«Две тысячи лет искали ответ
Что после смерти, как там?
Есть жизнь, или нет?»
Глава I. ДЕНЬ 404.
Во дни минувшие, во времена стабильные, когда буйные еще обитали в палатах, а не на главных каналах, и мир не спятил окончательно, в городе V включили телевизор.
Была, знаете, такая традиция по утрам.
Дядечка в студии убеждал, внушал доверие лицом и исцелял души на расстоянии. Он возрождал надежды и лил бальзам на израненные новостями сердца. С такими талантами, да в Думу, но кто ж его пустит? Приходилось собирать пятаки с другого дерева.
– Всем известно, что прошлого уже нет, а будущее еще не наступило, – ванговал он глубокомысленно подняв палец. – Но память зрительная, слуховая, особенно память на уровне клеток, убеждает нас, что не днем единым…
Тут он загрустил на полуслове. И задор исчез, и дар убеждения.
Трудно, знаете ли, вещать, когда тебя вырубили.
Проверенное средство против коучей, попов и мотиваторов: ни один телек не нашел еще способ отцыганить вас без электричества. Сам Гундяев не смог сокрушить мой материализм, когда его отключили на словах “Братья мои”.
А истории про клеточную память, мы оставим публике легкомысленной, способной верить британским ученым на слово, а не лбам своим, многоопытным, оставившим пометки ни на одной стене.
Увольте.
В такой, юношеской уверенности счастливо пребывал и наш герой.
Пока…
В один из майских дней, когда жители королевства расположенного в крайне суровых широтах, ликуют и празднуют приход весны, Алекс, преодолев препятствия, все-таки добрался до шоппинг-центра. На улице остались народные гуляния и десять выходных, за стенами же царили зеркала, жемчужные бусы и дары фей. И хоть до лета оставался почти месяц, здесь повсюду уже проявилась молодая поросль.
Сидя на стульчиках, она болтала невесть когда успевшими забронзоветь икрами, и разгоняла заботы. Загорелых ног много не бывает, их волнующие линии – лучшее лекарство против суматохи. И спешить уже некуда и незачем. Если побыть здесь пару часов, можно стать специалистом редкого полета по женским изгибам. Можно просто читать судьбу по глубине декольте, безошибочно предсказывать будущее и забрать синюю руку в Битве Экстрасенсов.
Еще через час наблюдений ты сможешь писать тома о влиянии географии на длину ног и женскую красоту, и стать ведущим «Очевидное Невероятное».
Вы видели этих молодых женщин? Еще вчера они были восьмиклассницами в школьной форме, а сегодня могут околдовать весь мир. И мир отдаст им все, и правильно сделает, для чего же еще Б. создал эту страшную силу?
Попав в мир прекрасного, Саня не мог оторваться от магнетизма форм и витал в облаках: «Удивительно все же, как Всемогущий додумался до совершенства женского тела. Попробуй, слепи такое из котлеток, капризов и гречки. А оно еще ходит, стучит каблучками и манит тайнами. Тайны намекают на чашечку кофе, букет роз и бокал Маргариты. Часок приятного общения, прогулка по Набережной, ночное рандеву и…».
– Какой часок, у меня встреча в 4-00! – парень встрепенулся, оторвался от сладостных грез и взглянул на старинные часы на стене: – 4-04! Никогда не опаздываю, а вовремя не могу, – и помчался через мраморный холл, на назначенную встречу.
Как вдруг…
Краем глаза заметил, как из скрытой тенью ниши, на него наваливается нечто.
Огромное, неудержимое и беспощадное.
И отражение напирающего Зла множилось в ряду бесконечных зеркал и выпирало из каждого из них.
Под конец священного дня недели, а именно – в пятницу.
Не в лесах непролазных и топях коварных, а в деловой части города V.
Лезло огромное чертзнаетчто.
Существо, никогда прежде им невиданное.
В этой жизни.
Но знакомое по какому-то запредельному опыту.
И, как нередко происходит с людьми внезапно напуганными – он впал в анабиоз и старался не стучать зубами громко. Вдруг, не заметит?
Реальность дня внезапно исказилась. Планы рухнули, дыхание сбилось и ноги отказали. Алекс остолбенел и разучился дышать, следя за надвигающейся бедой. Готовой смять приличного человека.
Ситуация хуже чем с бандитос: с теми, хотя бы, можно договориться.
Нет не сон, и нет, не показалось.
Миг растянулся, и стрелки замерли на часах.
Мозг перегрелся в попытках осознания происходящего.
Сердце пыталось выпрыгнуть из груди и удрать.
И тело хотело.
Но не подчинялась ни одна клеточка.
Вокруг вдруг потемнело.
Стены покачнулись, искривились зеркала, дрогнули колонны и не выдержали: поплыли.
Он попятился назад, сознание помутилось, и сгинул шумный холл с майскими юбками, зеркалами и колоннами.
Опасно ковыряться в прошлом, только копнёшь, глядишь, а оно норовит подменить настоящее.
Где-то прохудилась тонкая ткань времени, и человек неожиданно провалился в эпоху допотопную.
В период полной свободы и господства недалеких, но решительных.
Они стаями слонялись по местности в поисках добычи.
Порядки тогда царили незатейливые, незапачканные моралью и уголовным кодексом:
Увидел.
Догнал.
Замочил.
Нет, не в девяностые, чуть раньше. Задолго до появления президентов, царей и прочих Иродов.
Провалился он не в свое детство, и даже не в века, канувшие в омуте придуманной истории, а в глубокую древность, на другой этап эволюции.
Время перевернулось, и скинуло парня сквозь хронологию, минуя спираль последовательных тысячелетий.
В период холодный, давно минувший, о котором археологи гадают сегодня на костях.
***
Ярко-зеленые кущи густо покрывали склон долины, поблизости темнела лесная чаща. Вдали прорисовался изгиб реки, а сверху доносились гортанные крики птиц. Рай для любителей экзотики и здорового образа жизни.
До него донесся победный клич крупного животного и воздух задрожал от трубного рева. Такие звуки могло издавать только существо, уверенное в собственной силе и неуязвимости.
Рев и топот.
Шум сломанных кустов.
– Подкололи мы его своими копьями. А он – толстокожий, и наши приколы довели его не до вымирания, а до бешенства. Порвал сеть и разметал нас в стороны, как цыплят. Пришлось улепетывать, но все силы накопленные для охоты, ушли на шок и трепет. Добраться б до леса, и спрятаться в зарослях, или добежать до реки, она защитит от Большеголовых. Юркнуть в норку бы, но как? – охотник обреченно оглянулся в поисках убежища.
Он стоял на склоне, облокотившись на копье. Стоял неправильно, криво стоял, чего уж там? Одна нога нелепо вывернута, и любое движение доставляло нестерпимую боль.
«Похоже, у моей истории будет скверный финал. А начиналось удачно: загнали добычу в западню, набросили сеть, но на возмущенный зов трофея подтянулись родственники, и намекнули, что случается с дерзкими, если задеть волосатых сородичей.
Говорят, Большеголовые медленно думают, но с их габаритами это не проблема. При такой массе вам прощается многое и ты всегда прав.
