Самое лучшее, самое восхитительное, что происходило со мной в последние 6 лет – мой уход от бывшего.
Я счастлива.
Я представляю себе как лежу навзничь на снегу в шубе и шапке и в полной тишине смотрю на черное как смола небо, усыпанное звездами.
Так было со мной в детстве.
Где бы я не была, такой оглушительной тишины и такого черного неба и такого количества звезд нигде я больше не встречала. Только на краю света, в своем детстве.
Тогда, в детстве, я смотрела на звезды и думала, что весь космос передо мной. Только я и вселенная и это информационное поле, рождающее гениальное раз в сто лет. Вдруг повезет и мне, думала я, и мне придет эта гениальная мысль и я смогу ее выразить?
Э-э-э-э-э-й!
Сколько не кричи, здесь никого нет. Я встану, снег будет похрустывать и я уйду домой.
Это было так давно. Когда мне казалось, что из этого информационного поля я обязательно вытяну что-то гениальное и смогу это выразить.
Нет, наверное, уже никогда не смогу. Это было так наивно думать. Да и потом, хочу ли уже теперь?
Когда у меня есть удобная машина, удобный город конгломерат, моя жизнь, мои удовольствия.
Над моей головой больше нет столько звезд. Я смотрю в основном под ноги.
Но что-то из того детства все же осталось во мне. Когда талантливый человек читает свои прекрасные стихи или играет на скрипке, или вдохновенно пишет формулы на доске…
Страница 7. Страница о любви к
Я должна переписать эту историю. Все-таки эмоции это не то, на что стоит опираться, когда ты рассказываешь историю.
А моя история под названием «Вера» была так пропитана эмоциями, хоть выжимай.
Прошло уже 6 лет.
Я жила в Самаре, училась в институте, подрабатывала, встречалась с друзьями, по воскресеньям ходила в церковь.
Вера училась со мной на одном потоке. Она была очень похожа на мальчишку. Мне нравилось, что она открытая, честная, с большим вкусом и чувством юмора. Еще она была ранимая и азартная. Она ничего не боялась и если ее кто-то обижал… она просто обижалась и все! В этом не было никакой игры. Она ничего не скрывала и никогда не отвечала злом. В этом была ее сила.
Она была мне интересна. Я не могла разгадать ее. Все обожали Веру. Она была другом всем. Мне казалось, что из всех она выделяла меня. Она тянулась ко мне и я даже боялась поверить этому, что ее могло привлекать во мне?
Я держала ее на расстоянии, потому что мне трудно сходиться с людьми, но больше всего я боюсь с ними расставаться.
О Вере поговаривали, что она встречается с девочками. Я в это не верила. Трудно было представить как это. Это был разврат, уродство, которое я никаки не могла понять.
Иногда я замечала, что Вера смотрит на меня как-то по особенному. Меня это раздражало и я еще дальше отталкивала ее. В общем-то, не смотря на то, что мы учились вместе, я могу по пальцам пересчитать наши короткие разговоры. Мы практически не оказывались в тех ситуациях, когда нужно о чем-то говорить. Наверное мы обе сторонились друг друга.
В какой-то момент мы были обе заняты в постановке, причем она играла парня. Парень у нее получился удивительный, живой, харизматичный и естественный. Этот парень мне нравился. Мне было весело играть с ним. Я почувствовала, что и после репетиций этот парень продолжает общаться со мной и продолжает нравится.
Я подумала, что это очень странное ощущение и взяла больничный, отказалась от участия в этой постановке прямо перед премьерой.
Мы снова не общались некоторое время.
Однокурсница пригласила меня на день рождения. Я ехала после работы, уставшая и голодная. Весь вечер Вера играла на гитаре и очень талантливо пела. И в шутку прислонилась ко мне. Я почувствовала, что на одну секунду мое тело перестало быть моим телом. Вера тоже это почувствовала и засмеялась.
Я нашла предлог и уехала домой.
Ее смех сбил меня с толку. Это была игра с ее стороны или она целенаправленно прикоснулась ко мне? Это мне никогда не удавалось понять. Как только я начинала говорить об этом серьезно, она поднимала меня на смех и говорила, что это полный бред.
Это как раз было то, что я и сама думала. Это бред. Не может девочка приставать к девочке, это же как-то странно.
Я не помню как, но Вера или вернее тот харизматичный мальчишка вдруг поцеловал меня.
В это самое мгновение я возненавидела и полюбила Веру.
Было около 5 утра, трамваи еще не ходили и я пешком по холодной весенней Самаре шла в церковь. Я шла, чтобы кто-нибудь мне объяснил, что происходит.
Я дошла к 6.30 утра. В церкви мыли стекла. Меня встретила пожилая женщина, прихожанка, Марта, с которой мы ходили на молитвенные служения.
Я сказала – Марта, что делать, если ты не знаешь что делать?
Но Марта плохо слышала, и она дала ответ видимо на какой то другой вопрос, она сказала – Бог любит тебя, Наташа.
Я ушла. Мне не с кем было говорить там, потому что церковь была пуста. Марта мыла окна и не слышала меня.
Я шла мимо открывающихся магазинов и ресторанов. Ко мне подскочила полная женщина в нарисованных по дурацки веснушках на щеках и куртке «Евросеть».
– Девушка! хи-хи! Вот вам шарик, – сказала она.
– А что такое? – я была в своих мыслях.
– 1 апреля! День смеха! Вы первая! Хи-хи! Видите тут хрюшка на шарике!
Я лопнула шарик, села на скамейку и заплакала.
Девушка-клоун постояла немного возле меня и ушла.
Я плакала и не могла остановиться.
Я отдалась Вере через несколько месяцев. Она гладила меня по волосам и целовала виски. Я думала, она понимает, какую страшную жертву я совершила. На какое преступление пошла.
Она сказала мне: «я с тобой, и буду с тобой. я готова пережить любую боль, ради этих мгновений с тобой, пока ты сама не уйдешь. я ждала тебя долго».
Она так сказала мне, и я поверила ей.
Так никто не говорил мне, ни один мужчина. Она сказала мне этим, что она – мой щит, моя защита. Это очень сильные слова.
Я перестала ходить в церковь по воскресеньям. Я хотела прийти, но как и что я должна была говорить людям, как смотреть в глаза пастору. Я очернила свое тело, я предала его и свою душу. Я предала Бога в себе.
