Конверт лежал на обувнице.
Плотный конверт с симпатичным снеговиком, который получил подарок под пушистой елкой.
Я закрыла входную дверь, сбросила шапку и припорошенные снегом угги.
Радостно схватила конверт и прямо в куртке запрыгала по прихожей от счастья. Мой муж – самый лучший! Сделал мне такой чудный подарок!
Мы все-таки поедем встречать Новый Год в Великий Устюг, к Деду Морозу. Глеб всегда говорил, что это скучно и по-детски.
Оказывается, специально. Чтобы сюрприз получился!
Там наверняка билеты на новогодний тур «Жемчужины Северного Кольца», о котором я мечтала целый год! Псков, Печоры, Кемь, Калевала – неужели я увижу красоты русского севера? Поеду по поезде «Золотой Орел Люкс»?
Да он ведь почти что «Хогвартс-Экспресс»!
От пришедшего на ум сравнения я засмеялась. Это путешествие действительно будет для меня волшебным. Особенно с Глебом – моим самым любимым и родным человеком. Мы вместе вот уже три года – самых чудесных и счастливых года в моей жизни.
Я осторожно потянула крафтовую бумагу. Вот бы не порвать конвертик. Надо будет обязательно сохранить его на память – снеговичок такой милый.
С улыбкой и детским предвкушением радости вынула из конверта какие-то бумаги. Вот только на билеты они были совсем не похожи.
Фотографии.
Четкие. Яркие. Глянцевые.
Там был мой Глеб и какая-то девушка с платиновыми волосами.
На постели.
Фотки выпали из моих ослабевших рук и веером разлетелись по прихожей.
Не может быть. Конечно же, не может. Какая-то ошибка, инсценировка! Фотошоп. И хотя это доставляло мне нечеловеческую боль, я подняла одну из фотографий. Конечно, монтаж. Глеб и эта девушка просто взяты из разных изображений и приклеены друг к друг! Вон, как неестественно выглядят.
Мой муж работает ведущим, и у него очень много поклонниц. Правда, сейчас он уже не так популярен, как три года назад, когда мы познакомились. Но все-таки.
Кто-то захотел подставить Глебушку. Как же это низко!
Я с отвращением собрала снимки. Старалась не разглядывать и поменьше их касаться. Сначала хотела просто зашвырнуть в мусорную корзину, но не выдержала и перед этим порвала их в мелкие клочья.
Теперь нужно скорее позвонить любимому! Моя душа просто не выдержит, если я не услышу его дорогой голос. Когда мы только познакомились, он называл меня «Бэмби» – сравнил с известным героем диснеевского мультика. Со временем это прозвище сократилось до простого «бэби», но в сердце моем была теплота и любовь, когда он называл меня так.
Странно только одно – как конверт с отвратительным монтажом попал к нам в квартиру? Не к двери подкинули, не в почтовый ящик…
Я принялась набирать номер Глебушки, но пришлось сбросить, потому что в дверь позвонили.
На пороге стояла девушка.
Высокая и стройная. Ослепительно-белая шуба из горностая. Модельные сапоги на огромных каблуках. Платиновые волосы до пояса лежат крупными, красивыми локонами. Лицо такое – что хоть завтра в кино королеву играй.
Она показалась мне смутно знакомой, но спросить банальное «Кто вы?» я не успела…
– Ну привет, матрешка, – сказала гостья.
Она окинула меня с ног до головы таким презрительным взглядом, что мне сразу стало не по себе.
Тогда-то я ее и узнала. Это была та самая девица с фоток. Только одетая.
– Как вы смеете? – возмутилась я. – К чему весь этот фарс с фотографиями? Думаете, я поверю, что Глебушка мне изменяет? Если вы хотите расстроить наши отношения, то глубоко заблуждаетесь! Глеб любит меня. Мы вместе уже три года. И ничто нас не разлучит! Стоило вам стараться. Дорого, наверное, заплатили тому, кто делал монтаж?
– А ты еще более блаженная, чем рассказывал Глеб, – сморщила точеный носик она. – Эти фотки настоящие, дура. Сделаны были два дня назад в отеле «Алексес». Мы неплохо там развлеклись.
– Неправда! Два дня назад у Глеба была ночная съемка передачи! Он вернулся под утро и очень устал.
– Конечно, он устал, – хихикнула девица. – Ни минутки поспать мне не дал.
Не может быть! Она врет, врет! Глеб очень любит меня. И я его. У нас чудесная семья. Только деток нету. Я очень хочу, но Глеб говорит, сейчас не время.
– Ложь… – прошептала я. – Вы лжете.
– Знаешь, почему он еще не бросил тебя, матрешка? – она бесцеремонно толкнула меня и шагнула в квартиру. – Из жалости. Он просто тебя жалеет, но при этом каждый день хочет покончить с тобой. Глеб больше не может терпеть тебя в своей квартире и в постели. Ты – абсолютный ноль. Ненужный придаток к богатому, красивому и успешному мужчине. Я решила немного помочь ему избавиться от балласта. Я сделала эти фотографии, чтобы спустить тебя с небес на землю.
«Неправда», – как заведенная, повторяла и повторяла я. А сама безвольно отступала назад под ее напором. Пыталась уцепиться за остатки здравого смысла. Самый милый, добрый, близкий, дорогой человек просто не может со мной так поступить. Глеб – моя истинная любовь, мой суженый навеки.
– Да ты посмотри на себя! – девица дернула меня за капюшон домашнего трикотажного платья. – Ему элементарно стыдно показаться с тобой в свете. Одеваешься, как торговка с Люблино. Сколько раз он давал тебе денег на нормальное платье! А ты вместо того, чтобы приобрести себе что-то приличное, покупала ему эти свои дурацкие безвкусные подарочки. Шарфы с убожеской расцветкой, шерстяные носки… Можно вывезти девушку из деревни, но вот деревню из девушки… Глеб постоянно это повторяет. Бедняжка, он так от тебя устал.
– Все вы врете! – со слезами в голосе закричала я.
Слезы. Они подступили к ресницам – горькие, горячие, непрошенные.
– Тогда как бы я смогла положить конверт на это самое место? – она дотронулась до обувницы. – У меня есть ключи от вашей… ой, теперь уже от нашей с Глебом квартиры. Он сам мне их дал. У вас неплохая кровать, знаешь… Мы опробовали ее, когда ты уезжала погостить в это свое… Гадюшино или как там твое село называется. Вот туда и уматывай, матрешка. У тебя есть пара часов, чтобы собрать свои вещички.
– Но Глеб… – глотая слезы, прошептала я. – Он не выгонял меня… Он… Он…
– Он просто еще не видел вот этого, – ухмыльнулась девица. – Все изменилось. И теперь нам потребуются более комфортабельные условия.
Она достала что-то из сумки, а затем сунула мне под нос. И я с ужасом поняла, что это тест на беременность.
Полоски было две.
