Алина разрывалась на части – от раздражения и смеха. Андрей лежал на кровати, куда спланировал с порога, и заявлял зычным голосом, чтоб ему не мешали дремать. А она, если хочет, пусть приляжет рядом. Алина недоумевала: как она могла в такое вляпаться? И она, и Вера, и Володя?
Вообще, такое нетривиальное событие, как встреча с Андреем, должно было случиться. Декабрьская поездка в дом отдыха Евпатории сразу складывалась непросто. Алина выбрала это место по совету врача-травматолога: для восстановления переломанной руки лучше всего окунуться в сакские грязи – рядом с Евпаторией же Сакское озеро! Но только она озвучила это родным и друзьям, как услышала: «Почему именно туда? Там стреляют поблизости!».
– Что за фатализм «от судьбы не уйдешь»? – попыталась вразумить родственница. – Человек сам делает свою судьбу.
Алина запаниковала и позвонила в дом отдыха, где при бронировании номера ее заверили, что обстановка вполне спокойная. Теперь же она услышала: «Пока рано говорить о стопроцентной гарантии, перезвоните недели через две». Черт побери! Неделя с бессонницей. Где еще есть лечебные грязи? В Калининградской области? На Кавказе? Сдала билеты на поезд до Симферополя и стала искать другие варианты. А через неделю раздался звонок из Евпатории:
– Ваш одноместный номер подтверждаем. У нас все спокойно. Крымский мост под усиленным контролем. Ждем вас!
– Ой, держите меня семеро! – возмущалась Алина, – я уже свыклась, что там опасно, а теперь опять – не опасно. Какие нервы выдержат? Там психиатр есть? Поеду. Главное – сакские грязи! Самые лучшие.
И Алина купила новые билеты на поезд. В дороге три дня. Взяла с собой книги, дома-то совсем некогда читать. «Куда я еду? Может, не стоило?» – переживала она в первые часы пути. Неожиданно всплыли строчки:
Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду?
Я тот же, что и был и буду весь мой век.
Не скот, не дерево, не раб, но человек!
Это ж тридцать лет назад она учила в университете! Всем общежитием готовились к экзамену по литературе XVIII века, вечером повторяли четверостишие Александра Радищева, потому как другие вирши заучить не успевали: накануне играли в футбол – команда второго этажа против третьего. Алина пошла отвечать первой и получила отличную оценку. А следом второй, десятый сокурсник – преподаватель уже слышать не мог: «Кто я? Что я?». Пятерок больше не было, она одна успела выпендриться. А сейчас выпендрилась с поездкой? Нет уж! Тогда повезло, и сейчас должно!
Она открыла книгу Содзи Симада, японского писателя, которого прежде не читала. Сыщики раскрывали убийства в Рождество, когда «на окрестностях лежала волнистая, как стиральная доска, белая пелена, под которой отдыхала земля цвета сухой травы». Прочитала, посмотрела в окно – тоже волнистая белая пелена. Захочешь так угадать – не получится. С героями Кодзабуро, Тикако, Масаки, Есихико (ну и имена!) два дня пролетели мгновенно. Хорошая интрига, до конца не могла угадать, кто всех убил.
А наутро третьего дня вдруг подумала – не просто так ей в руки попал детектив, закрученный, как иероглиф: подсознание после нервных сборов выбрало Симаду и тем самым определило грядущую интригу на отдыхе.
«Куда я приехала?» – схватилась за сердце Алина, когда вечером пошла в столовую оформляться «на питание». У своего столика она услышала:
– А ваш муж уже сделал заказ на завтра.
Что творится?! Полчаса назад при регистрации дежурная восхитилась, как она хорошо выглядит в ее шестьдесят четыре года. Чуть в обморок не рухнула – ей всего пятьдесят пять! Оказалось, женщина неправильно посчитала возраст от даты рождения! И все время, пока оформляла документы, пыталась загладить оплошность, осыпая комплиментами: и стрижка у нее молодежная, и глаза молодо блестят, и фигура на зависть молодым. Такого количества повторов одного слова за пять минут Алине, социологу по профессии, слышать не приходилось. Но она не стала сердиться, ведь регистраторша говорила чистую правду: перед поездкой она сделала стрижку «Пикси» (с «височками», как у Лайзы Минелли в «Кабаре»), а стройной ее фигура была всегда.
С хорошим настроением Алина пошла в кафе-столовую и – здравствуйте, муж. Конечно, сердце екнуло, ведь с супругом она почти десять лет назад развелась, и думать о нем забыла, но тут напомнили. Она поинтересовалась, как выглядит муж, не очень ли толстый? Официантка заверила, что мужчина лет шестидесяти, солидный, но с тросточкой – хромает. Узнав же, что гостья не с Сахалина, а из Томска, то есть муж – не ее, смущенно извинилась.
На завтрак первыми пришли дедушка из Джанкоя и миловидная возрастная дама из Симферополя, следом – Алина, а последним – сахалинский товарищ. Высокий, плечистый, с щетиной седых волос, мясистым носом и громогласным голосом – такая врожденная склонность командовать, потому, наверное, и голос был хрипловатым. Он тут же сообщил, что его зовут Андрей, можно Андрюха, и предложил общаться по имени, как обычно случается на отдыхе. Поведал, что уже три месяца на больничном – из-за замены тазобедренного сустава в московской клинике: оттуда и отправили на реабилитацию в крымские грязи.
– Андрей, тебя вчера моим мужем назвали, – сразу задала Алина легкий тон. К окончанию трапезы, впечатленная его состоянием, она пригласила в гости: – Вечером с моими дорожными попутчиками Верой и Володей, супругами из столицы Чувашии (им дальше столик достался), собираемся отметить начало отдыха местным вином. Если хочешь, приходи.
– После ужина? Спасибо, но после еды в сон клонит, – прозвучал отказ.
Собраться с чебоксарцами решили у нее в номере – он был намного свободнее, чем их двухместный. Когда она поведала им про соседа, отказавшегося от застолья, они не расстроились: еще в поезде нашли много разных тем для общения.
Супругам было по шестьдесят три года, они прекрасно дополняли друг друга: круглолицая блондинка Вера, в прошлом бухгалтер – энергичная и говорливая, а невысокий кряжистый инженер Володя – рассудительный, спокойный, с удивительной особенностью говорить смешное с серьезным выражением лица. В первый вечер они втроем вышли прогуляться, а на обратном пути потеряли свою улицу имени пионера-героя. Дом отдыха находился на окраине городка в довольно пустынном месте, не у кого было дорогу спросить. Неожиданно на горизонте появился мужчина и Володя бросился к нему с трагическим криком: «Где Павлик Морозов жил?». Надо было видеть лицо встречного! «В XIX веке!» – последовал ответ. Потом оказалось, прохожий тоже приезжий. Хохотали от души. С веком, конечно, он ошибся, зато анекдот сложился.
