Раннее утро, мокрый снег, тяжёлая сумка и настроение ниже нуля — ну, здравствуй, Питер! Как я здесь очутилась? Мой начальник Грибов Елисей Саныч отправил меня на экономический форум, мол, молодым специалистам у нас везде дорога! Мне двадцать пять лет, я не замужем, даже кошечку не успела завести, поэтому честь представлять наш завод выпала на мою долю.
— Питер — чудесный город! — тараторил Елисей Саныч, подписывая мне приказ на командировку. Заодно в наше представительство заглянешь, опять у Холодцова дебет с кредитом не сходится.
— Так пусть бухгалтерия его и проверяет, — возмутилась я.
— Виктория, — укоризненно посмотрел на меня Елисей Саныч. — И ты с этим прекрасно справишься. Надо деньги на новогодний банкет сэкономить. Давай поезжай и дуйся на меня, как мышь на крупу.
— Елисей Саныч, я же никогда публично не выступала!
— Вот и наберёшься опыта. Всё, иди Виктория и не мешай мне работать.
Вот я и пошла. А теперь стою и жду, когда меня встретит Холодцов, который, видимо, ещё дрыхнет в постели. Чтобы не мокнуть под снегом, я пошла на вокзал. Сбросила Холодцову снимок колонны, где я с тяжёлой сумкой припарковалась. В ответ опять тишина. Может, стоило ему позвонить? А вдруг он за рулём? Я тяжко вздохнула и вдруг уловила запах свежесваренного кофе. «И булочку с шоколадной глазурью», — мечтательно подумала я, на секунду зажмурившись, а когда открыла глаза, то увидела прямо перед собой высокого мужчину. Холодцов! Он был похож на колонну, холодный, пронзительный взгляд тёмных глаз, плотно сжатые губы.
— Доброе утро, Максим Данилович, — я заставила себя улыбнуться.
— Не могла вечерним рейсом приехать?
— На какой поезд были свободные билеты, те и взяла, — я ещё и оправдываться должна перед ним.
— Ладно, поехали, — недовольно пробурчал он. — Закинем твои вещи в гостиницу и сразу в офис. У меня с утра совещание.
Я взяла свою сумку и поплелась за Холодцовым, мысленно желая найти побольше косяков при проверке. Тогда посмотрим, как он запоёт! Только вот первой запела я. Меня угораздило задремать в автомобиле Холодцова, к тому же я не пристегнулась, и когда он поворачивал, то качнулась и ударилась со всей силы лбом о бардачок.
— Боже! — презрительно проговорил он.
— Ай! — я прижала ладонь ко лбу, думая лишь о том, как бы ни выскочила шишка.
А вторым моим непростительным поступком стала отмена брони в гостинице. Я стояла и хлопала глазами, девушка-администратор рассыпалась в извинениях, но свободных номеров не было. Ни в этой гостинице, ни в какой другой. Экономический форум, будь он трижды неладен!
— Как ты заказывала гостиницу? — прошипел мне в ухо Холодцов.
— Молча, — как будто мне самой было приятно очутиться зимой на улице.
— Понаберут по объявлению, а потом другие мучаются, — Холодцов грубо схватил меня за локоть и потащил к выходу.
Конечно, это был мой косяк, но слова Максима Даниловича показались мне чересчур обидными. Но в то же время я облегчённо выдохнула, ведь сейчас я просто вернусь домой. И не надо читать никакого доклада! У Холодцова были другие планы...
— Разве мы едем не на вокзал? — робко поинтересовалась я, когда мы увязли в потоке автомобилей.
— В офис, — коротко ответил он. — Сейчас некогда искать тебе гостиницу. Вечером что-нибудь придумаем.
— Может, я лучше домой поеду?
— А с документами кто будет разбираться?
— У вас есть штатный бухгалтер.
— Виктория, не испытывайте моё терпение! — рявкнул на меня Холодцов.
И я послушно замолчала, чувствуя себя униженной и оскорблённой до глубины души. Холодцов не собирался потакать мне, как молодому и перспективному специалисту. Кажется, он вознамерился довести меня до нервного срыва. Мы подъехали к офису, Максим Данилович вышел первым. Я замешкалась, не зная, то ли взять с собой сумку, то ли...
— Оставь её в салоне! — нетерпеливо крикнул Холодцов. — Чёрт, у меня через две минуты начнётся совещание!
Я вышла из его автомобиля и захлопнула дверцу.
— А ещё сильнее не могла это сделать?! — взъелся на меня Холодцов.
— Да что вы кричите на меня всё утро? — возможно, мне не стоило дерзить Максиму Даниловичу, но я ведь не изо льда сделана.
— Идём! — он направился к крыльцу делового центра.
Мне пришлось побежать за ним, чтобы догнать. И я поняла, почему Елисей Саныч никого из «старичков» не отправил вместе со мной. Они все панически боялись Холодцова!
Растворимый кофе оказался очень мерзким на вкус, но другого в офисе не было. Холодцов ушёл на совещание, оставив меня на попечение Тамары Львовны. Миловидная женщина предпенсионного возраста смотрела на меня поверх своих очков в толстой роговой оправе. Я нисколько не сомневалась, что Тамара Львовна лучший специалист в представительстве, но вот с обновлением программы она не справилась. А ещё она путалась в номенклатуре, явно не представляя, что и как выглядит в реальности. Почему Холодцов её не уволил, оставалось для меня загадкой.
— Вика, — улыбнулась Тамара Львовна. — Ты, наверное, проголодалась с дороги.
Я неуверенно пожала плечам, а мой желудок заурчал, выдав меня с головой. Да у меня же живот к спине прилип!
— Иди сюда, — махнула рукой Тамара Львовна.
— А как же проверка? — неуверенно спросила я.
— Подождёт, — Тамара Львовна откатилась на кресле к столику, где стоял электрический белый чайник, включила его, а потом стала вытаскивать из тумбочки пластиковые боксы.
Бутерброда с колбасой, с сыром и зеленью, жареная мойва, хрустящие рисовые хлебцы, кажется, она следила за уровнем холестерина в крови, два огромных красных помидора и малосольные огурчики. Всё это никак не вязалось у меня с образом утончённой питерской дамы, но отказываться от угощения я не стала.
— Я ведь четыре года назад переехала к сыну, — призналась Тамара Львовна, подсунув мне самый большой бутерброд с колбасой. — Сперва с внуком нянчилась, а когда он пошёл в детский садик, то устроилась на работу. Со старой программой я хорошо справлялась, Максим Данилович меня даже хвалил. Но вот после установки всех этих обновлений, что-то пошло не так.
Тамара Львовна разлила кипяток по кружкам и порезала помидор. Многие жаловались на новую бухгалтерскую программу, мол, раньше всё было интуитивно понятно, а сейчас приходится сидеть со справочником или наугад тыкать кнопки.
— Вика, ты не подумай, я не жалуюсь, — печально вздохнула Тамара Львовна. — Наверное, другой бы на месте Максима Даниловича меня уже выгнал, а он заставляет учиться. Я по четвергам хожу на курсы повышения квалификации. Мне до пенсии осталось три года.
Я чуть не подавилась колбасой. Тамара Львовна похлопала меня по спине и продолжила:
— Вика, но если у меня много ошибок, то ты так и пиши в отчёте. Договорились? Я не хочу подставлять Максима Даниловича перед руководством.
