Евгения Русинова - Дело об опустевшем гнезде

Художник

Ольга Ковалёва

© Издательский дом «Проф-Пресс» оформление, 2024

© Русинова Е.А., текст, 2024

– КАР-Р-РАУП! УКАР-Р-РЛИ! Средь бела дня УКАР-Р-РЛИ!

Покой в залитом солнцем лесу был нарушен. Эхо подхватило крик, размножило его и разнесло по округе. Кишмиш сильнее зажмурился и постарался вновь провалиться в сон. Крик не утихал. А если так? Он натянул на голову меховые наушники и накрылся сверху подушкой. Обычно этот способ действовал безотказно. Но не сейчас. Похоже, выспаться сегодня не дадут, придётся вставать.

Кишмиш приоткрыл один глаз и оглядел комнату. Стул с небрежно брошенной одеждой и рабочий стол почему-то опять были высоко над головой. Ну сколько можно?! И где, червяк их побери, его новенькие солнечные очки?!

– УКАР-Р-РЛИ! КАР-Р-РАУЛ!

У того, кто кричал, видимо, открылось второе дыхание. К воплю присоединились другие голоса. Вышел целый хор:

– Тьфу ты! – подскочил рассерженный Кишмиш, не удержался и – БАМС! – свалился с потолка.

Хрясь! Под ним что-то неожиданно треснуло. Кишмиш потёр место чуть пониже спины и достал из-под себя солнечные очки.

– Червяк вас побери! Ещё одни очки на выброс. Кажется, я опять заснул на люстре. Когда же я научусь, как все приличные звери, отдыхать на кровати или, на худой конец, на коврике из сухих листьев?

Дело в том, что Кишмиш был летучей мышью. А для летучих мышей вполне естественно спать вверх ногами, зацепившись за какой-нибудь уступ или ветку. В лесу Кишмиш обосновался совсем недавно. Когда местные жители впервые его увидели, состоялся примерно такой разговор:

– А-а-а-а! Караул! Спасайся кто может! Чудовище!

– И мне приятно с вами познакомиться. Меня зовут Влад. Я – летучая мышь.

– Мышь? Какая чудовищная мышь! Никогда таких не видели! Кыш, мышь! Кыш!

Потом, когда эмоции улеглись, Владу разрешили остаться. Но прозвище Кишмиш прочно прилипло к нему, как репейник к шерсти.

Влад Кишмиш надел сломанные очки, вылетел из своего дупла и отправился туда, откуда доносился шум.

Возле вороньего гнезда толпились зеваки. Трясогузки тряслись от возбуждения. Белки, как в кинотеатре, хрустели попкорном и глазели по сторонам. Галка пыталась угомонить своих чумазых галчат и сочувственно вздыхала:

– Ах! Они были такими беленькими, такими тихими…

Но громче всех рыдала ворона. Это она взбудоражила весь лес своими криками.

– В чём дело? – поинтересовался Влад. – Что у вас украли?

– Что УКАР-Р-РЛИ! – неожиданно огрызнулась ворона и показала на своё пустое гнездо. – Не видишь, что ли? Мои яйца! Моих невылупившихся птенчиков! Всех до единого!

Такого в лесу раньше не случалось. Бывало, сорока могла стащить что-нибудь блестящее – серебряную ложку или пуговицу. О её замашках все знали и не приглашали воровку в гости. Но на этот раз сороку в момент преступления видели на другом конце леса. Да и не стала бы она воровать яйца – они же не блестят.

Лесные жители были растеряны и напуганы. И тогда Кишмиш решил взять расследование в свои крылья. У него был в этом деле кое-какой опыт. До того, как поселиться в лесу, он жил в пещере и находил в её лабиринтах потерявшихся туристов. Кишмиш приподнял очки и с прищуром оглядел толпу:

– Кто-нибудь заметил что-то подозрительное?

Звери и птицы как по команде затихли.

– А что считается подозрительным? – осмелилась спросить синичка.

– Всё! Всё, что кажется необычным!

– Я видела! – внезапно выкрикнула галка. – Дятел долбил клювом старый пень: три коротких удара, три длинных, потом опять три коротких. Это очень подозрительно!

Дятел, который ни на секунду до этого не прекращал барабанить по пню в поисках съестного, чуть жуком не подавился. Он решил не давать себя в обиду и тут же настучал на галку в ответ:

– А я слышал, как галка обзывала своих птенцов «мелочь желторотая». Говорила, что у вороны детки получаются послушнее.

– Это я любя! – принялась оправдываться галка.

– По-моему, здесь чем-то неприятно пахнет, – тихонько пискнул лесной мышонок по имени Пип.

– Это к делу не относится! – перебил его Влад. – Может, к гнезду кто-нибудь подходил, пока вороны не было дома?

– Точно! – оживился дятел. – Я видел, как над вороньим гнездом летала кукушка. Я как раз доедал личинку долгоносика. Очень крупную и мясистую! Объедение! Вот бы…

– Это тоже к делу не относится!

Кишмиш достал из нагрудного кармана ручку с блокнотом и записал:

Потом Влад немного подумал и всё же вычеркнул личинку из списка подозреваемых.

– Пожалуй, начнём с кукушки. Позовите её! Пусть выходит из своего укрытия!

Кишмиш плохо видел днём, но слух у него был отменный. Он слышал, как в ближайших кустах кто-то негромко икал: «Ку-ку-ик! Ку-ку-ик!»

– Не виноватая я! – кукушка поняла, что дальше скрываться бессмысленно. Она вылетела из кустов и стала бить себя крыльями в грудь. – Я тоже пострадавшая! Меня тоже обокрали! Стащили самое дорогое, что у меня было!

От волнения кукушка постоянно сбивалась, и понять её было очень трудно:

– Было как раз время переку… ку-ку… куса. Ворона ку… ку-ку… куда-то улетела. Я со своим собственным яйцом пролетала мимо. Пора, думаю, и мне чего-нибудь переку… ку-ку… кусить. А яйцо ку… ку-ку… куда деть? Вот я и положила его на время в воронье гнездо, пока мошек к обеду ловлю. А потом моё яйцо тоже – ку-ку!

– Врёт она! – перебила кукушку галка. – Она всегда свои яйца в чужие гнёзда подкидывает, чтобы с птенцами потом не возиться.

И галка нежно потрепала по голове своего самого крупного сыночка, похожего на кукушку как две капли воды.

– Я исправилась, честное слово! Это яйцо я хотела оставить себе! Я бы так любила свою детку-ку-ку!

Кукушка уткнулась в плечо вороны и тоже заплакала.

– Да, всё это очень странно пахнет, – вновь откуда-то сбоку пропищал Пип.

Остальные звери уже устали от болтовни и разбрелись по своим делам. Только он один с интересом следил за допросом.

– Да что ты всё заладил: пахнет, пахнет! – разозлился Кишмиш, который никак не мог решить, верить кукушке или нет.

– А ты понюхай! – ничуть не обиделся мышонок.

Влад принюхался. Действительно, пахло из гнезда отвратительно: немытой шкурой, смесью мёда, рыбы и лесного ореха.

– Вы бы хоть иногда проветривали гнездо, – брезгливо упрекнул он хозяйку.

– Да ты что! – ворона даже рыдать перестала от возмущения. – Я только утром проводила влажную уборку. У меня самое чистое гнездо во всём лесу!

– Это правда! – закивали галка и кукушка.

– Тогда странно… – Кишмиш вновь втянул носом воздух. – Откуда такой противный запах? А что, если его оставил грабитель? Червяк его побери! Лучше и быть не может! У нас есть первая зацепка. И теперь мы можем пойти по следу!