На требование отдать тельце для погребения, ответ был один: страшная инфекция таится в теле, оно подлежит кремации в стенах роддома. Показывать мертворожденного также отказывались по той же причине.
Через некоторое время город охватила паника. Будущие родители спешно брали отпуска, чтобы вывести женщин на последних сроках беременности к родным и друзьям в другие города. Пускались на различные ухищрения, чтобы выехать за границу. Но и там выяснялось, что младенческая смертность повысилась многократно. И только такие страны как Швейцария и Австрия объявили, что необъяснимым образом бесследно пропадают младенцы. Были подняты на ноги силовые структуры, оцеплены роддома. Персонал подвергался бесчисленным проверкам. В коридорах возле палат дежурили вооруженные люди. Но часть младенцев пропадало все также. При этом, ни сама роженица, ни персонал, ни охрана не могли объяснить при каких обстоятельствах и когда именно происходило исчезновение. Попытки восстановить память с помощью гипноза, также не принесло результатов. Казалось, просто из жизни выпадало несколько мгновений и вместе с мгновениями, выпадал в какой-то иной мир и младенец.
По вечерам в воскресные дни, народ прилипал к экранам телевизоров. Шла очень интересная передача о людях с паранормальными способностями. На тот момент проходило уже шестое их состязание. И кто раньше, относился к этому скептически, после пятого, уверовали в то, что это не обычное шоу, а в действительности, происходили необъяснимые вещи. Находились клады, пропавшие вещи и люди; экстрасенсы у всех на виду связывались с духами, и чем дольше продолжалось состязание, тем сильнее становилась тройка лидеров. И под конец турниров выделывали уж совсем невероятное: читали мысли не только людей, но и находили среди множества других животных тигра, который года три ранее, жестоко покусал на представлении дрессировщика. Правда, у победителей этих турниров, в течение длящихся состязаний, происходили какие-то личные несчастья и даже совсем уж трагедии. Так, у лидера четвертой битвы умерла жена, а у победителя пятой – сын. Но никого это не останавливало. Люди с необычным даром жаждали славы. Даже пришедшие не очень сильными на программу экстрасенсы, через некоторое время заметно наливались силой и даже как-то розовели и здоровели на глазах. Прилипшие к экранам люди и не подозревали, как сильно они помогают тем, на кого они решили поудивляться. А уж те, кто входил с экстрасенсами в непосредственный контакт, отдавали и вовсе не меряно своих сил. Их просто опустошали, выпивали как стакан молока. И никто из обывателей не догадывался об истинной цели этих турниров.
Директор ведущего телеканала страны Патрушев Олег Геннадьевич пребывал в задумчивости. Накануне вечером произошла запланированная встреча с одним малоизвестным журналистом, который при заключении с ним контракта, обещал поднять рейтинг телеканала до невиданных высот. При этом, журналист не захотел даже намекать на тему проекта. Только обмолвился, что тема эта лежит на поверхности, щекочет нервы практически всему населению страны и еще, что ему нужны гарантии в том, что если он поделится своими соображениями, то с ним заключат контракт, а не просто слямзят заманчивую идею. Немного поколебавшись, Патрушев попросил озвучить нагловатого и верткого Игоря Семенкина сумму гонорара за тему программы. Услышав о 50 тыс. долларов, сдержанно улыбнулся.
