Наталья Мицук - Дерево

На большом Утёсе стояло одинокое Дерево. Оно дремало. Сквозь свою дремоту Дерево слышало различные звуки, наполняющий мир вокруг него. Сколько было ему лет, оно не могло сказать даже самому себе. Времена года сменяли друг друга для него с такой скоростью, словно мелькали дни. Были ли у дерева глаза, уши? В нашем человеческом понимании нет. Но всё тело Дерева и являлось этими органами восприятия.

Особо любимыми временами года были весна и осень, потому что именно тогда появлялись эти восхитительные птицы. Да, перелётные птицы как-то особенно будоражили и даже немного будили, выводили из дремотного мягкого сна Дерево. Оно с удовольствием чувствовало, как на него садились десятки птиц. Слышало их голоса и чувствовало беспокойное шевеление их маленьких лапок на своих ветвях.

Там, где находилось Дерево, неподалёку было небольшое озерко, из которого вытекал ручей и с разбега падал с крутого Утёса вниз волшебно сияющим водопадом. Это был один из самых красивых уголков большого леса с Утёсом и горами за ним. А внизу водопад превращался в довольно шумную речушку. И убегал проворно дальше в лес, где встречался с другими такими же речушками вместе, становясь, в конце концов, большой, полноводной и бурливой рекой.

Дерево никогда не видело этой реки, но иногда старалось представить себе её. Ему представлялась широкая красивая река, огибающая на своём пути большие валуны, покрытые мхом и кустарником. По берегам ему виделись разные деревья. Травы шелковистым ковром укрывали небольшие полянки среди них. Можно даже было сказать: что Дерево чувствовало своё одиночество, и ему хотелось бы покинуть свой «вечный пост» на Утёсе и прогуляться туда, дальше, вниз по реке.

И вот однажды, в один прекрасный весенний день случилось то, что прервало это вековое дремотное состояние Дерева. Надо сказать, что ещё одним любимым занятием полудрёмного Дерева было наблюдение за самолётиками, пролетающими в вышине. Снизу они казались игрушечными ещё и потому, что они были раскрашены в яркие разноцветные цвета: красный, синий, зелёный, жёлтый… Дереву так нравилось это зрелище, что оно начинало покачиваться в разные стороны от восторга. И вот с одного такого самолётика что-то вдруг отделилось и полетело вниз. И чем быстрее это нечто приближалось к Утёсу, тем яснее слышалось чьё-то отчаянное пищание.

Дерево приподняло свои ветви вверх, стараясь мягко уловить это нечто. И вовремя. В этот самый миг на мягкие листочки упал пушистый комочек и покатился клубочком вниз, проваливаясь и тормозя о ветки и листочки свой полёт. И в конце своего пути комочек мягко скользнул в большую трещину на коре Дерева и остановился.

Тишина продолжалась минут пять. Очень осторожно серый комочек начал разворачиваться, превращаясь в испуганного мышонка. Сначала из трещины появились маленькие лапки. Затем глазки, и последним появился тёмный носик, который быстро всё обнюхивал, шевелясь и забавно морщась. Потом обозначились ушки, которые были прижаты к голове мышонка. Так продолжалось ещё минут пять. Затем мышонок вылез, наконец, из трещины ствола на ветку Дерева.

– Вот это да! – Пропищал мышонок. Вот это да. И где я теперь нахожусь? Ой, что скажет мама?

Дерево молча слушало этот монолог. Оно ещё до конца не проснулось. Для него было так: в его уютное оцепенение проникали какие-то звуки, и надо было напрягаться, чтобы понять их смысл. Опять что-то запищало. Маленькие коготки процокали по коре на ветке, и послышались всхлипывания. В душе Дерева что-то щёлкнуло, будто раскрылся какой-то ларчик, словно какая-то пружина, наконец, распрямилась. Дерево сбросило вековую дремоту.

– Тут плачет мышонок, – сказало оно себе. – Надо ему помочь. Надо его утешить.

Зашуршали листочки и веточки на Дереве. И мышонок в этом шуршании услышал слова, обращённые к нему.

– Здравствуй мышонок. Я Дерево. Я очень радо твоему благополучному приземлению. Я хочу помочь тебе. Расскажи, что я могу сделать для тебя?

Мышонок притих. Слезинки ещё скатывались с его смышленых глазок, но ушки уже слышали слова. Мышонок глубоко вздохнул:

– Я… Я не знаю. А где я нахожусь?

Дерево задумалось. Ведь оно и само не знало, где оно находится. Это было необычно. Ведь в течение многих лет Утёс был для него как бы центром Земли. И вокруг этого Центра всё и кружилось, как казалось Дереву: времена, года, пролетающие и улетающие птицы, даже эти самолётики… Получается, есть другой Мир и там другие существа, которые и не подозревают об этом Утёсе и обо мне.

Дерево сделало усилие, не давая себе скатиться в растерянность и панику. «Ведь мышонку нужна помощь, – думало оно. – Надо что-то придумать».

– Знаешь, ведь всё так относительно в мире. Сейчас темнеет и трудно понять, где мы. Но это самое высокое место в лесу. Завтра ты сможешь подняться по мне и посмотреть вокруг. Вдруг ты увидишь свой дом. Ты же хочешь вернуться туда?

– Да, – глаза мышонка заблестели. Последние слёзы высохли, и надежда появилась в его голосе. – Да, завтра я так и сделаю.

– Хорошо, – Дерево мягко зашуршало листвой, успокаивая и укачивая мышонка.

Ночью пошёл дождь. Дерево сложило свои веточки так, что получился замечательный навес над трещинкой в коре, где спал мышонок. И ни одна капелька не потревожила его неспокойный сон. Шерстка мышонка время от времени ощетинивалась, становясь похожей на иголочки. Носик беспокойно принюхивался, а лапки проворно двигались, как будто мышонок пытался куда-то бежать. Сам маленький путешественник стонал, что-то говорил и звал маму во сне.

Дерево прибывало в приятной дремоте. Оно покачивалось, и его веточки и листочки, шевелясь, создавали тихую, успокаивающую и убаюкивающую мелодию. И Утёс, и все его обитатели уютно спали под эту музыку в эту ночь.

Утро выдалось солнечным. Капельки дождя, лежащие на листочках и травке, искрились и весело переливались разноцветными радужными цветами. Это всё наполняло жизнь Утёса радостным и бодрым настроением. Птички уже во всю щебетали, переговариваясь друг с другом. Белочки, живущие рядом на соснах, бесстрастно перепрыгивали с ветки на ветку, словно соревновались в дальности прыжков. Пчёлки деловито жужжали над цветочками, ещё усыпанными гирляндами сверкающих капелек от дождя. Бабочки, стрекозки, жучки, муравьи – все обитатели Утёса бежали и летели куда-то по своим делам.

Даже ворчливый Заяц, живущий дальше у озера, вылез из своей норки и не выискивал сладкий клевер, как обычно, а с удовольствием подставлял свою шерстку солнышку и от наслаждения прикрывал свои большие раскосые глаза.