Глава первая. В Григорьевке
Лехе приснилась девочка-облако. Она долго кружила в воздухе, пристально вглядываясь в него, и тихо спросила:
– Как тебя зовут, мальчик?
– Леша.
– Леша, – с удовольствием повторила девочка-облако. – А как зовут твоего папу?
– Тоже Леша, то есть Алексей… Алексей Алексеевич.
– Ах, как это замечательно – Леша, сын Леши! – произнесла-пропела девочка-облако. – Значит, твоего дедушку тоже зовут Лешей?
– Да. У нас всех мужчин в роду называют Алексеями… Так уж повелось.
Девочка-облако улыбнулась.
– Это хорошо! Ведь вас, наверное, никто не обижает?
Леха пожал плечами.
– Да вроде никто…
– А у нас наступает ночь!
Посмотрев в окно, Лёха сказал, что через час-полтора, наступит утро.
– Это у вас наступит утро, а у нас – ночь! Защити нас, Леша!
– Как?
– Не знаю. Но поверь, кроме тебя помочь нам больше некому.
Она сказала это так просто, и столько тихой мольбы было в ее голосе, что Лехино сердце сжалось от жалости.
– Я не обещаю, – ответил он, – но я постараюсь, честное слово, постараюсь… А что случилось?
– Много чего, в двух словах не скажешь. Я должна торопиться!
– Но как я смогу помочь тебе?
– Не знаю, – облако начало таять. – Я должна торопиться. Я скоро проснусь!
– Скажи хотя бы, кто ты?
– Я – Принцесса.
– Где мне найти тебя, Принцесса?
– В Зиминой пещере, в самом ее конце, лежит большой гладкий камень. Прикоснись к нему и скажи: «Добро побеждает зло». Запомни, Леша: «Добро побеждает зло», – повторила девочка-облако и в ту же секунду растаяла в воздухе.
***
Борька грустил. Лежа на берегу реки, он сквозь ресницы лениво глядел в небо, провожая взглядом проплывавшие мимо облака, и размышлял о времени – о том, что половина лета, к сожалению, осталась позади, и хотя его вторая половина еще сулила немало приятных дней, дело неумолимо приближалось к осени.
Борька скучал. Обычно в это время они с Лехой удили рыбу в Стерлянке или бродили по горам в поисках новых впечатлений, но после того, как Борька отказался искать Принцессу, Леха обиделся и уже три дня не показывался ему на глаза.
– Гусей моих не видал? – Над Борькой, задремавшим на солнцепеке, нависла тень бабы Зои – Лехиной бабушки.
– Чего? – спросонья не разобрал Борька.
– Гусей моих, спрашиваю, нигде не видал?
Борька отрицательно замотал головой.
– И куды они, окаянные, запропастились?
Баба Зоя раздраженно ткнула клюкой в песок. Покачала головой и, о чем-то недовольно ворча, побрела прочь.
– Баба Зоя, погодите! – Борька вскочил на ноги. – Скажите: чего это Леха на речку не приходит? И вечером его тоже не видать… Часом не заболел?
– Куды там, заболел! Уехал твой Леха. Домой, в город.
– Как уехал? Когда?
– Так уж, поди, дня три прошло… Ну да, в аккурат на Петров день и уехал.
– Не может быть.
– Вот тебе и не может! Я ему тоже давеча говорила, куды едешь, оставайся! Да ведь вас разве отговоришь, коли вам в голову что втемяшилось! Вы ж теперь шибко самостоятельные стали. Даром, что от горшка – два вершка.
– Как же так? – огорченно произнес Борька. – Как он мог?
Внимательно посмотрев на него, баба Зоя усмехнулась.
– Да ты не горюй. Воротится твой Леха. Сказал, мамку навестит, и воротится.
Старуха повернулась к Борьке спиной. Махнула рукой и, продолжая о чем-то недовольно ворчать, отправилась искать пропавших гусей дальше.
Опомнившись от первого потрясения, вызванного известием об отъезде друга, Борька задумался. Что-то здесь было не так. Не мог Леха уехать в город, не предупредив его, никак не мог.
И тут Борьку осенило – Леха солгал! Ни в какой город он не поехал, а бабушку обманул для того, чтобы не называть настоящую причину своего отсутствия. Ведь не мог же он, в самом деле, сказать ей о том, что идет в Зимину пещеру выручать, приснившуюся девочку-облако!
Борька повеселел. На радостях дважды переплыл Стерлянку и с удовольствием зарылся в горячий песок. Подставил солнцу мокрое лицо и, разглядывая зависшее над ним облако в виде причудливого замка, принялся размышлять о времени.
Однако, чем больше Борька размышлял о нем, тем больше его охватывало беспокойство. Прошло три дня. А Леха не возвращался.
Борька терялся в догадках – куда он мог исчезнуть? До Зиминой пещеры – рукой подать. А поскольку была она не единожды обследована многими поколениями деревенских мальчишек – потеряться в ней просто невозможно.
И, тем не менее, Леха пропал.
Леха пропал! Осознав это, Борька вскочил на ноги. Прибежал домой, переоделся, собрал в узелок еду – картошку в мундире, фляжку чая, хлеб, медовый пряник, накануне испеченный мамой, положил в карман электрический фонарик и отправился в Зимину пещеру выручать попавшего в беду друга.
***
Солнце стояло высоко на небе, когда Борька достиг Зиминой пещеры. Обогнув разросшийся перед самым входом куст шиповника, он осторожно, стараясь не шуметь, вошел внутрь, включил фонарик и внимательно метр за метром обследовал каждый ее уголок. Закончив поиски, прислонился спиной к стене и закрыл глаза – искать Леху больше было негде.
Перед обратной дорогой Борька решил перекусить. Посветив фонариком, выбрал первый попавшийся на глаза большой плоский валун, где можно было разложить принесенную из дома снедь, потрогал кончиками палец его поверхность и вспомнил рассказанный Лехой сон.
«В Зиминой пещере в самом ее конце, лежит большой гладкий камень. Прикоснись к нему и скажи: «Добро побеждает зло».
И тут Борька задумался: а что, если сон и вправду был вещим? Ведь это значит: стоит ему произнести эти слова, как он может оказаться на пути к разгадке тайны исчезновения Лехи.
«Бред! – сам себе возразил он. – Чушь! Этого не может быть».
Пока Борька соображал: чушь это или бред, его руки сами собой ощупали отполированный временем камень, а губы растянулись, собираясь произнести букву д.
И тут он не выдержал – встал в полный рост и прошептал:
– Я, конечно, понимаю, это чушь и бред, но все равно, пусть, мне не жалко… В общем, слушайте, кому надо! Добро побеждает зло!
Едва он договорил последнее слово, как откуда-то из-за спины потянуло свежим ветром, а в пещере, как перед рассветом, когда солнце еще не появилось, но уже по всем признакам было видно, что ночь на исходе, стало светлее.
Борька обернулся. Увидев, как в стене появилась большая железная дверь, выронил на землю узелок со снедью.
Дверь, громко скрипя, отворилась. Стены пещеры задрожали, с потолка посыпался мусор, а в образовавшийся проем хлынули потоки воздуха и яркого света.
Как заколдованный, Борька смотрел на это и не знал, что делать. Потом глубоко вздохнул, расправил плечи, как перед дракой, и решительно переступил порог.
