Жила-была заколдованная принцесса. Она жила, вернее не жила, а прозябала в диком одиночестве. Охраняли ее множество страшных драконов. Вся земля вокруг места, где в замке томилась принцесса, была выжжена огнём, ничего живого там не росло: ни деревца, ни цветочка, ни захудалой травинки. И смрад стоял там и черное там было небо от копоти.
И было то место заколдовано так, что если принцесса на что обидится или впадет в черную печаль – тут же появляется новый дракон.
К тому времени размножилась их тьма тьмущая. И все дикие, страшные, даже принцесса их боится. Ступить самим негде, топчутся на одном месте и огнем рвут во все стороны. Не приучаются драконы к рукам, только и охотятся за всякой живностью, да не подпускают никого к замку, к тяжелым дверям принцессовой темницы.
Много отчаянных рыцарей, принцев, отважных смельчаков из простолюдинов пытались освободить прославленную красавицу принцессу. Да какой там! Вместо порубленного дракона появлялся другой. И счету и конца тем драконьим тварям не было, как и отчаянью красавицы.
И заливалась принцесса горючими слезами, стеная день и ночь о судьбе своей проклятой. С каждым днем драконов появлялось все больше и больше. Знала принцесса горькую правду о своей участи, каков близится итог злого ее заклятия. Как только количество огнедышащих монстров достигнет магического драконова числа – сама принцесса обратится деревянным безобразным, в ощепках, деревянным драконом до конца всех дней.
И сбылось бы страшное предсказание, кабы не один Человечище в чудной разноляпистой шапке и больших зеленых шароварах. Человек взялся будто из ниоткуда – появился среди драконов ярким забавным пятном, исполняя невиданное колесо и прыгательные легкие скачки с одного дракона на другого, с одной головы на другую, с хвоста да на крыло, с морды да на лохматую гриву.
И так ловко он меж чудовищами продвигался все ближе к оконцу принцессы, что ни один из чудищ не смог его поймать, сжечь, придавить или раздавить своими огромными широкими чешуйчатыми и когтистыми лапами. А все потому, что Забавник прыскал им в глаза свой смех, простоту и веселье, фонтаном исходящим от баловника, затуманивая зрачок драконов, который различает лишь темные тона.
А человек весь сияет, светлый и лучистый, легкий и жизнерадостный. Принцесса того Затейника издалека заприметила. Испугалась по привычному за еще одного смертного храбреца и уж только начала слезу испускать, жалея о горемычной своей судьбе, как тут же утерлась шелковым платком, разглядев как неуклюже ее отвратительные стражи пытаются поймать Скомороха. Да так Принцессу разобрали его увертки, прыжки и яркий блеск из глаз, что не удержалась и давай хохотать от души, помахивая своим платком, да запрокидывая голову и все смеясь и хохоча до умору.
Тем временем Скоморох уже оказался подле ее оконца, не переставая прибаутничать и выделывать презабавные кренделя, все кланяясь пред Принцессой и обмахиваясь длиннющими рукавами, вприсядку распевая презабавные куплеты – про людей, зверей, богачей, урожай, да принцессову красоту, о которой услышал в далеком своем краю, да не поверил словам и сам пришел посмотреть.
– Как тебе пришлась моя красота, веселый Скоморох?
– По душе пришлась, да и по сердцу…..
А пока Принцесса смеялась, распыляя вокруг свое веселье и душу – драконы от яркого света закрывая глаза, один за другим превращались в странные деревья, с темными конусовидными стволами, а головы каждого чудища переплетались, образуя густую крону.
Деревья стояли везде, их было так много, что между ними невозможно было пролезть и человеку. Вокруг стало тихо-тихо и только позвякивали бубенцы на колпаке веселого Скомороха, прыгающего с кроны на крону драконьих деревьев.
– Может вызволишь девицу из терема темного?
– Ежели она захочет пойти со мной в мои края.
– А далеко ли твои края, веселый Человек?
– Дальше только солнце живет…..
Призадумалась девица, сколько же идти придется…..
– У меня есть друг, который может нас отнести куда покажешь.
