О. Генри - Дары волхвов

Один доллар восемьдесят семь центов. Это все, что было. Причем шестьдесят центов составляли одноцентовые монеты, которые ей удалось пару раз сэкономить, яро торгуясь с бакалейщиком, продавцом овощей и мясником, при этом у нее аж щеки горели от немого осознания той кажущейся скупости, которую подразумевал с ее стороны такой напористый торг. Делла пересчитала три раза. Все те же один доллар и восемьдесят семь центов. А ведь завтра уже Рождество.

От безысходности оставалось только плюхнуться на старую потертую кушетку и зареветь. Собственно, так Делла и сделала. Это еще раз подтверждало поговорку, что жизнь состоит из рыданий, всхлипываний и улыбок, причем всхлипывания в основном преобладают.

А пока хозяйка дома постепенно проходит все эти состояния, давайте взглянем на сам дом. Меблированная квартира за 8 долларов в неделю. Это, конечно, не полная нищета, но, глядя на все это, именно такое слово почему-то так и рвется сорваться с языка.

В вестибюле внизу висит почтовый ящик, в который не протиснется ни одно письмо, а заставить электрический звонок издать хоть какой-то звук, кажется, не под силу ни одному смертному. Ко всему этому прилагается табличка с надписью «Мистер Джеймс Диллингем Янг.»

Полное и звучное второе имя «Диллингем» было уместным в период финансового процветания, когда его владельцу платили 30 долларов в неделю. Теперь же, когда его доход сократился до 20 долларов, то и имя рисковало сократиться до скромного и непритязательного «Д». Однако всякий раз, когда мистер Джеймс Диллингем Янг приходил домой в свою квартиру наверху, миссис Джеймс Диллингем Янг, уже знакомая вам как Делла, встречала его крепкими и нежными объятиями и ласково называла просто «Джим». И это было прекрасно.